Нора Робертс - Долина Молчания
—Нет! Она моя. Ты обещал. — Стоя на коленях, она дышала со свистом; кинжал все еще торчал у нее в боку. — Отойди, парень. Отойди, черт бы тебя побрал.
Волк замерцал и превратился в человека. Ларкин отступил.
—Тогда заканчивай. — Взгляд его был мрачным. — Хватит с ней возиться.
—Ага, подкаблучник этой шлюхи? — Лора описала круг, чтобы видеть обоих, — истекающую кровью женщину и безоружного мужчину. — Но он прав. Действительно, пора заканчивать. У меня еще много дел.
Взмахнув мечом, она нанесла удар сверху вниз, а Блэр вскинула свой клинок, отражая атаку. Руки от невероятного напряжения пронзила боль, из бока хлынула кровь.
—Я не шлюха, — задыхаясь, сказала она — А он не подкаблучник. Тебе конец.
Она выдернула кинжал и по самую рукоять вонзила в живот Лоры.
— Больно, но это всего лишь сталь.
— И это тоже. — Собрав остаток сил, Блэр отбила клинок Лоры и пронзила мечом грудь вампира.
— Ты меня только раззадориваешь. — Лора занесла меч для удара. — Ну, кому из нас конец?
— Тебе, — ответила Блэр, и ее клинок, все еще остававшийся в груди Лоры, охватило пламя.
Охваченная огнем, Лора закричала и едва удержалась на ногах, чуть не упав со скалы. Блэр выдернула меч и одним точным и сильным взмахом отрубила горящую голову.
— Отличная работа, черт возьми! — Блэр споткнулась, зашаталась и непременно упала бы, если бы Ларкин не успел вовремя ее подхватить.
— Ты ранена? Сильно? — Он зажал ладонью ее окровавленный бок.
— Думаю, просто дырка. Внутренние органы не задеты. Нужно быстро перевязать, чтобы остановить кровь, и я снова в строю.
— Сейчас мы этим займемся. Садись.
Ларкин превратился в дракона, и Блэр вскарабкалась ему на спину. Поднявшись в небо, они увидели, как Гленна на высокой гряде все еще сражается с Мидиром. Но вдруг она упала.
—О боже, ей досталось. Давай скорее.
«Не успею», — подумал Ларкин.
Гленна ощутила во рту вкус крови. Кровь текла из десятков неглубоких порезов на ее коже. Она понимала, что все-таки добралась до Мидира, ослабила его защиту, его тело и даже его магию.
Однако и ее сила уходила вместе с кровью.
Она сделала все, что могла, но этого оказалось слишком мало.
— Твой огонь остывает. Остались одни угли. — Мидир приблизился к Гленне, которая лежала на обожженной и пропитанной кровью земле. — Но я все равно возьму его себе — вместе с остатками твоей жизни.
— Подавишься, — выдохнула Гленна. Она заметила, что и Мидир истекает кровью. — Можешь не сомневаться.
— Нет, я проглочу твой огонь. Он так мал. Ты видишь, что происходит внизу? Те, кого я помог создать, пожирают вас, словно саранча. Все так, как я предсказывал. И когда вы падете, один за одним, моя сила еще более умножится. Ничто не сможет сдержать ее. Ничто ее не остановит.
— Я остановлю. — На вершине гряды появился Хойт, израненный и окровавленный.
— Привет, милый, — с трудом произнесла Гленна, скрипнув зубами от боли. — Я оставляю его тебе.
— Ну вот, есть еще чем поживиться. — Резко повернувшись, Мидир направил в Хойта черную молнию.
Шипя и разбрызгивая пламя, она столкнулась с ослепительным белым сиянием, окружившим мага. Противников с силой отбросило друг от друга; воздух между ними словно раскололся надвое. Гленна откатилась от обжигающего пламени, с трудом встав на четвереньки.
С трудом собрав остатки своей силы, она направила ее Хойту. Стиснув дрожащими пальцами серебряный крест, она послала силу прямо в него и в амулет, изображающий его близнеца и висевший на шее у Хойта.
Пока Гленна произносила заклинания, маги — черный и белый — бились друг с другом на окутанной дымом вершине гряды.
Огонь, хлеставший Хойта, был холоднее льда. Он был нацелен на его кровь — ту, что уже пролилась, и ту, что должна была пролиться, — и силу.
Ледяные иглы царапали и хлестали Хойта, воздух мерцал и гудел от магии, а к плывшей по небу луне взметались столбы дыма. Земля под ногами потрескалась, не выдержав напряжения.
Легкие разрывались, сердце было готово выскочить из груди, но Хойт не обращал внимания на земные потребности тела, на боль от ран, на заливавший их соленый пот.
Теперь он стал воплощением магической силы. Когда-то, в самом начале этого пути, он на мгновение заколебался, отступил перед тьмой. Теперь же, на этом скалистом гребне, возвышаясь над кровью и смертью, над людьми, мужественно сражавшимися с демонами, над жертвенностью и яростью, он превратился в раскаленное добела пламя белой магии.
Крест на его груди засиял — это Гленна присоединила свою силу к его мощи. Одной рукой он схватил протянутую руку ведьмы, и она встала рядом с ним.
— Мы — те, кто сокрушит тебя. — Хойт отбил мечом летящую в него молнию. — Мы, защищающие чистоту магии ради человеческого сердца.
Мы те, что победит тебя, уничтожит, навеки низвергнет в адское пламя.
— Будь ты проклят! — крикнул Мидир и, вскинув руки, направил в Хойта две черные молнии. Страх исказил его лицо, когда Гленна взмахом руки обратила молнии в пепел.
— Нет. Проклят будешь ты. — Хойт взмахнул мечом. Белое пламя слетело с его острия и пронзило сердце Мидира, словно стальной клинок.
Земля, на которую замертво упал чародей, стала черной.
Мойра подумала, что нужно подняться наверх, на холм, и перегруппировать лучников. Услышав тревожные возгласы, она поняла, что на севере прорвана линия обороны. Огненные стрелы отбросят врага, дадут передышку войску, позволят вновь смокнуть ряды. В хаосе битвы королева высматривала коня или дракона, которые смогли бы доставить ее туда, где ее присутствие было необходимо.
Подняв голову, она увидела Хойта и Гленну, окруженных белым сиянием, которые бились с Мидиром. Надежда придала ей сил. Ее ноги налились свинцовой тяжестью, она с трудом передвигалась, но Мойра все же успела проткнуть мечом наступавшего врага. Рана остановила вампира, и Мойра уже приготовилась нанести второй удар, когда Риддок, неожиданно подоспевший сзади, прикончил его.
С искаженным от ярости лицом он вел за собой горстку воинов, чтобы закрыть брешь в обороне. Жив, подумала Мойра. Ее дядя жив. Она бросилась к нему, но споткнулась и растянулась на земле.
Поднимаясь, она увидела перед собой мертвые, неподвижные глаза Ислин.
—Нет. Нет. Нет.
У девушки было перерезано горло. Кожаный ремешок, на котором Ислин носила деревянный крестик, разорван и пропитался кровью. Не в силах сдержать горе, Мойра опустилась на землю и прижала к себе мертвое тело.
