Дикие надежды - Энжи Собран

— Мы проиграли, Ратан.

— Проиграли, Хаш.

— Что будем делать?

— Беречь то немногое, что осталось и помнить, что только кровь пяти вернет обратно тех, что ушли…

— Ди. Ди!

Она вынырнула из вязкой пелены. Удивительно, но после всего пережитого, чувствовала себя Меррит довольно сносно. Не было ни головокружения, ни тошноты. Перед глазами только немного кружился улыбающийся Дагьер.

— Ты как?

— Мы уже умерли?

— Умерли? Нет, — усмехнулся Сейл. — Не скажешь, куда делись мои раны?

Меррит пожала плечами и почувствовала внезапную слабость.

— Ты спи-спи. Набирайся сил, — пробормотал Вершитель, целуя ее в висок.

В следующий раз сознание к Меррит вернулось на весу и под биение мужского сердца. Такое знакомое.

— Очнулась? — безошибочно угадал Дагьер. — Ну-ка, открой глазки?

Меррит приподняла тяжелые веки.

— Не выгорела. Хорошо. А теперь спи.

Еще несколько раз Меррит то приходила в себя, то снова уплывала в сероватую пелену. Ее несли, вертели, дергали и однажды даже купали. Девушка протестовала, но сил сопротивляться не было. Да и было что-то приятное в этих легких прикосновениях. А потом она снова встречалась со своим я и слушала бесконечные рассказы о том, как много они упустили, какими бы сильными они уже были, если бы не тот случай. Какой случай тень предпочитала молчать.

Проснулась Меррит среди ночи. Неяркий свет магического огонька лишь немного рассеивал ночную тьму.

Несколько мгновений лежала в тишине, прислушиваясь к шороху занавесок на ветру, тихому дыханию Сейла, в объятьях которого пребывала. Неожиданно мерное дыхание сменилось хрипом, и девушка чуть не подпрыгнула испуганно.

— Что ты делаешь? — хриплым со сна голосом поинтересовался Вершитель.

— Сплю.

— Тогда и я сплю, — его губы накрыли ее, так мягко, ласково, что она растворилась в этом сладком поцелуе.

— Ты как-то неправильно спишь, — пробормотала Меррит сбивчиво, когда мужчина прекратил терзать ее губы.

— А как правильно? — его брови вопросительно надломились, а уголки губ искривились в лукавой улыбке.

— Где мы? — закусив губу нижнюю губу, угрюмо буркнула девушка вместо ответа.

Мужчина рассмеялась. Легко, открыто и невероятно тепло. Так непохоже на прежнего сдержанного Сейла.

— За воротами. Утром вернемся в крепость, строптивица.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. А потом Сейл поднял руку и обрисовал пальцами овал ее лица, едва касаясь прочертил дорожку по шее:

— Больше не делай так. Никогда, больше никогда не спасай меня, жертвуя собой. Зачем мне жизнь, если в ней не будет тебя? Если я дышу, живу, если мое сердце бьется, только пока в этом мире есть ты, Ди…

— Но ты…

— Ничего не говори, оставь слова на утро, — Сейл накрыл пальцем ее рот. — Только слушай. Когда-то наши предки искали свою единственную. Ту самую с которой могли обрести крылья и покорить небо. Ты моя судьба. Мои крылья. Моя единственная. Та самая…

Этот хриплый шепот превратил кровь Меррит в расплавленную лаву. И когда теплые, чуть подрагивающие губы коснулись ее рта, девушка без колебания приникла к нему, отвечая на поцелуй. Впилась пальцами в широкие, сильные плечи, прильнув всем телом.

Дагьер отстранился первым. Перевел дыхание, прижимаясь лбом к ее лбу.

— Останови меня, Ди…, - хриплый стон, неслышным шелестом осел на губах Меррит. — Я не смогу сам. А обратно… Обратно пути не будет. Ты станешь моей.

Кровь тяжелым набатом стучала в висках. Каждая клеточка ее тела была охвачена какой-то эйфорией. Хотелось петь. И танцевать. И совершать безумства. А еще больше хотелось продолжения. Какого Меррит не знала, но была намерена узнать.

Запоздало мелькнула мысль, что кандидатов в мужья двое, но тут же была отброшена за ненадобностью. Все же лучше единственная ночь с любимым, чем всю жизнь прожить так и не узнав, сколь сладостен этот миг.

— Останови… Так нельзя…

— Конечно, нельзя, — сбивчиво согласилась она, — но если немножко, то можно, — и потянулась, стягивая рубашку с широких плеч.

— Ди!

Не обращая внимания на предостерегающий возглас, пробежала поцелуями по мужскому лицу, и вниз — по напряженным плечам, груди. Везде, где могла дотянуться.

— Уверена? — чуть прикусив ее ухо, прохрипел мужчина. И обхватив ладонями, поднял ее лицо, вглядываясь в ее глаза. — Жалеть не будешь?

— Буду, — пробормотала, облизывая пересохшие губы. — Если не поцелуешь.

И не было больше ничего — ни сдержанного мужчины, ни рассудительной девушки. Только обжигающий огонь неистовой страсти, всепоглощающая жажда, неистовая потребность в друг друге и ночь, разделенная на двоих.

Вода в котелке закипела и Меррит, мурлыча себе под нос простенькую мелодию, всыпала подготовленные овощи.

— Так кто ты такая, девочка?

Голос Сейла прозвучал откуда-то сбоку и ее сердце радостно забилось, услышав хриплые сладкие нотки. Те самые, что отзывались приятными мурашками во всем ее теле. От нахлынувших упоительных воспоминаний Меррит покраснела и чуть прикусила нижнюю губу, пряча счастливую улыбку.

Вскинула бровь, решив, что скрывать больше нечего.

— Диана Меррит Равье, герцогиня Ниас-Рийская, — гордо представилась она, чуть снисходительно кивнув головой.

— Герцогиня… Герцогиня, — перекатив пару раз на языке ее титул, расхохотался Сейл. — Хочешь сказать, что все это время мои портки стирала герцогиня? Что ж я польщен, — добавил язвительно, склоняясь в шутовском поклоне.

Сейл не мог поверить в происходящее. Ему так хотелось услышать, ее «Пф! Я пошутила». Но вместо этого губы девушки дрогнули и улыбка, еще мгновение назад озарявшая его утро, исчезла, а желанных для мужчины слов так и не сорвалось.

— Герцогиня Ниас-Рийская — твоя жена! — выпалила она яростно, прикусывая нижнюю губу до кровавых капелек. Явно же хотела сказать что-то похлеще.

— Жена? — Сейл выгнул бровь. — Глупости, я не женат! — Рассмеялся ехидно. — Стал бы я кувыркаться со смазливой замарашкой, если бы был женат? Да еще и на ком? На герцогине!

Последние слова мужчина буквально выплюнул. Зло. Презрительно. Будто она не титул, положенный ей по праву рождения, назвала, а обозвалась той, про кого в приличном обществе даже вспоминать не следует, нареклась.

Мысли Меррит перескочили на произошедшее