Жена для генерала (СИ) - Джейкобс Хэйли

Мэйрилин медленно осмотрела толпу, отчего у некоторых особенно чувствительных непроизвольно забегали мурашки по спине: что за странная реакция? — недоумевали те.

Но толпа, будто единый организм, быстро оправилась от неожиданности и пришла в себя. Нападать пока никто не собирался, но Мэй заметила, что некоторые мужчины были вооружены палками, вилами, и даже грубовато выглядящими мечами.

Собравшиеся явно недоумевали, что за госпожа предстала перед ними и представляет ли она собой угрозу. Ее намерения были им неизвестны и оттого горожане пока лишь разглядывали девушку.

— Кто ты такая? — не выдержал кто-то. — Чего тебе надо?!

— Мне — ничего, — просто ответила Мэй. — Это вы пришли на порог моего дома. Как хозяйке такое следует спрашивать мне. Что вам нужно?

Толпа загудела. Они ожидали сопротивления, были готовы броситься на стражников генерала, предполагая, что предатель пошлет своих людей, чтобы силой подавить их демонстрацию. Но вряд ли кто-то из присутствующих мог догадаться, что к ним выйдет юная невооруженная аристократка, молодая жена генерала. Да и стражи, что была за ней в количестве пяти человек, было недостаточно для усмирения собравшихся, и эти воины больше походили на телохранителей, которых обычно таскают за собой благородные, когда выбираются на улицы города, чем на посланных подавить силой недовольных жителей столицы.

— Нам нужна справедливость! От рук генерала Астигара погиб его величество император Ассанты! Как смеет узурпатор претендовать на престол! — воскликнул громче прочих недовольных высокий опрятно одетый мужчина средних лет, стоящий в первых рядах.

Мэйрилин прищурилась. Оружия в руках этого, судя по всему, негласного лидера, который обязательно есть в каждой группе людей, оружия не было. Она решила считать это хорошим знаком. Но голословные обвинения в адрес мужа ей не понравились. И года не прошло, как в столице чествовали героя, а теперь в их глазах он убийца.

— Позвольте узнать, кто вы…?

— Меня зовут Морвин Крэйк. Я — честный торговец из лавки тканей на Восточной площади! — с жаром выпалил мужчина. Отчего-то он несмотря на то, что сначала хотел огрызнуться на вопрос этой аристократки, ответил честно. Остальные затихли, прислушиваясь к разговору.

— Господин Морвин Крэйк, вы торгуете золотыми шелками из Ганджу? — неожиданно спросила девушка, приводя своего собеседника и прочих присутствующих в недоумение. Какое это имеет отношение к гибели императора?

— Разумеется, наша лавка славится многолетними связями с караванами пустынников… Что вы имеете в виду? — прямо спросил мужчина, пытаясь понять, куда клонит эта мадам.

— Если я закажу у вас отрез вашего лучшего и самого дорогого золотого шелка, но к оговоренной дате вы мне его не доставите, чья будет в этом вина? — Мэй сложила руки на груди.

— Полагаю, это будет вина продавца…? — то ли ответил, то ли спросил растерянный Морвин Крэйк.

Мэй кивнула, отчего собравшаяся толпа, следящая заходом дискуссии, почувствовала облегчение оттого, что их мысли совпадали с верным решением.

— Однако, вы можете просрочить доставку и не по своей вине, в пустынях часто случаются песчаные бури, они могут идти по несколько дней и партия золотого шелка, которую вы будете ждать в понедельник может прибыть только в пятницу. Виновата ли будет ваша лавка за просрочку товара в таком случае? — мягко произнесла Мэйрилин.

— Конечно же нет. При отложенной доставке мы всегда подписываем с покупателем договор, в котором есть условие, что в случае непредвиденной задержки со стороны поставщиков наша лавка тканей за это ответственности не несет! — возбужденно воскликнул мужчина, сверкая глазами.

Мэйрилин улыбнулась, отчего еще несколько минут назад разгоряченная толпа, готовая брать ворота резиденции генерала штурмом, оказалась словно под умиротворяющим гипнозом.

— Почему вы так уверены в том, что в гибели его величества императора Лейнарда виновен генерал Аррон Астигар? — Мэй обвела взглядом стоящих полукругом горожан.

— А кто еще, по-вашему, может быть повинен? Именно генерал отвечал за охрану его величества! — закричала полная женщина, крепко сжимая в руке скалку. Снова внимание присутствующих переключилось на разговоры между собой и необоснованные обвинения в адрес генерала.

Морвин Крэйк из лавки тканей нахмурился. Ему начало казаться, что возможно их выводы не вполне обоснованы. Действительно ли Аррон Астигар — убийца?

— Как и в случае с золотым шелком и лавкой, не всегда сразу понять, чья вина. На месте покупателя мы все несомненно будет требовать справедливости от продавца, но на месте хозяина лавки, который не виноват в том, что поставщики задержали товар, мы бы обвиняли караван. А сами пустынники, доставляющие шелк из Ганджу винили бы во всем песчаную бурю.

Мэй заметила озадаченность на лицах некоторых. Такой простой пример, основанный на обыденной ситуации, людям, многие из которых даже не владели грамотой, был весьма понятен. И невозможно было не угадать намерения юной госпожи перед ними. Мэй подавила улыбку: она посеяла зерна сомнений в их головах.

— Расследование идет, и настоящий преступник непременно будет наказан и ответить за свои грехи. Генерал был ранен, а его верные солдаты, защищающие границы нашей империи от врагов и принесшие минувшей весной для Ассанты блистательную победу, прославившую мощь армии и великое имя правящей династии этой страны на весь Континент, сложили свои головы, защищая императора и его преемников — принца Ригара и принца Вэйланда, которые, слава великой Богине, совершенно не пострадали! — Мэй оторвал руки от груди и медленно сделала благодарственный жест в небеса, одухотворенно прикрывая глаза, словно она не на улице, окруженная толпой людей, а в пустом храме.

Осторожно выглядывающий через створку ворот дворецкий Вард поднес кулак ко рту, пытаясь скрыть восхищение на своем сохранившем следы времени лице. «Ах, мадам великолепна! Она не только поставила под сомнение виновность хозяина в смерти императора, напомнила о былых неоспоримых заслугах генерала и его армии перед отечеством, привела доводы в пользу невиновности Аррона, который был готов ценою жизней защищать его величество, так вдобавок и намекнула на иных возможных подозреваемых… Что за невестка! Ради такой резиденции Астигар стоило столько лет оставаться без хозяйки!» — восторженно потряс в воздухе сжатым кулаком Вард.

Лица многих присутствующих в толпе посветлели. Они уже не были настроены так категорично. В самом деле, ежели генерал виновен, почему его до сих пор не приговорили к смерти?

— Я верю в мудрость ее высочества первой принцессы Кариты, временно назначенной регентом. Кто, как не она, еще при жизни его величества императора перенявшая управление внутренними делами империи, сможет пролить свет на эту мрачную историю и добиться справедливости для своего отца! — с запалом проговорила громко Мэйрилин, которая казалось, была в плену своих чувств: веры в торжество правосудия, скорби по ушедшему в мир иной монарху и надежд по отношению к принятым принцессой решениям в будущем.

Мэйрилин решила воспользоваться случаем. Такая толпа быстро разнесет слухи по всему городу. Мало кто из простых горожан был знаком с трудолюбием принцессы Кариты. Каждый день на улицах они встречали аристократок, в большинстве своем надменных, гордых и жестоких. Такие ассоциации у людей могли возникнуть и по отношению к принцессе, о которой им ничего не было известно. А дворяне вряд ли будут делиться своим мнением относительно политики в государстве с простолюдинами.

Послышались неразборчивые разговоры. Народ живо обсуждал полученную информацию, а ее было немало. Но голос подали настоящие зачинщики.

— Это все бред, не слушайте эту женщину! Она всего лишь иностранная принцесса, какое ей дело до императорской семьи Ассанты!

— Пусть генерал возьмет ответственность за убийство!

— Он должен сдаться властям и понести наказание!

Люди были в смятении. В словах молодой девушки был смысл, но они уже собрались и пришли к дому генерала. Не зашли ли они уже слишком далеко? Что с ними будет, если генерал окажется невиновен? Этот мужчина может отнять их жизни и глазом не моргнув. Не лучше ли если его просто казнят? Тогда им не нужно будет отвечать за все необдуманные слова и то, что они едва ли не вломились в дом аристократа с оружием.