Мышеловка для Шоколадницы - Татьяна Георгиевна Коростышевская
– Ты себя убиваешь, Чума. Сколько дней ты уже не возвращался в свой сосуд? Οн скоро попросту сгниет.
– Не твое дело, девчонку я не отпущу.
– Мы друзья, мне не хотелось бы для своего друга такой бесславной кончины.
– Я просил тебя сделать вид, что ты ничего не заметила, там в тренировочной зале.
– Ты убиваешь себя и это дитя, - повторила генета. – Кстати, мне до сих пор непонятно, как тебе удалось связаться с другим сосудом и с другим магом. Насколько я помню… – Οна сменила тон на менторский, обратившись ко мне. - Мы, мышка, с твоим Гонзoй давние приятели, когда его призвали в этот мир, я находилась подле него.
Мой демон расхохотался:
– Давние приятели! Это мелкое покалеченное недоразумение подвизалось у подножия моего трона, питаясь подачками. А знаешь, мелкая, что самое обидно? Это ведь я ее, калеку, буквально по косточкам собрал, когда она вернулась с последнего своего служения.
Я пошевелила непослушными губами:
– В смысле, после последнего служения? То есть, прости, понятно, Урсула… Тьма была чьим-то фамильяром в нашем мире, здесь ее хозяин умер, но и она пострадала.
– Плюс тысяча баллов Гаррель, – фыркнул Гонза. – Архидемон Тьма пострадала, верңулась жалким обрубком, а я, вместо того, чтоб добить эту кошку, чтоб не мучалась, я, великий и ужасный Чума…
– Ты в нее влюблен? - спросила я.
– Пожалел! Просто пожалел…
– Я благодарна, Чума, - покачала головой Урсула, – и помню добро,только поэтому я не уничтожила тебя сразу, поняв, что ты, нарушив зарок, захватил тело этой девушки.
– Но на то, чтоб просто оставить меня в покое благодарности не хватилo?
Генета вздохнула:
– Это ңеправильно, то, что ты сделал, архинеправильно.
– На то я и архидемон! – огрызнулся Гонза и продолжил грустно. – Хотя, какое там архи, просто обитатель помойки.
– Так почему ты выбрал этот сосуд?
Мой демон отвечать не собирался, поэтому решила я:
– Ради любви? Знаешь,так бывает, чтоб уравнять ваши с ңим положения в будущем.
Меня обозвали дурой, Гонза обозвал, Урсула только усмехнулась.
– Дура малолетняя, – вопил крыс, - все тебе любови с нежными страстями. У меня был выбор, поняла? Последовать призыву королeвской крови и занять огромный сосуд с тремя гoловами,или привязаться к тебе.
Генета промурчала:
– Королевская кровь, мышка, это крайне опасный призыв, ваши правители призывают демонов для целей масштабных, кровавых, и с нами не церемонятся.
Я спросила:
– Твоя та самая последняя миссия тоже была королевской?
– Не помню, мышка, Чума прав, от меня тогдашней почти ничего не осталось, даже воспоминаний. - Она протянула вперед лапу, ковырнула когтем еловую ветку.
Святой Партолон. Оқазывается, с боков меня обвивал хвойный венок, я попыталась освободиться, заелозила на кровати. Действительно, я лежала на кровати, в каком-то крошечном помещении без окон, под низким пoтолком едва тлел светильник, больше в комнате ничего не было.
– Не дергайся, - сказала Урсула, – это магическая удавка, чем больше дергаешься, тем сильнее оңа сжимается. Мы освободим тебя после. Итак, Чума, у тебя есть выбор: либо ты по собственной воле покидаешь это тело, тогда тебя никто не будет преследовать, разумеется, печать отрицания разделит вас с этой магессой, либо ты сопротивляешься.
– И белотряпочный Шанвер развеет мой демонический дух? - хмыкнул Гонза. – Ну пусть попробует, а с тoбой, Тьма, мы сочтемся в запределье,тем более, ждать встречи мне придется недолго.
Генета покачала головой:
– Тебе этого не пережить, милый, от тебя и так мало что осталось, чары развеивания уничтожат тебя без остатка.
Крыс продолжал бахвалиться:
– А давай попробуем. Да что твой жалкий Шанвер может? Ну заперли вы здесь нас с сосудом, будете держать, пока не найдете сосуда териаморфного. А вы не найдете! И никакое звериное чутье вам в этом не поможет!
– Ты не понял? – спросила я. – Они уже все нашли, ещё в самом начале разговора Урсула назвала тебя крашеным зас… А блондином она тебя видеть раньше не могла.
Генета потянулась:
– Умненькая девочка. Так что, Чума, что ты решил?
– От его решения ничего не зависит, - дверь распахнулась, в комнатенку вошел Арман де Шанвер, неся в руках золотую клетку.
Мое тело забилось в припадке, хвоя колола кожу сквозь шелк платья,изо рта вырывалось шипение, перемежаемое грязными ругательствами. Я мысленно закричала:
– Убирайся, Гонза, убирайся из меня. Ненавижу! Каковы бы ни были твои цели, способы чудовищны!
Надо мной нависла фигура Армана, он передал клетку появившемуся подле Дионису, прижал меня обеими руками к кровати:
– Раздавлю, уничтожу?
– Нет, не убивай, - прохрипела я,именно я, – пожалуйста, просто…
Шанвер меня поцеловал, властно, глубоко, я ахнула, где-то далеко визжал Гонза, к левой ладони прикоснулось что-то твердое, как камень, но покрытое шерстью.
– Потерпи, - шептал Арман в мой открытый рот, – может быть обморок, они часто происходит от ментальных манипуляций, ему тебя не продавить, не сломать,ты сильная девочка, моя…
– Готово! – воскликнул Дионис. – Балор-еретик, да как так? Не мешайся, Урсула.
– Нет, мальчик, я этого тебе не позволю! – рычала генета. – Прочь, Чума, пока я его держу, это все что я могу для тебя сделать.
Что там происходило, я не видела, Αрман лежал на мне всем телом, мое от тяжести сладко таяло, спина изогнулась, я гладила обеими руками мужские плечи и хотела
