Дж. Уорд - Долгожданный любовник
Жаль, что его переполненный желудок ничего не желал об этом слышать. Мысли о теряющем младенца Куине было достаточно, чтобы заставить его намеренно принимать во внимание местонахождение ванных комнат. Просто на случай приказа об эвакуации, выданного позывами в его горле.
В конечном итоге он расхаживал по фойе второго этажа. С этой выигрышной позиции без проблем можно было услышать дверь вестибюля, кроме того это всяко лучше, чем ждать на открытом…
Двойные двери кабинета Рофа широко распахнулись, и из королевской обители вышел… Джон Мэтью.
Незамедлительно Блэй широкими шагами пересек фойе, готовый справиться, не слышал ли чего парень… но, увидев выражение лица Джона, остановился.
Глубоко в своих мыслях. Будто получил личные новости волнующего характера.
Блэй медлил, пока его приятель не исчез в противоположном направлении, двигаясь дальше по коридору со статуями, без сомнения для того, что бы скрыться у себя в комнате.
Кажется, в жизни других людей все тоже меняется.
Великолепно.
С тихим проклятием, Блэй, оставил друга в покое и возобновил свое собственное бесцельное хождение… и ожидание.
***
Далеко на юге, в Вест Пойнте, Сола приготовилась проникнуть в дом Рикардо Бенлуиса через окно на втором этаже в конце главного коридора. С тех пор, как она побывала внутри прошли месяцы, но она полагалась на то, что контакт в системе безопасности, который она осторожно подделала, все еще оставался ее союзником.
Существовало два ключа, позволяющих успешно проникнуть в любой дом, здание, отель или учреждение: планирование и сноровка.
У нее были оба.
Свисая с лески, которую она запустила на крышу, Сола залезла во внутренний карман своей парки, достала устройство и прижала его к правому углу двухстворчатого окна. Подавая сигнал, она ждала, пристально глядя на крошечный красный огонек, горевший на обращенном к ней экране. Если по какой-то причине он не изменится, ей придется войти через мансардные окна, выходящие в боковой дворик… что будет занозой в заднице…
Беззвучно огонек сменился на зеленый, и она улыбнулась, доставая еще больше приспособлений.
Взяв присоску, она прижала ее к центру оконного стекла сразу под замком, а затем с помощью стеклореза сделала вокруг нее небольшой оборот. Быстрый толчок внутрь, и вот уже создано место для ее руки.
После того, как стекло тихо упало на восточную ковровую дорожку, она просунула руку, пошарила вверху и по сторонам, отщелкнула запирающую окно хитроумную латунную задвижку, и сдвинула вверх скользящую раму.
Нагретый воздух вырвался в теплом приветствии, словно бы дом радовался ее возвращению.
Перед тем как войти, она посмотрела вниз. Глянула мельком на подъездную аллею, выгнулась наружу, чтобы увидеть все, что сможет в садах позади.
Казалось, за ней кто-то следил… не столько, когда она въезжала в город, но скорее, когда она припарковала машину и встала на лыжи. Вокруг никого не было, однако… в любом случае, не то чтобы она могла видеть… и тогда как осведомленность была критически важной составляющей в подобной работе, паранойя была напрасной и опасной тратой времени.
Так что, пора прекращать это дерьмо.
Возвращаясь обратно в игру, она подтянулась на руках в перчатках вверх и протащила свой зад и ноги в оконный проем. В это же самое время она ослабила натяжение лески так, чтобы образовавшаяся слабина позволила ее телу пробраться в дом. Она приземлилась беззвучно, не только благодаря бежавшему по длинному коридору ковру, но и своим ботинкам на мягкой подошве.
Тишина была еще одним важным критерием успешно выполненной работы.
На краткое мгновение она остановилась на месте. В доме ни единого звука, но это ровным счетом ничего не значило. Сола была абсолютно уверена, что сигнализация Бенлуиса будет молчать, и сигнал тревоги точно не поступит ни местной полиции, ни, тем более, полиции штата. Бенлуису нравилось самостоятельно со всем разбираться. И лишь бог знал, что с теми горами мышц, которых держал на службе, у него было достаточно сил разобраться.
К счастью, в любом случае, она была хороша в своем деле, а Бенлуис со своими головорезами до рассвета не покажется дома… в конце концов он вел жизнь вампира.
Почему-то слово на букву «в» заставило ее задуматься о, оказавшемся у ее машины, а затем, как по волшебству, растворившемся в воздухе мужчине.
Безумие. Единственный случай за долгое время, когда кто-то привел ее в замешательство. Фактически, после подобного сопротивления, она и впрямь подумывала не возвращаться в тот стеклянный дом на реке… хотя для этого была чертовски основательная причина. Не то что бы она боялась, что ее ранят. Бог знал, она полностью компетентна в самозащите.
То было притяжение.
Кода опаснее любого пистолета, ножа или кулака, поскольку волновало ее.
Пружиня на кончиках пальцев гибкими широкими шагами, Сола пронеслась по ковру, направляясь в спальню хозяина, выходившую окнами в сад за домом. Здание пахло точно так же, как она помнила: старое дерево и полироль для мебели и она знала достаточно, чтобы держаться левого края ковровой дорожки. Так ничего не скрипит.
Когда она подошла к хозяйской спальне, тяжелая деревянная дверь была заперта. Она достала отмычку даже не бравшись за ручку. У Бенлуиса была патологическая склонность к паре вещей: чистоте и безопасности. Хотя, судя по ее впечатлениям, последнее было более критичным в галерее в Колдвелле, чем здесь в доме. В конце концов, Бенлуис не держал под этой крышей ничего кроме произведений искусства, застрахованных до последнего пенни и самого себя днем… когда имел достаточно телохранителей и стволов при себе.
Фактически, по этой причине он оставался ночной совой в центре города. То есть, галерея никогда не оставалась без присмотра — он присутствовал там после закрытия, а его легальный персонал в течение дня.
Как вор-форточник, она, конечно же, предпочитала забираться в дома, когда они пустовали.
С этой мыслью она занималась запирающим механизмом двери, пружина поддалась и Сола проскользнула внутрь. Глубоко вдохнув, она почувствовала в воздухе запах табака и пряного одеколона Бенлуиса.
По какой-то причине эта комбинация заставила ее подумать о черно-белых фильмах с Кларком Гейблом.
При задернутых шторах и с выключенным светом стояла непроглядная тьма, но она сделала фотографии комнаты ранее, когда приходила на вечеринку, а Бенлуис был не из тех, кто любил перестановку. Черт, да всякий раз, когда в галерее устанавливали новый экспонат, она могла чувствовать, как он внутренне содрогался.
