Наваждение генерала драконов - Мария Павловна Лунёва
– Если тебя это сделает счастливой, то я поставлю в нашей гостиной чучело и буду унижать его клинками каждое утро, – отшутился Ульви.
Мама закатила глаза и чуть сдвинулась в сторону, чтобы не мешать Манике ставить на стол тарелку с жареными овощами.
– Какая прелесть! – тут же воскликнула она, рассмотрев угощение. – С утра просто мечтала съесть хоть немного перчика!
– Мама, ты же его не любишь! – Я с выпученными глазами наблюдала, как она принялась нагребать в свою тарелку то, что вообще-то принесли мне.
– Я? Да кто тебе такое сказал! – возмутилась она, ополовинив блюдо.
– Мы всегда покупали и готовили их только ради меня! – Хлопнув ресницами, я с повторным удивлением убедилась, что она действительно ест овощи.
Да как?! Она их терпеть никогда не могла. Разве что морковь да лук в подливе. Ну салат со свежей капустой, и все.
– Вкусы меняются, доченька. – Мама, пожав плечами, умяла сочный толстый перчик.
– С чего это? – Я перевела взгляд на отца.
– Потом, доченька, – мягко приструнил меня папа. – Пусть мама ест, что желает. И побольше.
– Вы беременны, что ли?! – подала голос грымза, сидящая напротив. – В таком возрасте!!! Что за стыд! Что люди подумают?!
Я побледнела. Отец замер с ложкой в руках. Ульви схватился за край стола и так сжал ладони, что костяшки пальцев побелели.
– Тетя, нельзя так, – пропищала вдруг осмелевшая Надия. – Ора Халима в самом расцвете сил. О каком возрасте здесь говорить?
– А ты молчи! – рявкнула на нее Гюмзу. – И вообще, Сэтт, у нас был уговор! Я приехала сюда выдать свою подопечную за твоего сына. И я требую, чтобы ты сейчас же объяснился, почему Хэйл предпочел ей какую-то магичку, приживалку у твоего брата. И не нужно мне рассказывать, что она истинная. Это смешно! Нелепо! Истинная у Хэйла была и сгинула в небытие. Или вы решили, что эта девка лучше Надии? Я требую…
– Я тоже требую! – Отец подскочил и, не заметив за своей спиной замершую с очередным подносом Манику, толкнул ее в сторону Ульви. – Требую, чтобы вы закрыли свой рот!
Тарелка с жаренными на открытом огне перепелами с глухим грохотом упала на пол, а бедная служанка приземлилась на колени моего брата.
Все замерли и почему-то взглянули на орина Сэтта. Шумно втянув в себя воздух, он медленно поднялся.
В помещении повисло тяжелое, даже гнетущее молчание. На наш стол смотрели все. Кто-то с некой брезгливостью, кто-то с осуждением, но большинство все же с интересом, в ожидании свежей сплетни. И это жутко раздражало. Я поймала на себе взгляд Льюиса, холодный, прищуренный, не по возрасту мудрый. Кивнув мне, он уставился на Гюмзу. Нехорошо так. Рядом с ним сидел Бран. Северянин, казалось, почернел лицом, озлобился. Никакой мягкости в его облике не осталось. Все внимание мужчины было сосредоточено на Надии. Девушка, втянув голову в плечи, замерла и с ужасом ждала развязки этого мерзкого скандала.
– Гюмзу, – наконец подал голос дядя Сэтт, – похоже, тебе придется уехать много быстрее, чем остальным. Если быть совсем уж конкретным, то сейчас. Немедленно! Я терпел. Долго. Закрывал глаза на все. Я разговаривал с тобой. Просил. Порой даже умолял. Я дал тебе возможность познать радость материнства. Содержал тебя и Надию, все надеялся, что ребенок сгладит твой характер. Но нет. Ты преступила грань моего терпения, оскорбив жену моего брата и избранную и будущую жену сына.
– Что?! – Гюмзу растянула губы в мерзком оскале, чем напомнила крысу. – Да я растила эту девчонку – бастарда – только потому, что знала: она станет наследницей и женой твоего хамоватого сынка. Думаешь, мне приятно было осознавать, что на мои плечи скинули плод падения даже не родной сестрицы. Результат ее гуляний. Только моя безупречная репутация спасала ситуацию. А теперь вы заявляете, что появилась какая-то там новая избранная. Бред! Ложь! Да она простая доступная девчонка, что повертела задом перед твоим развязным сынком. Совратила и окрутила. Ему действительно всю голову о подводные камни отбило, раз не видит, кто перед ним. Надия должна стать его женой и родить достойного полноценного дракона, а не помесь с этой безродной рыжей шавкой…
Возможно, она еще не все сказала, но договорить ей не дали. Хэйл резко встал, развернулся и схватил тетку за руку. Сильно, потому как она скривилась и дернулась.
– Закрой наконец свой грязный рот! – Его грозный окрик пролетел через всю столовую. – Отец зря терпел твой мерзкий характер столько лет. Но я не он! Вылетишь из поместья в считаные минуты и если еще раз покажешься мне на глаза – пожалеешь. А если узнаю, что отец продолжает тебя содержать, – будет скандал. Хватит быть приживалкой при нашей семье. Хорошо устроилась!
– Да как ты смеешь, мальчишка! – Она все еще пыталась сохранить лицо.
Хотя, по мне, уж лучше бы действительно извинилась и сберегла хоть крохи достоинства. Ведь не могла не понимать: на нас таращились все. Но вот дела, вела себя отвратительно эта змея, а краснела я.
– Мальчишка?! – Хэйл приподнял бровь. – Какая же ты все-таки пиявка. Но хватит, слишком долго отец потакал тебе. Конечно, его можно понять – ты единоутробная сестра моей матери. Так и не смей позорить ее память. Считаешь, если отец виноват в ее смерти, так можно теперь наглеть? Давить на его рану, топтаться на ней, не давая зажить?! Ошибаешься! Чтобы я тебя больше не видел в этом поместье. Пошла вон. Немедленно!
Гюмзу открыла рот, но смолчала. Ее глаза, устремленные на меня, пылали бешенством. О, ей явно было что еще сказать, но, наверное, сработало чувство самосохранения. Такому Хэйлу и я бы перечить не стала. Деликатность явно не была его сильной стороной, она скорее напрочь отсутствовала в его характере. Пройдясь по нам тяжелым взглядом, мерзкая хабалка вырвала руку из захвата и, высокомерно задрав подбородок, прошипела:
– Еще приползете обратно, когда поймете – эта… – кивок на меня, – ничего путевого не выродит. Поганая кровь! Да она даже не лера, так… грязь придорожная.
– Да замолчи ты! – рявкнул взбешенный дядя Сэтт. – Хватит, наговорила уже от души. Уезжай и не появляйся. Сама себе виновата, да и я хорош. Нечего было потакать тебе. До добра не довело.
Фыркнув, Гюмзу схватила Надию за плечо и, резко подняв на ноги, потащила за собой. Я даже понять ничего не успела, как ее уже волокли между столами.
– Нет! – вскрикнула девушка, сообразив, что
