Камень выбрал тебя! - Анастасия Сидорчук
Ей удалось разделить мнения собравшихся надвое: одни считали, что Наталью надо либо казнить, либо стереть ей память, дабы никто из людей не узнал их тайны. Другие же были уверены в том, что Наталья должна примкнуть к их кругу – ведь на это был знак свыше уже дважды.
– Но ведь камень не выбирал ее! – протестовали первые.
Наконец, Главный Хранитель принял решение. Наталью подвели к камню и маленьким серебряным кинжалом укололи палец. На камень полилась ее кровь. Она не кипела и не шипела, как было в случае с Романом и всеми остальными, но все же въедалась в него – нехотя, словно делая одолжение – образуя причудливые загогулины.
– Решение принято, – объявил Главный Хранитель. – Она остается среди нас. Она будет вхожа в наш круг, будет знать нашу тайну и хранить ее вместе с нами. Но – без привилегий. Так сказать – запасной игрок. На всякий случай. Так решил камень!
Надэль.
– Кушай, мой сладкий! Любишь свежую рыбку?
Надэль, сидя на большой коряге, торчащей из озера, кидала рыбу облезлому рыжему коту, сидевшему на берегу. Этот кот, как и десяток других, были ее глазами и ушами на земле, непригодной для ее русалочьего хвоста. Русалка радовалась тому, что все закончилось хорошо. Но все же ее очень опечалило то, что из пещеры Роман и Наталья вышли порознь, как чужие люди. А ведь когда – то они так сильно любили друг друга…
Ева.
Ева лежала на кровати, укрывшись одеялом с головой. Голова немного побаливала, но в остальном она чувствовала себя прекрасно. Она блаженно потянулась, и вдруг обнаружила, что свой спортивный костюм, не самый чистый после утреннего события, она так и не сняла. Ну и пусть. Вставать ей совсем не хотелось. Насти в комнате не было, что тоже не могло ни порадовать ее.
Отношения с Настей как – то сразу не заладились, с самого заселения в общежитие. Ева была простой и неизбалованной, из обычной деревенской малообеспеченной семьи, никогда не знавшей достатка. Настя тоже была из деревенской семьи, но – очень обеспеченной семьи, избалованной (по крайней мере, так казалось Еве). Своим напористым и взрывным характером она могла сравниться с цунами. Сама же Ева была (как ни стыдно ей было это признавать) пассивной, вялой и пугливой. В общем – бесхребетной. Поэтому Настя толкнула ее? Или это не она? Не могла же Ева сама…
Наступил вечер. Ева встала с кровати и расчесалась. Недовольно оглядев себя в зеркало, она заплела свои длинные русые волосы в косу. Спортивный костюм она так и не снимала. Сменив спортивный костюм на джинсы и теплый свитер, она накинула сверху болоньевую жилетку и вышла на улицу. В голове ее при этом сладко пел голос Романа Викторовича: « Вечером одевайся теплее…» Почему – то эти загадочные слова грели ее не хуже свитера.
Какое – то шестое чувство тянуло ее к озеру. Она шла туда целеустремленно и очень быстро, сама не понимая – зачем. Но, когда до озера осталось несколько метров – она остановилась, не решаясь идти дальше.
Вдоль берега прогуливались Наталья Львовна и Роман Викторович. И, кажется, они ссорились. Впрочем, увидев Еву, они тут же замолчали. Роман быстро подошел к ней и взял ее за руку.
– Наконец – то, – сказал он. – Пойдем скорее, нас уже ждут…
Он улыбнулся, как всегда очень обаятельно. Наталья Львовна криво усмехнулась.
– Куда мы должны идти? Зачем? Кто нас ждет? – спросила Ева Романа Викторовича.
– Ты скоро сама все увидишь. Не волнуйся, все будет хорошо. – Он с нежностью посмотрел на Еву. – Большинство тебе будут рады.
Наталья при этих словах громко фыркнула. Они поднялись на высокий обрыв. Ева шла между Романом и Натальей. Когда они подошли к краю обрыва, она посмотрела сначала вниз, потом, вопросительно, на Романа.
Роман вновь взял ее за руку. Наталья Львовна – за другую.
– Прыгай! – крикнул Роман. – И ничего не бойся!
И они прыгнули.
Ева будто попала в сказку! Бальный зал в пещере был великолепен! С потолка свисали гирлянды в виде змей и кореньев. В каждой из гирлянд горело по полсотни свечей. Странное козлоногое существо с подносом в руках, остановившись перед ними, предложило взять по бокалу. Роман Викторович галантнейшим образом протянул бокал сначала Еве, затем – Наталье. Затем – взял сам. Козлоногий ушел, а к ним подошли две прекрасные дамы, с пышными прическами и в бальных платьях.
– Новенькая? – спросила у Романа первая.
Он кивнул.
– А вы замечали, Роман Викторович, что ближе к полнолунию камень всегда выбирает молоденьких девиц, – весело спросила у него вторая, пожилая дама в бордовом платье. И, не дожидаясь ответа, добавила. – Так было и со мной, много лет назад. Здравствуй, Евочка!
Ева с изумлением узнала в ней одну из их преподавательниц.
– И тебе здравствуй, Каролина Георгиевна, – сказал, улыбнувшись, Роман. – Главный уже здесь?
– Все уже здесь. Ее ждут.
Они прошли в другой зал. Люстра здесь висела только в центре зала, как раз над большим черным камнем – точь-в-точь таким же, как тот, на который утром упала Ева. Вокруг камня собрались люди – человек десять в черных мантиях, на головах у них были капюшоны, так что Ева не могла разглядеть – мужчины это или женщины. Позади них стояли разодетые дамы и несколько мужчин во фраках. Наталья Львовна встала рядом с ними. Роман остался стоять рядом с Евой. Все взоры были устремлены на них. Вперед вышел один из тех, кто был в мантиях. Он снял капюшон. Его лицо было старым, сморщенным годами, но взгляд оставался твердым. Прищурив глаза, он с минуту разглядывал Еву.
