Разлука Орхидеи и Повелителя демонов - Цзюлу Фэйсян

Дунфан Цинцан занимался сугубо личными делами, не заботясь о повседневной жизни подданных. Приближенные Повелителя находились в недоумении. У обитателей столицы не было никакого желания отмечать день рождения великого Дунфан Цинцана.

Ланьхуа посмотрела на черное как смоль ночное небо и подумала, что горожанам не терпится запихнуть Повелителя обратно в утробу матери. К сожалению, кто его мать, никто не знал. Дунфан Цинцан родился и вырос по воле Небес. Его с трудом удалось один раз умертвить, но подданные сами же его и воскресили.

Во дворце было уныло и тихо, как всегда. Вечером Ланьхуа снова помылась, не снимая одежды. Не заботясь о том, чтобы высушить волосы, она, повинуясь порыву, вышла из дворца. На ступеньках спал Да Юй, свернувшись калачиком. Увидев Орхидею, змей поднял голову. Девушка попросила чудище пригнуть шею, взобралась ему на спину, наступив на морду, и попросила:

– Взлети высоко-высоко, чтобы меня обдуло ветром.

Просьба показалась змею странной, но он не отказал Орхидее и взмыл в небо прямо со ступеней дворца. Поднявшись повыше, Ланьхуа оглядела царство Демонов и обнаружила, что в небольших поселениях вокруг столицы подданные отмечают праздник, не нарушая традиции. Вдалеке один за другим вспыхивали фейерверки, и хотя девушка не слышала грохота, но могла видеть мерцающий свет.

Ветер развевал мокрые волосы Орхидеи. Она улеглась на макушку Да Юя, обхватила обеими руками змеиную голову и пробормотала:

– До чего же красиво!

– Это жалкое зрелище тебя поразило?

Ланьхуа обернулась и увидела за спиной Дунфан Цинцана. Как давно он появился на хвосте змея, непонятно. Орхидея поспешно села, расправила смятую одежду и пригладила мокрые волосы. Она по-прежнему не смела смотреть на Дунфан Цинцана. Уставившись вдаль, девушка пробормотала:

– Если тебя не радует вид, зачем ты поднялся так высоко?

– Темнейший желал узнать, что тебя позабавит.

Орхидея смутилась и надула губы:

– Чем я могу позабавиться, пока сижу у тебя под носом? Ты же у нас великий Повелитель демонов. Покажи, что забавляет тебя.

Слова цветочной феи прозвучали насмешливо, но Дунфан Цинцан не рассердился. Он приподнял уголки губ и сказал:

– Ладно.

Из ладоней Повелителя демонов вырвались яростные языки пламени, которые устремились ввысь, взрываясь фейерверком. Однако от обычных фейерверков они отличались. Разогнав облака и очистив небо, искры вновь собрались в форме пары драконов. Чудища выглядели как живые и затеяли свирепую схватку. В небесах то и дело раздавался легендарный драконий рык. Орхидея завороженно смотрела на ночное небо, приоткрыв рот.

Дунфан Цинцан покосился на девушку. Зарево пламени оттеняло изящный силуэт, заставляя вспомнить тот миг, когда он очнулся среди пустоты, уверенный, что ему суждено парить среди звезд до скончания веков. А потом он вдруг увидел нежные очертания цветочной демоницы, которая обняла его и пообещала: «Ты не будешь один».

Ресницы Повелителя демонов дрогнули. По щелчку его пальцев драконы слились воедино и в мгновение ока обернулись фениксом, который издал протяжный крик, расправил крылья, взмыл в небеса, подхватил сотканную из огня жемчужину и подлетел к Орхидее. Снижаясь, он уменьшался в размерах и замер перед Ланьхуа, став величиной с обычного голубя. Феникс положил огненную жемчужину на девичью ладонь, обратился в искру и улетел вместе с ветром, а драгоценность в руках Ланьхуа преобразилась в цветок орхидеи: бутон набух, расцвел и рассыпался в прах, развеянный ветром.

В ночном небе вновь воцарилась тишина, как будто ничего не произошло. В глубоком безмолвии Ланьхуа услышала снизу изумленные возгласы: столичные жители тоже увидели «забаву» Дунфан Цинцана. Ланьхуа до сих пор ощущала на ладони тепло огненной орхидеи.

– Большой Демон, – произнесла девушка. – Ты вполне можешь стать идеальным любовником из рассказов наставника. Если захочешь.

Дунфан Цинцан изогнул брови:

– Любовником? Ты что, захотела унизить Темнейшего?

Орхидея не ответила. Она долго сидела, опустив голову. Под легким ветерком пряди волос медленно, одна за другой, разлетались у девушки за спиной. Словно приняв решение, она подняла глаза на Дунфан Цинцана, который стоял выпрямившись, и спросила:

– Большой Демон, признайся, ты обманываешь меня?

Жаркое пламя разогнало облака и туман. Мужчину и девушку на спине гигантского змея заливал лунный свет. Серебристые волосы Дунфан Цинцана развевались, алые глаза не выдавали его настроение.

– Нет.

Ланьхуа глядела на Повелителя демонов, и в ее черных глазах мерцали отблески серебристых волос.

– Раз ты сказал «нет», я тебе верю.

Девушка поправила одежду и уселась более чинно. Дунфан Цинцан посмотрел на нее и вдруг подумал, что в мире нет второй пары таких выразительных глаз, как у цветочной демоницы. Казалось, что в них вечно стоят слезы, придавая девушке несчастный и трогательный вид. Поначалу это раздражало, потому что то же самое происходило с образом Дунфан Цинцана, пока он делил свое тело с Орхидеей. Однако потом Повелитель демонов привык. И временами даже испытывал к девушке сочувствие. Вот только она вызывала жалость далеко не всегда. Цветочная демоница порой проявляла такую силу, что даже Повелитель демонов поневоле чувствовал, что… задет за живое. Как сейчас. Когда Ланьхуа сказала, что верит ему.

– Хотя я знаю, что ты нехороший, – добавила Орхидея и опустила голову. – Я буду с тобой откровенна, только ты надо мною не смейся. Я прошла с тобой много дорог. И хотя по пути мы часто ссорились, но теперь я всем сердцем верю, что ты не причинишь мне вреда. И в глубине души надеюсь, что ты меня не обманешь, хотя в прошлом ты совершил немало зла… Ты сказал, что не лжешь, Большой Демон, и я тебе верю.

Дунфан Цинцан промолчал. Ланьхуа потрогала волосы и сообщила:

– Волосы высохли, и я собираюсь лечь спать.

Она похлопала Да Юя по голове, подавая знак, что пора снижаться. Когда змей приземлился, Орхидея спрыгнула. Следом спустился Дунфан Цинцан.

– Цветочная демоница, – внезапно окликнул он девушку. – Пока ты в царстве Демонов, носить костяную орхидею больше не нужно.

Ланьхуа оцепенела от неожиданности. Она обернулась и хотела расспросить Дунфан Цинцана о причинах, но тот уже скрылся из вида. Орхидея склонила голову набок и задумалась, не в силах разгадать очередную загадку. Вернувшись в спальню, она поколебалась, но все же прислушалась к совету Дунфан Цинцана, сняла браслет и сунула под подушку. Она закрыла глаза и решила, что пора как следует потолковать с девой Чи Ди.

Орхидея быстро погрузилась в сон, где царил знакомый кромешный мрак. Ланьхуа шагала вперед в темноте и тихо звала:

– Дева Чи Ди!

Девушка ощутила болезненный укол в шею, инстинктивно прикрыла ее руками