(не) Моя Жена - Елена Байм
— Ой, девонька, зря ты это. — няня подошла ко мне ближе и обняла за плечи. — Жалость — страшное чувство. Сильнее любви. Кто бы тебя пожалел, мою горемычную.
Но я упрямо встряхнула головой и прошептала:
— Пожалуйста, расскажи.
— Да что там рассказывать. Обычный дракон. Самоуверенный, избалованный, с детства все ему дозволялось, а то как же, наследник рода, не меньше. Как подрос, драконницы за ним кругами ходили, в постель норовили попасть. Но он был разборчив, ваша старшая сестра по нему тайно вздыхала, на балах высматривала, а он то с одной, то с другой. Ветреный. Но в скандалах замечен не был. Видать полюбовно расставался. Или щедро задабривал.
Я слушала рассказ, медленно потягивая горячий отвар. Вот так жил дракон, думал — жизнь длинная, планы строил, а тут такое…
— Но после войны с магами он изменился. Вернулся, все отношения разорвал. Остепенился, фонд помощи сиротам организовал. На балах редко стал появляться.
Поговаривали, у него появилась невеста — рубиновая драконница, дочь главного Министра бывшего Императора. Но как несчастье с ним приключилось, она тут же переметнулась к младшему герцогу, бесстыжая. Вот и все, остальное неведомо, а слуги здесь до болтовни неохочи.
— А его кузен?
— Оххх, ирод-то тебе зачем сдался? Испорченный, жестокий, с юности брату завидовал. Поговаривали, всех девок у него отбить пытался. А как наиграется, так и бросает, порченую, обесчещенную, без денег. Две девицы в воду потом прыгнули, одна с крыши сбросилась. А у него даже совесть не дрогнула. А полгода назад крупно проигрался, в карты. Так что опекунство для него как манна с небес свалилась. Долги погасил, должность себе красивую купил, капитаном стал. А потом в столицу вернулся, да сразу на балы. Как я тебя не отговаривала, ты ведь слушать меня старую не стала. Мол наговариваю, молодости твоей завидую, а я ведь о тебе бедной пеклась. Ты для меня словно доченька.
На этих словах няня замерла и всплакнула. Я подошла, обняла сгорбленную старую женщину и тихо-тихо прошептала.
— Дура была, прости, нянюшка. Ты — единственная моя поддержка и опора, даже когда семья меня бросила.
Берта подняла на меня заплаканные глаза, а затем в порыве обняла в ответ,. Так мы и просидели до поздней ночи.
Берта вспоминала мое детство, а я старательно пыталась все запомнить. По любому не исключен вариант, что мне придется встретиться с семьей Адель, и не факт, что они поверят в историю с потерей памяти.
Проспав практически до полудня, я спохватилась, что на полдень у меня назначена встреча с законником. Быстро засобиравшись, попросила слуг не мешкая подготовить карету и наспех приведя себя в порядок, заскочила, требуя отвести на центральную площадь к лекарскому дому.
Народный дом законника находился рядом, и я планировала попасть туда через черный вход из аптеки. Когда я запыхавшаяся вбегала в кабинет сэра Гарри Стоулса, часы как раз пробили двенадцать часов. Успела!
Тягучий размеренный голос законника громко разнесся по кабинету:
— Рад вас видеть, леди Адель Бирек. Раз вы пришли, значит можно поздравить вас с успехом.
Я кивнула, вытаскивая из-за рукава заветное свидетельство от лекаря. Законник внимательно пробежался по нему цепким взглядом и переведя его на меня спросил:
— Оформляем развод?
Я утвердительно кивнула. Сэр Стоулс сел за стол и начал составлять договор. Я стиснула зубы, стучавшие от волнения. И как назло перед глазами продолжала стоять картина лежащего в кровати неподвижного герцога. Я зажмурилась и тяжело вздохнула.
— Сэр Стоулс, простите, — несмело произнесла я, тушуясь под внимательным взглядом серьезного мужчины. — кажется, я передумала разводиться.
Законник бросил на меня удивленный взгляд и на мгновение замер:
— Вас шантажируют? Запугивают?
Я отрицательно помотала головой и тихо произнесла:
— Мне страшно оставить герцога одного, боюсь он долго не проживет, без меня.
В выразительных больших глазах законника на секунду вспыхнуло уважение:
— Надеюсь, вы понимаете, леди, что ни закон, ни муж не смогут вас защитить в вашей ситуации. Крайняя мера — подать прошение новому императору. Но на это уйдет время. А я, насколько понимаю, его у вас нет.
Но я больше не сомневалась. Озвучив свое решение вслух, поняла, что все делаю правильно. Я просто не смогу спокойно жить, зная, что бросила немощного мужчину на растерзание чудовищу.
— Скажите, сэр Стоулс, может быть в законе есть какая-нибудь лазейка, чтобы опекуну запрещалось жить в одном доме с женатым подопечным? — с надеждой в глазах произнесла я.
Мужчина задумался, почесал кончик носа, а затем подошел к шкафу и начал пролистывать толстые книги. Напряжённое молчание длилось минут двадцать, не меньше.
Затем сэр Стоулс обернулся ко мне с победным видом и радостно сообщил:
— Вам повезло, леди Бирек. Кажется, я знаю, что можно сделать в вашей ситуации.
9. Лазейка
Я подняла на законника глаза, полные надежды. Неужели есть выход?
— Согласно главе… в общем, не буду вас мучить терминологией, леди Бирек. Есть свод правил, старых, забытых, согласно которым, если опекаемый подопечный женат или женился, и его детородная функция в полном порядке, то до периода зачатия его женой ребенка, не только опекуну, но и любому мужчине запрещено оставаться на ночь в его доме. Жена может общаться с оными только днем, и в присутствии слуг и свидетелей. Я уверен, Ксавьер младший не пойдет на нарушение, он подал прошение на должность Генерала, вместо подавшего в отставку агатового дракона. И любые скандалы и нарушение законов ему сейчас не к чему.
Я задумалась. Закон, конечно, хороший, оберегающий законного мужа от воспитания чужих нагулянных бастардов, только вот мне легче не стало. Я помнила, в каком состоянии находится мой муж, и была полностью уверена, что ни о какой детородной функции речи идти не может.
Смутившись, я неловко произнесла:
— Сэр Гарри Стоулс, видите ли, мой супруг полностью обездвижен, он не может двигаться, не в состоянии говорить, и мне думается, что его состояние здоровья не подходит под этот пункт.
Законник внимательно посмотрел на меня, закашлялся, а потом ровным голосом произнес, выложив на стол и активируя артефакт — полог тишины.
— Леди Адель, поговорим начистоту. В свое время я очень уважал вашего супруга за его честность, прямоту и нежелание прогибаться под испорченное и разбалованное окружение
