Портальная магия для ведьмы - Евгения Решетова
– А не боишься, что я разозлюсь?
– Не боюсь, – Латас неожиданно широко улыбнулся, – мне теперь нечего терять. Жена умерла, дети выросли. Если вы поможете с атарами, то, считай, всё в этой жизни выполнил сполна, откупился за рождение своё.
Охотник говорил, а я нервничала, злилась, что он слишком быстро распознал нас, но ничего с этим поделать не могла. Эдвин всё равно не из этих мест, он в любом случае стал выделяться, а я уже и забыла, каково это – быть той, кого одновременно уважают и ненавидят. Это чувство свербело где-то в животе, раздражало невыносимо, пока я вдруг не осознала, что это не просто моя мнительность, а нечто большее. Сила, вольготно чувствовавшая себя дома, подталкивала меня в правильном направлении и злилась, что я не хочу её понимать. Щекотала, ругалась, требовала взглянуть на нашего собеседника, чтобы увидеть очевидное. То, что он, кажется, скрывал всю жизнь, а вот сейчас почему-то перестал.
– Твоя мать была ведьмой? – я замерла.
Едва заметные росчерки ведьминской силы окутывали мужчину. Она была слабой, непроявившейся, почти спящей, словно её пытались выкорчевать, запрятать поглубже, и она свыклась, научилась растворяться и не привлекать внимания. Этому ведьма могла научить своего ребёнка.
Если оставила сына в живых.
– Заметила, веда, – ухмыльнулся он. – И я мог ведом стать, да матушка не позволила. Боялась, что меня отберут у неё да и испортят, превратят в чёрного. Она сама светлой была, отца моего любила так, что солнышко рядом с ними светило ярче. В деревню нашу пришла и осталась, скрываясь от внимания Верховной. Трудно было, но отец её любил, поддерживал, вот и научились мы жить с этим. А как отца не стало, я его место во главе деревни занял, Верховной плату исправно отправлял, она и не лезла в наши дела особо, отмахивала, как все чёрные. У нас и мужиков для ритуалов за последние десять лет только троих забрали, и то – по их скудоумию, сами захотели в великом поучаствовать, дураки.
– Заметила, – повторила за ним растерянно. – А ты не боишься, что я своей Верховной расскажу?
– Веда, – Латас тихо рассмеялся и стал не страшным, суровым охотником, а добродушным крепким мужиком, от которого зло увидеть – удивительно. – На вас со стороны посмотреть – и тепло на сердце становится. Уж не знаю, как вас в наши края занесло, но не только вы меня никому не выдадите, но и я – вас.
– Спасибо, – Эдвин остановился и протянул охотнику руку. – За всё.
Латас покачал головой, хлопнул по ладони мага.
– Идём, вед, в деревне вас накормим, напоим, а потом будете с атарами разбираться.
Я следила за Латасом, но он вернулся вперёд, к другим охотникам и… молчал. Они точно не слышали, о чём мы говорили, поэтому задавали вопросы, на которые Латас не ответил. Отшутился или оборвал расспросы, но сделал это так, что на него никто не обиделся.
– Сын ведьмы? – тихо спросил у меня Эдвин. – Ты же говорила…
– Выходит, что я сильно ошибалась. И мне уже не по себе оттого, что вся моя жизнь, кажется, строилась на лжи. Большой-большой лжи.
Я устала, хотела есть, но не жаловалась и вскоре оказалась вознаграждена. Латас говорил правду, от переправы до деревни было не так уж и далеко. Если мы потратили около часа на дорогу, то для атаров это вообще не расстояние, жители точно в опасности.
Но когда мы вышли из леса и оказались у крайних домов, но я удивилась, а Эдвин выразил это вслух:
– Где заборы? Защита от нечи… от атаров?
– Нет заборов. Ещё прошлая Верховная ввела запрет, эта продлила. А перебороть его никто не может, так и живём.
Перед нами в долине, вдоль узкой речушки тянулась довольно большая деревня. Аккуратные выбеленные домики, тёмные крыши. Огороды позади – ухоженные, наверняка урожайные, и грядки с цветами, яркие кусты – спереди, отделяя дома от дороги и соседей. Всё это казалось ненастоящим, словно нарисованным, по крайней мере, я такого ещё не видела.
– Я отведу вас в свой дом, накормлю и расскажу всё подробнее.
Мы кивнули и начали спускаться по утоптанной дорожке, которая, петляя, вела в деревню через чей-то огород.
Глава 32. Чужаки
Белый домик с ярко-зелёной крышей вблизи оказался не таким красивым. Было заметно, что ему много лет, черепицу уже не один раз перекрашивали, а, может, даже и перекладывали. А вот стены белили недавно, на траве ещё виднелись капли, не смытые дождём.
– Это мой дом, – смущённо пробасил Латас. – Прошу вас, будьте гостями, отведайте, чего мать Природа послала.
Он открыл перед нами дверь, поклонился, пропуская вперёд. Я собралась войти, но Эдвин придержал меня за руку, и я почувствовала магию, что проскользнула в дом мимо меня.
– Кто там ещё? – нахмурился он.
– Сын, – испугался мужик. – Но он кроха ещё, приблудыш, не может причинить вред. Вед, веда, я ведь на вашей стороне, я никогда…
– Проходи, – Эдвин подтолкнул меня. – Опасности нет, но всё равно будь настороже.
Кивнула. Нужно потом спросить, что за заклинание он использовал, нам такое не преподавали. Наверняка что-то со старших годов, но я бы не отказалась изучить его сейчас. Полезная штука.
Внутри оказалась чисто и уютно, пахло травами и едой. В животе заурчало, стало стыдно, ведьме не подобает показывать свои слабости. Латас что-то неразборчиво крикнул и вывел в кухню, где стоял большой стол. Почти сразу к нам выбежал мальчишка лет восьми – худой, какой-то заморенный на вид, с желтоватыми следами синяков на лице и руках. Увидев нас, он замер, испуганно вытянувшись, словно раздумывал, стоит бежать сразу же или выяснить, пришли мы по его душу или нет.
Скрипнул зубами Эдвин, развернулся к Латасу, но выразить вскипевшее негодование не успел, мальчишка бросился
