Вера Чиркова - Проклятый эксперимент. Магиня

— Ты действовала нечестными методами, любимая, — шутливо возмутился дорин, не сводя с неё восхищённого взгляда, — убедила в своей правоте Берта и нянек и они все целыми днями учили Карика. А у меня было намного меньше возможностей…

— Когда у мужчины растит сын, — лукаво улыбнувшись, убеждённо заявила Лиа, — он должен находить время с ним поговорить… это самое важное из всех дел.

— Я уже понял… и теперь буду целыми днями учить его говорить «мама», — шутливо пригрозил Тайдир, и заботливо поправил сынишке шапочку, — правда, Карик?

— А вы почему молчите? — внезапно заинтересовалась дорина, оглядываясь на загадочно улыбающихся хозяев дома, — мама? Отец?!

— Мы не молчим… мы на вас любуемся, — светло улыбнулась Инрисса, — и ждём очереди…

— Какой?

— Ну, не у одних у вас могут быть новости… — хитро прищурился Экард и не удержался, расплылся в сияющей довольством улыбке, — мы вот решили завести тебе сестру.

— Как это завести? — опешила Лиарена, ей почему-то первым припомнилось, каким образом заводили овец и лошадей, покупая молодняк на рынке, — и где вы её возьмёте?!

— Лиа… — беззлобно засмеялся Тай и свободной рукой потянул жену к диванчику, — ты сегодня от счастья стала недогадливой. Ну как заводят детей?

— Так то же дети, а не сестра… — усаживаясь рядом с ним все медленнее спорила Лиарена, и вдруг полыхнула жарким румянцем, — ох, светлые боги!

— Вот именно, — счастливо засмеялся отшельник, — все сестры когда-то бывают детьми. Но это не единственная новость. Мы уговорили Невила перебраться в обитель, и ждали тебя, чтобы вместе открыть им путь.

— Ну, наконец-то, — обрадовалась дорина, — я давно ему намекала. Но он сразу переводит разговор на другое.

— Его можно понять… он очень боится, как-бы кто-то не попытался воспользоваться особыми уменьями его друзей. Или нечаянно не пробудил в них каких-либо темных качеств, ведь он продумывает каждое слово, которое им говорит. Поэтому совет обители решил к каждому из возрождённых прикрепить по одному воспитателю, который станет им вроде духовного наставника. Кроме них, никто не будет иметь права отвечать на вопросы и давать объяснения. И, разумеется, за всем будет следить сам Невил и совет обители.

— У Лиарены и так почти нет свободного времени, — тихо буркнул Тайдир, и жена с изумлением уставилась в его нахмурившееся лицо.

— А при чем тут я? И про какое время ты говоришь, твои тётушки мне теперь пальцем пошевельнуть не дают! Набросились на домашние заботы так, как будто не наработались там, в горах.

— Это дело сугубо добровольное, — сделав безучастное лицо, беззаботно пожала плечами Инрисса, но дорина этой небрежности не поверила.

— Мама… — запнулась она на миг, боясь нечаянным словом напомнить матери про проклятые пещеры, — я, наверное, и правда сегодня не очень сообразительна… но если совет решит дать мне в воспитанники одного из детей Миттена… извините, Невила, то никогда не откажусь от этой чести.

— Одну, — намекнул Экард, — Совет считает тебя самой подходящей воспитательницей для Марсии. Ей очень трудно осознавать себя будущей девушкой, да и немудрено. Столько лет находится в окружении мужчин. А ты терпелива и добра, и умеешь найти путь к самому чёрствому сердцу.

— Не перехвали, — засмеялась Лиарена и вопросительно взглянула на мужа, — ты же не будешь против?

— Как я могу быть против, если ты уже всё решила? — усмехнулся дорин, и тут же нежно чмокнул жену в носик, — не волнуйся. Но если ты будешь пропадать там целыми днями, то мы с Кариком будем приходить к вам в гости. Барент, по-моему, считает теперь себя моим домочадцем, поэтому с путником проблем не будет.

— Кем?! — изумилась дорина и весело расхохоталось, — как приятно знать, что в нашей семье не одна я такая недогадливая. Он уже считает себя твоим зятем, а ты и не заметил, какой красавицей стала твоя сестра!

— Но она же еще… — дорин смолк, озадаченно подсчитывая в уме, сколько лет малышке Анилии.

— Моя ровесница, — мягко улыбнулась ему Лиарена, — просто сразу была слишком худенькой и бледненькой. Но теперь она поправилась и расцвела… думаю, пора подумать о приданом.

— Я ему покажу приданое, коту этому, — рассердился вдруг Тайдир, — не дал девчонке оглядеться, налетел как вихрь!

— Не вздумай вмешиваться, — сразу посерьёзнела Инрисса, — сделаешь только хуже. Ты пока плохо знаешь характер Ани, а я жила рядом с ней десять лет. Она очень строгая девушка, и очень самостоятельная… родовые качества проявились со всей полнотой. А Бар ей сразу понравился, когда явился нас спасать. Она к нему никого не подпустила, сама выхаживала, когда серые притащили из колбы. Он ведь сопротивлялся несколько дней, не хотел отдавать свою силу.

— Вот как… — растерялся Тайдир, и, покосившись на любимую, невпопад брякнул, — значит, осталась Олирна без мужа-мага.

— Вот что значит дорин, — притворно запечалилась Лиарена, — всё лето мотается по соседним дорантам, решает дела совета и устраивает бывших узников, а о том, что творится в родном замке и не знает. Олирне теперь никакой маг не нужен… Ниверт от неё вторую луну не отходит. Сначала-то она не приняла его всерьёз… но он хитёр, окружил девушку небывалой заботой, цветы три раза в день носит. Думаю, у матушки уже сундуки с приданым у дверей стоят.

— А дорин Симорн не против?

— Конечно, нет. Батюшка никогда не пойдёт против воли дочери, тем более, Ниверт ему самому нравится. Ну, идём отправлять Невила?

— Подождите… я давно хотел спросить, пока мы все вместе, и нет никого чужих, как так получилось, что никто из магов, бывших узниками, не заметил исчезновения Ленты?

— Все очень просто, — усмехнулась Инрисса, — до нас с Вайзином там не было сильных магов, способных увидеть контур силы, а когда туда попали мы — уже не было самой ленты, а капсула Миттена тянула силы из защитного кокона. Вот его мы ощущали, когда начинал пополняться резерв, но рассмотреть подробно не успевали, серые сливали силу. Жанор не так много понимал в магических тонкостях, Невил старался не давать ему ни крохи лишних знаний, зато точно знал, на что способны маги, набравшие полный резерв.

— Не будем о грустном, — заметив, как нахмурилась жена, прекратил разговор Экард, — тебе нельзя волноваться. Идем… нас ждут друзья.