Тайна короля - Алена Юрьевна Савченкова
— Вы лживая. Я еще никогда не встречал таких лживых женщин.
— Я лишь сказала так мужу, это ничего не значащие слова.
— И часто вы делитесь с ним такими ничего не значащими словами?
— Нет, меж нами с Рогиром нет такого доверия, как…
— Меж нами с вами? — перебил он.
— Да…
Омод расхохотался злым отрывистым смехом.
— Если б мог, то отправил бы вас на плаху прямо сейчас. Пропадите вы пропадом со всей вашей ложью и тайнами.
— Нет никаких тайн, — схватила я его за руку. — Больше не будет никаких тайн.
Он попытался вырваться, но я не пустила.
— Нет, постойте, я докажу. Идемте.
— Куда?
— Туда, куда вас, верно, не водила мать.
Не отпуская его, я двинулась вперед, чувствуя, как стучат зубы. Он все же последовал за мной, хоть и попытался сперва сопротивляться.
Снаружи в лицо ударил ветер, коля щеки острыми снежными иголками, но я даже не почувствовала холода — так сковало все внутри. Омод шел рядом тоже молча, и только рука пылала, словно через нее вырывался внутренний жар.
Дойдя до дверей, к которым меня когда-то водила Бланка, я рванула створку. Огонь факелов дернулся, как и в первый раз. В их голубом свете лицо Омода действительно казалось лицом духа. Людо, который, наконец, ко мне вернулся.
— Идемте, — повторила я, спускаясь по ступеням.
Встав перед каменным ящиком, я принялась ждать. Позади зазвучали шаги.
— Зачем вы привели меня сюда? — спросил Омод.
— Потому что нужно положить конец тому, что терзает нас обоих. — Я обернулась, посмотрев на замершего возле лестницы мальчика, двойника того, что лежал сейчас передо мной.
— Что это за человек? — Омод приблизился и тоже встал рядом.
— Мой брат. И ваш отец.
Он молча смотрел на меня, и казалось, на его лице остались только глаза.
— Я же сказал: вы лжете, — хрипло выдавил он, — а еще вы безумны.
— Я говорю правду: тот человек, имевший схожее с вами состояние и ушедший к Жнецу — ваш отец. Именно поэтому с вами происходит то, что происходит. И именно поэтому я помогаю вам.
— Нет.
— Да.
— То, в чем вы хотите меня убедить — совершенная бессмыслица. Мой отец, он там, остался в зале, — Омод махнул рукой назад.
— В зале ваш отчим. А ваш отец умер семнадцать лет назад возле алтаря Праматери, и вы точная его копия.
Установилась тишина, лишь пламя шуршало в светильниках. Омод качнулся вперед, скользнув взглядом по накрытому расшитой тканью.
— Ваша мать была влюблена в моего брата. Но отцом он побыть не успел. Его… это был несчастный случай. Его убило обломком алтаря. Вы наполовину Скальгерд, наполовину Морхольт.
Омод молчал так долго, что можно было обратиться в одну из здешних статуй.
— Покажите, — произнес он хриплым чужим голосом.
— Что?
— Покажите, как перекидываетесь.
Я вздрогнула. Наконец, отступила.
— Хорошо. — Омод, не отрываясь, смотрел, как я вырываю седой волос.
Ударивший жар был не сравним с тем, что сопровождал все последние годы превращения.
Казалось, я вернулась в те времена, когда почти теряла сознание.
Стены крипты перестали кружиться, и я отвела от лица черные волосы и взглянула на Омода.
Он же смотрел так, будто видел призрака.
— Так я выглядела в шестнадцать лет, — произнесла я в тишине, сделав шаг к нему. Омод не двинулся с места. — И точно так же, как вы, выглядел мой брат за год до гибели.
Он молчал, и я тоже не знала, что еще добавить.
— Омод, — потянулась я к его пальцам, но он резко отдернул руку, а потом развернулся и бросился прочь из крипты.
* * *
— Эй, не желаешь ли потанцевать? — Алекто повернулась к юноше, лицо которого прикрывала маска. Он чуть приподнял ее, и Алекто чуть не ахнула, узнав Сверра.
— Что ты здесь делаешь? — зашептала она. — Тебе нельзя тут быть. Если узнают, то схватят.
— Тогда не выдавай меня. — Он снова опустил маску на лицо.
Алекто быстро огляделась: в зале царил хаос. Кто-то из оруженосцев безумной свиты носился с криками по залу, кто-то утянул девушек танцевать, еще кто-то вскочил на стол и что-то кричал. В этой суматохе на них действительно не обращали внимание.
— Идем, — Сверр взял ее за руку.
— Куда?
— К моей семье. Ты же хотела узнать про ту ритуальную фигурку.
— Я должна предупредить отца, — Алекто с беспокойством поглядела поверх голов.
— А заодно представить ему меня? — хмыкнул Сверр.
Алекто посмотрела на него.
— Хорошо, идем.
Сильнее сжав руку, Сверр быстро повел ее прочь.
* * *
— Что вы натворили? — лицо бросившейся мне наперерез Бланки было искажено.
Покров сбился, взгляд был полубезумным.
— Я знаю, это ваша вина, — сжала она мою руку.
— Я не могла ничего поделать, — хрипло произнесла я.
— Вы должны немедленно покинуть замок. Вы будите в моем сыне самое худшее.
— Нельзя разбудить то, чего в человеке нет. А если оно уже есть, то рано или поздно проснется — с моей помощью или без. — Я попыталась ее обойти.
— Это вы с ним сделали, Омод никогда не был таким, он…
— Морхольт, наполовину Морхольт, — вскричала я. — И в этом нет моей вины.
Бланка окаменела, ослабев пальцами и отпустив мою руку.
— То, что должны были сказать ему вы, сказала я.
— Нет, — она закрыла лицо руками.
— Да, это было невозможно больше скрывать.
Из-за дрожащих пальцев донеслось рыдание.
— Вы знаете, как дорог был мне брат. И знаете, как поэтому дорог Омод… Я тоже не знала, как поступить.
Внезапно Бланка уткнулась лицом мне в грудь и разрыдалась.
— Вы должны сказать супругу.
— Ирджи знает, — икая, выдавила она. — Но он был согласен… Сам он не может иметь детей.
Это многое объясняло.
— Все постепенно успокоится. — Я чуть сжала ее плечи. — А сейчас нужно найти Омода. Он скрылся.
Слабо кивнув, Бланка всхлипнула.
* * *
— Держи, — Сверр протянул Алекто дешевую шерстяную накидку.
— А ты?
— А я не мерзну.
— Спасибо. — Завернувшись в нее, она продолжила путь. — А твой дом далеко?
— Не очень. Но нужно поторопиться.
Путь оказался неблизким, но и не таким далеким, как она опасалась — наверное, чуть дальше, чем до столицы, но в другую сторону.
Когда впереди показались деревянные ворота, Сверр указал на них:
— Пришли.
— Так это и есть Белый город? — Алекто чуть удивленно оглядела их.
— Да. Но мне больше нравится "Храм огнепоклонников". Идем, и ничего не бойся, — он толкнул створки.
Дом Сверра был похож на что угодно, только не на город. Внутри деревянной шедшей по кругу стены оказалась еще каменная, в которой
