Действуем, сестра! Свадьбе быть? - Елена Коломеец
— Надеюсь, Мамми еще с тобой?
— Шутишь, только ее заботами мы тут все и живем.
На кухню вплывает обширная, как большое белое облако, Мамми. На ней всегда белый фартук, да и сама она белая, пухлая, как сдобная булка.
— Мамми! — восклицаю я, обнимая стряпуху, по сути, заменившую мать не только Брайену, но и нам всем. Наши матери были слишком благородными, слишком следили за тем, как они выглядят и что говорят, чтобы мы чувствовали себя с ними свободно. А Мамми встречала нас на кухне с тарелкой горячего супа или кружкой чая, громко смеялась и называла нас всех шалопаями.
— Роберто, шалопай, ты почему так давно не заходил? И, Лейна великая, ты что — голодал? Почему ты такой худой и бледный?
— Мамми, ну не преувеличивай, не так уж все плохо, — смеюсь я, а сам уже сижу за столом, окруженный теплом и заботой. — Но я так рад тебя видеть.
— И я рада, мальчик мой. Ну, не буду вам мешать.
Она выставляет на стол то самое ароматное рагу, ставит тарелки, хлеб, графин с морсом и уплывает к себе. Несмотря на всю свою шумливость и непосредственность Мамми очень хорошо чувствует, когда стоит оставить ее любимых мальчиков одних.
— Так что тебя сподвигло вернуться? Неужто настолько соскучился по семье?
— Скажи уж лучше по рагу Мамми, — фыркаю я. — Сам не верю, что так говорю, но я здесь по делам. В Рейвенхилле я стал совладельцем небольшой транспортной фирмы. Помнишь Грасса?
— Еще бы не помнить, он меня трижды отправлял на пересдачу, старый пердун!
— Ну вот благодаря ему мы можем получить крупный имперский контракт. Завтра пойду на собеседование, надо презентовать наш бизнес в лучшем виде.
— А с кем соревнуетесь?
— «МагикМажинерик».
Брайен присвистывает.
— Высоко глядишь, Роб. Неужели ваша компания может тягаться с таким монстром?
— Не поверишь, но у нас мастером внук старика Дунса.
— Владельца «МагигМажинерик»?
— Именно. А еще у него золотые руки и бриллиантовая голова. Только смотри не проболтайся, — склоняюсь над столом, — он заставил нашу карету летать. Вместе с лошадьми! Знаешь, за сколько я доехал сюда от Рейвенхилла? Меньше, чем за день.
— Врешь, — уверенно говорит Брайен. — Часов в тридцать я бы еще поверил.
— Еще сегодня утром я завтракал там. Дирха мне за шиворот, если вру! Хочешь, я тебя прокачу? Только поедим, я не рассчитывал на попутчиков, и Ариза изрядно подъела мои запасы.
— Ариза? — удивленно переспрашивает Брайен. — Так ты уже познакомился с невестой?
— С какой еще невестой? Я подобрал по дороге девчонку, довез до города.
— Ну ты даешь, — Брайен качает головой.
— Да не тяни ты, дирха тебе в корпус! Рассказывай толком.
— Да что тут рассказывать? Твой отец сговорился с Ланцетти, и тебя уже заочно, как бы сказать, почти женили. А что, Ариза — девка хоть куда.
— Ну вот пусть хоть куда и идет! А у меня уже есть невеста, и никакие Аризы мне не нужны. Ну что ж, они хотели брак, они его получат.
— Да погоди ты кипятиться. Тарелку вон чуть не перевернул. Хочешь, так хоть вовсе к ним не заходи.
Брайен, конечно, прав. Но я уже устал от тирании и деспотизма отца. Либо они примут меня таким, как я есть, либо я официально отрекусь от родства. Пусть им Лиззи наследника рожает, если ей не претит роль племенной кобылы.
6. Хлоя. День, когда все изменилось.
Люди из фонда должны приехать сегодня, а я не готова! Я не знаю, кто будет лицом моего приюта, не знаю, какие у меня животные редкие, а какие нет, я вообще ничего не знаю. Меня засмеют. Лотиан не пришел, надо было все-таки прислать за ним карету. Но я не захотела идти к Реми, а сам он почему-то так ни разу за все утро и не зашел. Ну и ладно, ну и пожалуйста я сама со всем справлюсь.
Нет, я не справлюсь!
Бегаю кругами по комнатке приюта, а за мной голубым жужжащим облаком носятся рибисы. К сожалению, даже им не под силу поглотить все мои нервические мысли. Надо просто успокоиться. В конце концов, ну не палками же они меня побьют, если что-то пойдет не так. Ну не дадут нам статус заповедника, и ладно. А вот если я сейчас сойду с ума от нервной перегрузки, будет очень обидно.
Сажусь на диван и буквально втискиваю голову под лапу мамы-рибиссы. Сразу возникает чувство, как будто в голове у меня открыли кран. И все разгоряченные мысли утекают в него, оставляя после себя чувство приятной прохлады и пустоты.
— Спасибо, малышка, — шепчу я, целуя рибиссу в мягкий бок. — Чтобы мы без вас делали.
Надо наметить план действий. Сначала сбегаю к Лотиану, может, упрошу его все-таки зайти. Уверена, что ему принесли какое-то животное, требующее неотложной помощи, и он благополучно забыл про нас. Он влюблен в свое призвание, на такое нельзя обижаться. Потом, пожалуй, зайду к Барбаре, приглашу ее. Это будет признание ее вклада, да и она умная, опытная женщина, наверняка лучше меня разбирается в том, как надо вести себя со столичными чиновниками.
Я пытаюсь не обращать на это внимания, но, подумав о Барбаре, тут же вспоминаю Кристофа. А точнее, наше вчерашнее прощание. И от этого в животе что-то сжимается от удовольствия. Но потом я вспоминаю Реми и удовольствие превращается в боль. Я не могу так с ним поступить. Нет, я не делала чего-то предосудительного, но если я позволю этому продолжаться, то сделаю. Я была честна и с Реми, и с Кристофом. Дирх, и почему с парнями нельзя просто дружить?! Кто придумал, что вечно им подавай что посерьезнее. Мне не хочется терять дружбу Кристофа. Но иначе я потеряю любовь Реми, а это перевешивает все.
Еще раз чмокнув рибиссу, я сажаю на плечо Дамблби и иду в мастерскую, чтобы поговорить. Но Реми нет. Зато стоит новая карета, и где только достали, а в ней копается новый работник. Кажется, его зовут Мануэль. Красивое имя и очень ему подходит.
— Привет, не знаешь, где Реми?
— Пошел в город, но куда именно, я не в курсе, — слова звучат глухо. Реми всегда
