Кассандра Клэр - Город праха
— Подростки! — процедил Люк так, будто это было грязнейшее из ругательств, и бросился наперерез наступающей орде.
— Погиб? — Клэри уставилась на Майю так, словно та говорила на другом языке. — Он не мог погибнуть.
Майя молча смотрела на нее печальными темными глазами.
— Я бы сердцем почувствовала, — уверенно сказала Клэри, прижав кулак к груди.
— Раньше я тоже так думала, — промолвила Майя. — На самом деле такие вещи нельзя почувствовать.
Клэри поднялась на ноги, раздраженно отбросив тяжелую куртку Джейса, мешающую двигаться. Куртка была безнадежно испорчена, располосована бритвенно-острыми когтями. Джейс наверняка разозлится. Надо будет купить ему другую… Надо будет…
Клэри сделала глубокий прерывистый вздох. Бешеное биение собственного сердца слышалось откуда-то издалека.
— Что с ним произошло?
— Нас схватил Валентин. — Майя так и осталась на полу на коленях. — Запер и посадил на цепь. А потом пришел с каким-то очень большим сияющим мечом. В меня бросил горсть серебряного порошка, чтобы я не могла драться, а Саймону перерезал горло. — Ее голос угас до еле слышного шепота. — Валентин рассек Саймону запястья и стал собирать кровь в миски. Ему помогали демоны. Потом он ушел, бросив Саймона на полу, как выпотрошенную игрушку. А меня демон перетащил сюда.
Клэри прижимала пальцы к губам — сильнее и сильнее, пока не почувствовала соленый вкус крови.
— Надо выбираться отсюда.
— Надо-то оно надо, — сказала Майя, вставая. — Только выхода отсюда нет. Даже для нефилима. Вот если бы ты была…
— Кем? — поинтересовалась Клэри, меряя шагами трюм. — Джейсом? Ну да, я не Джейс. — Она пнула железную стену и услышала то, что хотела. За стеной была пустота. — У меня свои таланты.
Она вытащила из кармана стило и принялась выводить руну — яростную, как пылающий в сердце гнев. Стило скользило по стене размашистыми росчерками, и черные линии вырывались из-под его кончика, как языки пламени. Наконец она отступила, тяжело дыша, и поймала на себе изумленный взгляд Майи.
— Ты что сделала?
Клэри сама не знала ответа на этот вопрос. Она будто выплеснула на стену ведро кислоты. Металл вокруг руны плавился и оплывал, как мороженое жарким днем. В стене теперь зияла дыра, в которую пролезла бы крупная собака. Отверстие, ведущее в железные недра корабля, перестало расползаться, хотя края еще шипели и шкворчали. Майя отодвинула Клэри с дороги и заглянула в дыру.
— Подожди! — вдруг занервничала Клэри. — Расплавленный металл может быть очень токсичным!
— Я из Нью-Джерси, меня токсинами не испугаешь, — фыркнула Майя и сообщила: — Внизу железные мостки, попробую пролезть.
Она просунула в отверстие обе ноги, стала потихоньку протискиваться и вдруг замерла:
— Застряла! Плечи не проходят! Толкни меня.
Клэри уперлась ей в ладони и стала толкать. Майя побагровела и наконец с визгом вылетела на ту сторону, как пробка из бутылки. Послышался звук удара.
Клэри высунулась в дыру:
— Ты как?
Майя лежала на узких железных мостках в паре метров внизу. Она медленно приподнялась, морщась от боли:
— Лодыжку ушибла. Не волнуйся, заживет как на собаке.
— Хорошо. Ладно, я полезла.
Клэри приготовилась скользнуть в дыру вслед за Майей. Стило больно кололо живот. Прыгать на железные подмостки было страшновато, но далеко не так страшно, как сидеть в трюме и ждать, кто явится по твою душу. Она повернулась животом вниз, просунула ноги в отверстие…
И тут кто-то схватил ее за свитер. Стило вывалилось из-за пояса и покатилось по полу. Клэри вскрикнула от неожиданности и боли — ворот свитера врезался в шею. В следующий миг ее швырнули коленями на железный пол. Хватая ртом воздух, Клэри подняла глаза, уже догадываясь, кого увидит.
Над ней возвышался Валентин. Одной рукой он держал девушку за шкирку, в другой сжимал источающий белый свет клинок серафимов. Его бледное лицо исказила презрительная гримаса.
— Ты вся в мать, Кларисса, — произнес он. — И что ты натворила на этот раз?
Рот наполнился металлическим вкусом крови из разбитой губы; при взгляде на Валентина в груди пышным ядовитым цветком расцвел гнев. Этот человек, ее отец, убил Саймона и бросил его бездыханное тело валяться на полу, как мусор. Раньше Клэри думала, что ей доводилось испытывать ненависть. Она заблуждалась, настоящую ненависть она впервые ощутила лишь сейчас.
— Где девчонка-оборотень? — требовательно спросил Валентин.
Вместо ответа девушка плюнула кровью ему на сапоги. С возгласом отвращения Валентин отшатнулся и поднял меч. На какой-то миг в глазах отца отразилось дикое бешенство; Клэри подумала, что он и правда сейчас убьет ее — убьет за то, что, валяясь под его ногами, она плюнула ему на сапоги.
Валентин медленно опустил клинок, отвернулся и выглянул в дыру. Клэри украдкой огляделась, пытаясь найти мамино стило. Вот оно… Затаив дыхание, Клэри потянулась за ним, но тут Валентин обернулся, увидел, что она делает, и ногой отпихнул стило в сторону. Оно покатилось и упало в отверстие в стене. Клэри прикрыла глаза. Эта потеря была жестоким ударом…
— Ничего, твою подружку отыщут демоны, — холодно произнес Валентин, убирая клинок серафимов в ножны. — Отсюда бежать некуда. Вставай, Кларисса.
Клэри медленно поднялась на ноги. От ушибов болело все тело. А дальше произошло то, чего она никак не ожидала: Валентин схватил ее за плечи, развернул спиной к себе и пронзительно засвистел. Над головой захлопали отвратительные кожистые крылья. Клэри взвизгнула и безуспешно попыталась вырваться из сильных рук. Потом их обоих что-то подхватило и понесло наверх, и Валентин прижимал Клэри к груди так, будто и правда был ей отцом.
Джейс сам не понимал, как им с Люком до сих пор удалось продержаться. Палуба стала скользкой от крови, а он сам был покрыт грязью, кровью и слизью с ног до головы. Демон рассек ему правое плечо, но времени нанести исцеляющую руну не было. Каждый раз, когда он поднимал руку, ее пронзала жгучая боль.
Они с Люком забились в угол и отчаянно пытались отбросить волну все прибывающих демонов. Обе чакры Джейс уже использовал, теперь у него оставался только клинок серафимов и кинжал, позаимствованный у Изабель. В лучшие времена он не вышел бы с таким скудным вооружением даже против нескольких демонов, а сейчас приходилось отбиваться от целой орды. И тем не менее Джейс чувствовал не страх, а лишь отвращение к врагу и гнев на Валентина. Он даже понимал, что отсутствие страха не всегда хорошо — например, его совершенно не пугало то, что из раны в плече хлещет кровь.
