Катя Зазовка - Садовница (СИ)
— Он тоже тебя любит. — И со всех ног припустил по сияющему арочному коридору.
Глава 17. Садовница
— Выпьете чего-нибудь? — предложила "гостеприимная" хозяйка и расхохоталась. Зло, ненавистно. Мальчики-служки сильнее прижались к стенам. — Звони!
"Вспомнил! — изумился собственной догадке Андрей, не чувствуя онемевших конечностей, чрезмерно стянутых веревками. — Вспомнил, где я видел этих подростков. Их лица были не раз напечатаны в газетах. Это они бесследно пропали в саду-лабиринте… Но разве такое возможно? Подростки ни капли не изменились. А ведь уже и живы не должны быть. Больше ста лет прошло".
Но чем пристальнее он вглядывался в бледные личики, тем сильнее убеждался в правдивости догадки. Черно-белые фотографии навсегда отпечатались в памяти. Еще в детстве с друзьями он долго вынашивал идею о попытке пробраться на запретную территорию дома и примыкающего к нему странного, вечно зеленого сада, мечтая отыскать останки пропавших мальчиков и убить страшное чудище. Только теперь стало ясно, что именно шестое чувство не позволило тогда совершить непоправимое и заставило в страхе бежать прочь от высокого кованого забора всего лишь от единственного звериного визга. Иначе бы сейчас к стенам жалось не трое, а семеро бледных мальчиков.
— Молчишь? — зашипела изменившаяся в лице Гефра.
Андрей вдруг заметил, что она вовсе не так хороша, как чудилось прежде. Нет, определенно это лицо, словно высеченное талантливейшим скульптором из камня, было самым прекрасным в целом свете. Но холод, исходящий от него… — Звони!
— Она не поедет, — прохрипел он.
— А ты найди нужные слова.
— Я не буду вам помогать.
— Ты поможешь! Ты подчинишься! Ведь этот болван Трутень сделал, как я хотела!
— Так это из-за вас Виту уволили?
Снова комната наполнилась ледяным смехом.
— Трутень — это мелочи, так же, как и твоя сиюминутная страсть к той женщине.
— Ане? Это были вы? Это невозможно! — Андрей затряс головой, пытаясь избавиться от созерцания группы психопатов. Но, когда Хильд принял образ кабана и снова стал человеком, сомнения рассеялись. Пленник бестолково таращился на странных людей, запоздало осознавая, во что на самом деле вляпалась Вита, да и он сам.
— Госпожа, позвольте вразумить его. — Перекатываемая в огромных лапищах булава смотрелась куда органичней, нежели кубик-рубик.
— Погоди, Гал, дай нашему гостю самому сделать правильный выбор. — Гефра подошла почти вплотную, потирая между длинными пальцами черное зернышко. Андрей перевел взгляд с совершенных черт на великолепную брошь. — Ты ведь передумаешь, правда?
— Я не стану помогать вам в убийстве кого бы то ни было. И тем более Виты! — Андрей храбрился и очень надеялся, что все-таки не доведется испытать на себе силу гиганта и ужасающего оружия. Вряд ли он сумеет долго терпеть пытки и избиения. Хотя тренер не раз говорил, что в какой-то момент тело перестает чувствовать боль. А, может, сделать вид, что он согласен и попытаться рассказать Вите, что ее хотят убить? Нет, после того, что он сделал, она не поверит. Дурак, дурак…
— Тогда тебе остается только молить о кончине Евдокии, ибо твои муки будут длиться долго, — зернышко вернулось в карман, — действуй, Гал.
Здоровенная кисть сложилась в увесистый кулак, полетевший прямиком в солнечное сплетение. Резкая боль пронзила тело. Удар выбил из пленника весь воздух. Андрей, словно рыба, выброшенная на берег, раскрывал рот, но вдохнуть не получалось. Легкие будто атрофировались и никак не могли напитаться потоком свежего кислорода.
Гефра разочарованно потерла Брисингамен. Надо же, это второй раз, когда волшебное украшение подвело. И все же использовать одно из последних трех зернышек, она так и не решилась. Ведь это — то немногое, что осталось.
— Хвати-и-ит, — взвыл Андрей. — Гефра обернулась и брезгливо поморщилась. Красивое лицо гостя превратилось в кровавую маску.
— Гал, ты испортишь мрамор. Спусти его в подвал.
— Как прикажете.
— Не-е-ет, — простонал Андрей и выплюнул с кровью два резца, — пожауйста, я ждеаю, как шкажете…
— Гал, ты перестарался! — зашипела Гефра.
Служки сильнее прижались к стене. Гигант бросил на госпожу испуганный взгляд, не заметив, как ухмыляются позади Хильд и Двалин, видимо, в предвкушении наказания над нерадивым слугой. Но Гефра перевела взгляд на зеркало, по поверхности которого перекатывались волны, и, неожиданно успокоившись, расплылась в кровожадной улыбке:
— Стоп, оставь его. Пожалуй, я знаю, что делать.
* * *Приняв прохладный душ, я поднялась в спальню с единственной целью — как можно скорее заснуть. Однако обнаружив на полу, выброшенные из тумбочки вещи, вздохнула и принялась наводить порядок. В противном случае природная педантичность не позволит спокойно дождаться сна.
— Вита, — послышалось из-под кровати.
Я вздрогнула. Ледяной голос напомнил о соколице. Однако зов исходил от зеркала Истины. Может, стоит его спросить о Гаврииле? Да и об Андрее не мешало бы узнать.
— Я хочу показать тебе кое-что важное.
Странно, разве оно должно проявлять инициативу? Но я не стала противиться, внимательно вглядевшись в зазеркалье. И почувствовала, как глаза покидают свои орбиты. Неподвижного окровавленного человека, в котором почти невозможно было узнать красивого мужчину, тугие путы удерживали в сидячем положении.
— Андрей! Что с ним?!
— Приезжай, узнаешь.
— Куда? Где он? Он жив?
— Он жив, — поморщился прекрасный лик, — пока жив. А приехать следует в старинный дом на окраине города по улице Садовой.
— Кто ты?
— Я?
— Да, ты.
— Зеркало Истины, — спокойно произнес голос, а на дивном лице отразилось неверие в собственные слова.
— Я знаю, кто ты. Ты — Гефра.
В ответ раздались хлопки, окутанные перезвоном ледяного смеха.
— Браво. Я уж и не надеялась. — Неприятная улыбка расцвела на женском лице, изуродовав его почти до неузнаваемости.
— Что тебе от меня нужно? — Странно, почему я не чувствую страха? Ведь собиралась забиться под пол при малейшем запахе опасности. Наверное, какая-то магия.
— Не разочаровывай меня. Я ведь почти поверила, что ты не совсем дура.
Удивительно, но колкие слова не произвели никакого впечатления, даже на крупицу не пошатнув внутреннего хладнокровия, непонятно откуда взявшегося.
— Сад.
— Да, сад. И чем скорее, тем лучше.
— Я приду. — Как уверенно звучит мой голос.
— Одна. Иначе он умрет. У тебя ровно час.
Я толком не помню, как собиралась, но точно знаю, что это заняло не больше пяти минут. Еще пять потратила на поиски Неприметности. Дневник подсказал, что для достижения максимального эффекта следует использовать не менее трех цветов. Инструкция была выполнена безукоризненно.
