Карен Монинг - За горным туманом

Она яростно вздрогнула, когда большой палец Адама легко коснулся её нижней губы. Она ударила его по руке, несмотря на свой страх.

— Не трогай меня.

— Если бы я хотя бы на мгновение подумал, что ты попыталась ему сказать что-то еще, я бы вернулся назад и убил бы его в тот же миг, красотка.

— Ты получил, что хотел, ты ублюдок! — закричала Эдриен. — Теперь все в Далките в безопасности от тебя.

— Это не важно. — Адам лениво пожал плечами. — Он в любом случае мёртв.

Адам дёрнул за поводья ее лошади и возобновил их медленное путешествие под шелестящими ветками.

— Что? — прошипела Эдриен.

Адам шаловливо улыбнулся.

— Я думал, ты могла бы получить удовольствие от живописной дороги назад. Этот путь — это линия времени, и мы только что прошли 1857 год. Это тот туманный поворот назад, там среди…деревьев…за неимением более подходящего слова. Он умер более трёхсот лет назад.

Безмолвный крик начал зарождаться внутри неё.

— Кто ты?

— Когда-то нас называли богами, — спокойно сказал он. — Было бы лучше, если бы ты поклонялась мне.

— Скорее я увижу тебя в аду, — выдохнула она.

— Невозможно, красотка. Мы не умираем.

Глава 31

Эдриен отогнула назад руку и бросила книгу, запустив ее, как летающую тарелку. Предполагалась, что она пролетит через всю комнату и врежется со звучным грохотом в стену. Вместо этого она мягко упала, приземлившись на пол в ногах её кровати.

Она глянула на книгу с отвращением и заметила, что та при падении открылась на какой-то странице. Она бросила косой взгляд, чтобы прочесть эту страницу со своего насеста на спинке кровати.

«Сны о закупоренных стульчаках могут символизировать многие вещи: видящий этот сон эмоционально подавлен. Рекомендуется эмоциональное и/или физическое очищение. Периодически повторяющийся сон такого характера означает, что спящий пережил травмирующий опыт, от которого он/она должен найти некий способ избавления, иначе ему может быть нанесён серьёзный психологический урон».

Вот тебе и знак свыше.

Эдриен подавила душащий её смех, который перешёл в рыдание. Кто написал эту чушь?

Она свесила свою босую ногу с кровати и пнула её пальцем ноги, чтобы закрыть. «1001 Маленькое Сновидение». Как странно. Она даже не знала, что в ее библиотеке есть такая книга. Даже ещё более нелепо, чем то, что ей снились туалеты десять дней подряд. И ничего больше. Только задвинутые, заполненные до краёв стульчаки.

Прекрасно.

Но её не нужно было ударять по голове справочником по снам. Она знала, что было с ней не так. Пятнадцать дней назад она материализовалась в своём огромном викторианском доме на Коттейл-Лейн, 93 в Сиэтле, США.

И она не сказала ни слова ни одной живой душе с того момента. Каждый клочок энергии она направляла на поддержание своего самообладания — её кожа была туго натянута. Глаза были сухими и широко распахнутыми. Внутри у нее все еще была напряженная маленькая смерть. Она прекрасно понимала, что если она позволит выкатиться хотя бы одной крохотной слезинке из сухого уголка её глаза, то она не сможет нести ответственность за наводнение, которое могло стать причиной массовых эвакуаций по всему штату.

Она почесала туго натянутую кожу своей головы напряжённой маленькой рукой, пока напряженно гладила шелковистую спинку Луни. Она потрогала розовый носик Луни кратким напряженным движением. Нет забитых до краёв туалетов в кошачьем мире, думала Эдриен, когда Луни запуталась лапками в её волосах и принялась тихо мурлыкать.

Именно голодное мяуканье Луни подняло её с кровати. Эдриен высвободила своё ноющее тело из-под покрывал и медленно побрела на кухню.

Боже, она чувствовала себя так, как будто ей было пять сотен лет, и от сердечного страдания она испытывала боль с головы до ног, от которой, как она знала, она никогда не вылечится.

Эдриен безжизненно открыла банку с тунцом. Белый альбакор. Только самое лучшее для Луни. Она резко опустилась на пол и раздражённо коснулась руки, которая сунула книгу ей под нос.

— Уходи, Мария, я хочу побыть одна. — Она уставилась на бледные завитки лимонного цвета на жёлто-зелёном кафеле пола кухни, и подумала, почему она никогда раньше не замечала их. Она легонько потёрла один из завитков. Сланцевый кафель мог быть таким интересным. На самом деле даже захватывающим.

— Эт-та книга вы уронили, — сказала Мария со своим сильным акцентом.

Эдриен не двинулась с места. Книга задела её щеку. О небеса, но женщина была настойчивой. Острый угол книги уколол нежную нижнюю часть её шеи. Наверное, ещё одна глупая книга о снах. Ну так она просто не будет смотреть на неё.

— Хватит толкать меня. — Эдриен вслепую взяла книгу, плотно закрыв глаза. — Теперь уходи отсюда, — пробормотала она. Вот так. Это не было слишком сложно. Она поаплодировала сама себе за точное выполнение простых действий. Никаких слёз. Ни одной мысли о…вещах, о которых она не думала. Эдриен глубоко вздохнула и выдавила мрачную, натянутую улыбку.

С ней всё будет в порядке. Сначала маленькие дела — затем придут дела и побольше.

— Думаю, я сделаю вам чая, — сказала Мария.

В желудке Эдриен всё поднялось и заворочалось.

— Нет.

— Думаю, тогда я сделаю обед для сеньориты.

— Я не голодна. Уходи.

— Хорошо. Я перенесу вещи в гараж, — проворчала Мария.

Перенесёт вещи? Покинет дом?

— Нет! — Эдриен гигантским усилием заставила себя контролировать голос. — Я хочу сказать, в этом нет необходимости, Мария. Бог знает, этот старый дом достаточно велик, чтобы вместить нас двоих.

— Эт-та не хорошо. Я не хороша для вас. Я перееду сейчас обратно в гараж, — Мария внимательно на неё смотрела.

Эдриен вздохнула. Мария просто должна остаться в доме.

Она не выдержит тяжесть и боль тишины, пустоту комнат. Гудение холодильника сведёт её с ума.

— Мария, я не хочу, чтобы ты переезжала. Я действительно хочу, чтобы ты осталась со…. — Эдриен открыла глаза, её голос умолк, когда она с ужасом уставилась на книгу в своих руках. Учение о средневековом разведении и подготовке соколов.

Держи же себя в руках!

«Ты взлетишь для меня, мой сокол? Я вознесу тебя высоко, выше, чем ты когда-либо была. Я научу тебя достигать высот, о которых ты могла лишь мечтать».

Он несомненно хорошо выполнил своё обещание. И сейчас она падала с тех невероятных высот без парашюта или без зонтика Мэри Поппинс, или ещё чего-нибудь, что могло бы остановить её падение. Эдриен де Симон Дуглас прижала руки к животу и начала кричать.