Дожить до ноября - Кира Святова
С тех пор, как я стал вампиром, большинство моих чувств обострились. Обоняние, слух, зрение — всё это работает на триста процентов. Единственное, чего мне не хватает, — осязания. Иногда я забываю, каково это чувствовать холод стали или мягкость бархата. Сейчас я лежал в ванне, наполненной почти кипящей водой, но ощущал только легкое тепло, словно тело полностью оторвалось от мира.
Запах можжевельника заполнял маленькую ванную комнату, с ее облупившейся краской на стенах и мутным зеркалом. Я закрыл глаза, вдыхая этот аромат, позволяя мыслям уплыть. Голову очистило, как будто кто-то стер слой пыли с моих воспоминаний.
Когда вода окончательно остыла, я вышел из ванной, оставляя за собой влажные следы на деревянном полу. Вода стекала с волос, образуя небольшие лужицы, но я не спешил их вытирать. Дом стоял в полной тишине, за исключением слабого поскрипывания досок. Время заняться делами.
В кабинете, где книги были сложены стопками на полу, а бумаги хаотично раскиданы на столе, я нашел стационарный телефон. Возле него лежал сложенный вчетверо листок бумаги. Он пах… свежестью и цветами. Я быстро набрал номер, но услышал только длинные гудки. Попробовал ещё раз — тишина.
В дверь постучали. Звук был настойчивым, прерывающим мою сосредоточенность. Я спустился вниз и открыл.
На пороге стоял Майк. Его лицо выглядело постаревшим, измученным. Он уже не напоминал того энергичного человека, которого я видел несколько дней назад. Седые волосы торчали в разные стороны, а взгляд был тяжелым.
— Выпить есть? — проскрипел он, даже не поздоровавшись.
Я сделал паузу, изучая его. Он явно выглядел неважно.
— Есть только виски, — ответил я, отступая, чтобы впустить его внутрь. — Напитки легче сорока градусов я не держу.
Майк не ответил, только кивнул, прошёл в гостиную и плюхнулся на старый кожаный диван. Я спустился в подвал за бутылкой — отличным шотландским виски, которым редко делился. На кухне нашёл пару запыленных бокалов и вернулся в гостиную.
— Ну? — спросил я, разливая напиток. Его густой аромат наполнил комнату. — Что у тебя произошло, раз ты решил прийти ко мне?
Майк молчал, вертя бокал в руках. Он выглядел так, будто каждое слово даётся ему с трудом. Наконец, он сделал глубокий вдох и выпил виски залпом.
— Беда у меня. Дочь пропала.
В комнате повисла тишина. Я смотрел на него, не говоря ни слова. Он часто рассказывал о своей дочери — о том, как она работает в мэрии, заботится о семье. Я видел её пару раз, когда приходил к мэру.
— Ты уверен, что с ней что-то случилось? — спросил я наконец.
— Конечно! Она ж у меня домашняя! — последнее слово он произнёс с тяжелым акцентом, словно это объясняло всё. — Нет, точно что-то случилось. Муж её позвонил мне, говорит: «Дед, а Мари у тебя?», а я ему: «Как она у меня? Моя старая-то болеет, зачем ей вирус домой тащить?» А он мне рассказывает, что Мари ушла на работу вчера утром и с тех пор её никто не видел.
— Полиция?
— Ха! Полиция сказала: «Трёх дней не прошло — приходите потом». Им дела нет.
Майк налил себе ещё один бокал и снова выпил его в один глоток. Он был явно не в себе. Его руки подрагивали, а глаза смотрели куда-то в пустоту.
— Ты не думал, что она могла просто уехать? — предложил я, пытаясь успокоить его.
— Нет. Она никогда не оставляла детей без присмотра. Это не в её характере.
Я сделал глоток виски, ощущая его жгучее тепло. Я и так погряз в незакрытых делах, но не мог оставить Майка. Он не просто делился своими страхами — он умолял о помощи, даже если не осознавал этого.
— Я помогу тебе, — сказал я наконец.
Майк резко поднял голову, удивление мелькнуло в его глазах.
— Нет, Август, я не могу… У меня нет столько денег!
— Я не возьму с тебя денег, — ответил я спокойно. — Расплатишься потом.
Майк сглотнул, его плечи слегка расслабились. Он был явно благодарен, но не знал, как выразить это словами.
В этот момент мой телефон в кабинете зазвонил.
— Прошу прощения, Майк, мне пора, — сказал я, поднимаясь. — Но раз уж я занимаюсь этим практически бесплатно, ты сделаешь всю грязную работу.
— Какую? — Майк оживился.
— Опроси её коллег, мужа, подруг. Узнай о последних знакомствах, странностях в её поведении. Может, был роман на стороне. Сделаешь?
— Да… Конечно! Спасибо, Август!
Он подскочил, будто его только что обожгли, и пулей вылетел из дома.
Я остался сидеть на диване, прислушиваясь к удаляющимся шагам. Дело становилось всё сложнее. Но я уже знал, что этим вечером мне придется узнать больше, чем хотел бы.
Вернувшись, я поднял трубку телефона. На том конце раздался женский голос.
— Алло?
— Я звонил вам два раза, — заметил я сухо.
— Я была на экзамене, — голос Ленор звучал робко, с едва заметной ноткой вины. — Я написала вам. Вы не получили мои сообщения?
Я замялся.
— У меня стационарный телефон… — признался я, после чего повисла неловкая пауза.
— Оу… Я поняла… Так о чём вы хотели поговорить?
— У меня есть новая информация о вашей сестре, — сказал я, избегая излишних подробностей. — Мне нужны её ноутбук и, возможно, телефон.
— Новая информация? Какая?
— Привезите ноутбук, — оборвал я разговор, положив трубку.
Я ещё не был готов делиться тем, что выяснил. Ленор всё ещё оставалась для меня загадкой, и пока я не был уверен, можно ли ей доверять, распространять информацию по телефону не стоило.
Через час Ленор уже сидела в моей гостиной. Она устроилась в том же кресле, где была вчера. Ее волосы, заплетенные в длинную легкую косу, послушно лежали на плече. Джинсовый корсет подчёркивал её фигуру, а длинную юбку девушка, как и вчера, слегка теребила руками от волнения. Между нами на столе лежал ноутбук её сестры. Ленор выглядела взволнованной, но одновременно осторожной, как человек, который боится услышать то, что изменит всё.
Я наблюдал за ней, выжидая момент. Она что-то скрывала — это было очевидно.
— Как ваш отец, мисс Морэй? — наконец спросил я, нарушая напряженную тишину.
Ленор вздрогнула, явно не ожидая такого вопроса.
— Что? — переспросила она, моргнув. — Он в порядке… Спасибо… Но ему лучше пока оставаться в больнице.
— Ваш отец в больнице? — Я слегка приподнял бровь, делая вид, что только что услышал это впервые.
— Да. Его хватил удар на нервной почве.
Её голос звучал спокойно, но лёгкое дрожание в словах выдавало внутреннее напряжение.
— Ясно, — ответил я, наклоняясь вперёд. Время переходить к делу.
— Мисс Морэй, вы
