Кофейня на краю звёздного неба - Элиса Лисовская
— Ик, — вырвался судорожный звук, а вместе с ним — новая волна тошноты. Руки дрожали, как осенние листья на ветру. — Рейган Рейнхард? Кицунэ, значит? Раз ты умеешь превращаться из лисы в это, — голос хрипел, словно продираясь сквозь песок.
Алистер — или Рейган — поморщился, глядя на свои забрызганные ботинки, с отвращением аристократа, случайно вступившего в нечто неприличное. Потом неторопливо, с достоинством, выпрямился. Движения плавные, изящные. Настоящий принц, чёрт бы его побрал.
— Кицунэ, да, — голос у него был низкий, с лёгкой хрипотцой. — И теперь, благодаря твоему необдуманному поступку, твоя головная боль. Что касается имени зови как хочешь. Хотя Рейган мне нравится больше, всё же это моё родное имя.
Я обвела взглядом кофейню. Даже в полумраке она выглядела уютно, пропитанная ароматом свежесваренного кофе и ещё чего-то сладкого, пряного, успокаивающего. Но сейчас меня гораздо больше волновал говорящий лис-оборотень, материализовавшийся прямо передо мной.
— Необдуманному? Мадам Дювалье клялась, что всё законно! — в голосе прорезалось негодование. — И что значит «головная боль»?
Рейган вздохнул, проведя рукой по своим белоснежным волосам. Взгляд его красных, пронзительных глаз был полон снисходительной иронии. Он смотрел на меня, как на досадное недоразумение, случайно всплывшее на поверхности его безупречной жизни.
— Законно, да, — кивнул он. — Только она, видимо, «забыла» упомянуть несколько… нюансов. Теперь мы связаны, Ада. По договору, ты должна за мной ухаживать. А пока, как видишь, ухаживаю за тобой я.
Желудок снова неприятно сжался. Интересно, если меня сейчас вырвет прямо на него, он исчезнет? Растворится в воздухе, как мадам Дювалье? Хотя нет. Такой «ценный» кадр нужно держать при себе. Кто ещё поможет разобраться со всеми этими кофейными премудростями?
— Простите, — пробормотала я, чувствуя, как щёки заливает жгучая краска. — Шампанское, вино не лучшая комбинация.
— Я заметил, — сухо ответил Рейган. — Теперь, если ты закончила извергать на меня своё сожаление, может, объяснишь, зачем ты вообще купила эту кофейню?
— Не знаю, — честно призналась я. — Просто захотелось перемен. Артём ушёл, Софа улетела на Байкал искать свою первую любовь. А тут — Париж, кофейня, приключение казалось, это именно то, что мне нужно.
Рейган присел напротив, не спуская с меня пронзительного взгляда. Во его глазах читалось что-то непонятное, смесь любопытства, раздражения и может быть, даже тени забавы.
— Приключение, — медленно повторил он, растягивая слово, словно смакуя его на языке. В голосе — смесь иронии и чего-то ещё, неуловимого, пугающего. — Что ж, поздравляю. Ты его получила.
— И что же я получила? — спросила я, предчувствуя подвох. Сердце екнуло, предвещая неприятности.
— Проблемы, — отрезал Рейган. — Огромные проблемы. Ты хоть читала договор, который подписала?
— Ну да, — промямлила я, чувствуя, как меняется выражение лица Рейгана. В его красных глазах вспыхнули озорные искры.
— И тебя не смутил пункт про помощь существам, попавшим в беду? Преодоление их страхов, комплексов и прочего? — в голосе слышалась явная издевка.
— Да знаешь, как-то не особо, — пожала я плечами, стараясь казаться безразличной. — Порой всем нужно выговориться, а как мадам Дювалье называет клиентов — не моё дело.
— Это не она клиентов так называет, — отрезал Рейган, — это так и есть. Поздравляю, мой личный Ад, ты купила кофейню на краю звёздного неба.
— Ты так намекаешь, что если забраться на крышу, то можно увидеть звёзды? — спросила я, цепляясь за эту мысль, как за соломинку. Хоть какое-то утешение.
— Нет, — усмехнулся Рейган. — Но если с крыши упадёшь, увидишь не только звёзды. Открой входную дверь, Ада.
Встав, пошатываясь, словно канатоходец на тонкой проволоке, я поплелась к двери. В голове шумело, перед глазами всё плыло. Открыв дверь, я ожидала увидеть ночной Париж, мерцающие огни, Эйфелеву башню, упирающуюся шпилем в бархат неба. Но вместо этого темнота. Бескрайняя, бездонная, усыпанная миллиардами звёзд.
— А где Париж? — выдохнула я, недоумённо разводя руками. — Он же тут был!
— «Он же тут был», — передразнил меня Рейган. — Был, может, он тут, но теперь мы с тобой дрейфуем по мирам в поисках несчастных, которые к нам попадут. Пошли, экскурсию проведу, покажу, что тебе досталось.
И он, с видом заправского экскурсовода, повёл меня по кофейне. Что ж, всё не так плохо, как могло быть. Я стала обладательницей двухэтажного домика в викторианском стиле. Очаровательного, с резными балконами, затейливыми башенками и окнами, похожими на глаза сказочных существ. Как оказалось, помимо кофе, постояльцы могли тут и жить, если изъявляли желание, или если их терапия требовала большего времени. Первые две комнаты, которые показал Рейган, были совершенно одинаково обставленными: кровать, шкаф и письменный стол. В каждой — своя ванная комната. А вот комната мадам Дювалье, она напоминала лавку гадалки. Тяжёлые портьеры, затхлый запах благовоний, повсюду — гирлянды сухих трав, амулеты, кристаллы и цветы. Увядающие, задыхающиеся в этом полумраке. Сдохнут они скоро, — с мрачным удовлетворением подумала я. — И, слава богу. От всего этого волшебного антуража меня неизменно подташнивало.
— Рейган-Алистер, слушай, а куда, собственно, делась мадам Дювалье? — спросила я, разглядывая увядающие букеты. — Цветы-то все оставила, обычно так в спешке не уезжают.
— Она встретила старых знакомых, — ответил лис, растягивая губы в улыбке, которая больше напоминала оскал. Белоснежные клыки сверкнули в полумраке. — И решила отправиться в кругосветное путешествие. А меня, кстати, можешь звать Рейган, когда мы вдвоём. А при посетителях — Алистер.
— Но почему? — не унималась я. Любопытство, как назойливая муха, жужжало в голове.
— Почему что? — Рейган приподнял бровь, в красных глазах плясали лукавые искорки.
— Всё! — выпалила я. — И про мадам Дювалье, и про имя!
— Про мадам Дювалье — Рейган вздохнул, словно от усталости. — Ведьма, каких поискать. А ты взяла и купила у неё кофейню. Благодаря тебе, кстати, я теперь снова человек, а насчёт имени… у каждого из нас есть свои секреты, Ада. Просто так надо.
Как я ни пыталась выведать у этого хитрого лиса хоть что-то вразумительное, он лишь отмалчивался, отводя взгляд. В конце концов, сжалившись надо мной, махнул рукой в сторону лестницы.
— Пойдём, комнату твою покажу, — буркнул он.
Дрожь в ногах никак не унималась — ноющая, пробирающая до костей. То ли от пережитого стресса, то ли от выпитого шампанского, то ли оттого, что я только что узнала, что моя миленькая парижская кофейня — ни много ни мало — портал в другие миры. На втором этаже оказалось три
