Дикие надежды - Энжи Собран
Меррит прислонилась ухом к широкой мужской груди, затаила дыхание, вслушиваясь в каждый звук. И ничего не услышала. Только что-то внутри отказывалось верить, что мужчина мертв.
Она чуть подвинулась, вглядываясь в мертвенно-бледное лицо и тут же отпрянула с холодеющим от ужаса сердцем. Мертв. Точно мертв. Признавая этот факт, девушка всхлипнула и впервые за все время пожалела о том, что потратила зельем живительной силы на Йори. И тут же укорила себя за эти мысли. Ведь позволь ей выбирать, окажись перед ней сейчас Йори или Сейл вдвоем, и она не знала бы кого выбрать.
Сдерживаемое рыдание рвалось наружу. Хотелось кричать и выть от бессилия. Только если бы это могло помочь. Что-то толкнулось в ее руку. Девушка испуганно дернулась.
— А это ты, — пробормотала она, узнав Призрака. — И как ты тут очутился?
Зверь фыркнул, будто она спросила что-то несуразное. Но Меррит было сейчас не до мантикора, она лишь качнула головой и вновь повернулась к мужчине.
— Знаешь, я впервые знаю, как бы я поступила, если бы не это все. Понимаю это так четко, словно с моих глаз спала завеса, мешающая мне видеть. Ведь даже если бы моим мужем оказался бы Зорен, я бы не смогла забыть про него. Что уж говорить про незнакомого Коула, которого боится Лисса? — Призрак сочувственно и понимающе вздохнул и навострил уши, будто подбадривая ее к продолжению, и Меррит не удержалась: — Осталась бы в крепости, дождалась бы пока исчезнет татуировка и…, - голос девушки вдруг оборвался: — Хотя у него же невеста…
Мантикор с негодованием мотнул головой, подтолкнул девушку.
— Эй! — воскликнула Меррит, силясь удержать равновесие. Но все что ей удалось это выставить руки и не упасть на мужчину, стукнувшись лбом о лоб, а лишь легонько коснуться губами теплых губ. Это ощущение теплоты и мягкости, легкой щекотки на подбородке было настолько ошеломляющим, что девушка застыла, моментально растеряв все связные мысли. И тут же отпрянула, ощутив, как обожгло легким ветерком дыхания.
— Сейл! — позвала она чуть слышно и уже громче: — Вершитель! — Девушка толкнула Дагьера, потрясла за плечо, но он так и не откликнулся.
Показалось?
Меррит вновь склонилась к его губам. Не слышно. Ниже. Еще ниже.
Прикоснулась и попала в плен неуловимо мягких губ, от которых кровь превращалась в огненную лаву. Горячее дыхание опалило кожу. Впечаталось в сознание ароматом свежей хвои на ледяном утесе в морозное утро…
Подушечки пальцев невесомо прочертили дорожку по ее щеке, стирая слезинку.
— Ди… Сладкая… Ди…
Последнее, что Меррит успела заметить перед тем, как подрагивающие губы коснулись ее губ — бирюзовое пламя, взметнувшееся в потемневших до черноты глазах.
Дагьер целовал томительно-нежно и так осторожно, будто боялся спугнуть ее, маленькую птичку, присевшую на окно, а потому чутко отслеживал каждую ее реакцию. И смаковал, наслаждаясь каждым мгновением. Запоминая ее аромат, вкус, запах и каждое мгновение, проведенное вместе.
Это трепетное, щемящее прикосновение рассеяло последние колебания в душе Меррит и она уже уверенней приникла к его губам, запуталась пальцами в длинных темных волосах, выпивая чужое дыхание с привкусом морозного ветра.
Сейл мгновенно отозвался, словно только и ждал ее ответа — прижал к себе, сильнее вжимая в грудь. Так крепко, что на вдох не осталось места, и от того он вышел судорожным всхлипом, а потом и вовсе перерос в рыдание.
Меррит стукнула его по груди маленькими кулачками. Отстранилась, пряча потекшие глаза.
— Так не понравилось? — он провел по ее щеке пальцами, вынуждая поднять заплаканное лицо, с ожиданием всмотрелся в темно-фиолетовые глаза.
— Я думала, ты умер, — сбивчиво пробормотала девушка, отворачиваясь от проницательных темных глаз, что казалось заглядывали в ее душу.
Она подскочила. Выпрямилась, натянутая, как струна — тронь и взорвется. Огляделась по сторонам, пряча за всей этой суетливостью испытуемую ей неловкость.
— Где мы? — спросила, вглядываясь в белое молоко. Но в белой дымке тумана не проглядывалось ни теней, ни очертаний — ничего за что мог бы зацепиться взгляд. Даже ноги тонули в ней из-за чего Меррит с трудом различала даже собственные ботинки.
— В центре бури, — он встал рядом и девушке сразу стало неуютно, словно он забрал все пространство, весь воздух вокруг нее и теперь нависал несокрушимой скалой.
Меррит отодвинулась, пряча за спиной руки, что так и норовили вернуться к изучению мягкости и густоты его волос и убрать прядь, упавшую на глаза.
— Туман стал гуще, — прошептала она, прикусывая язык, готовый задавать совершенно неуместные сейчас вопросы. — Ты бывал здесь?
— Не здесь, — уклончиво качнул головой Дагьер. — Но однажды я уже очутился в центре бури.
— Тут так тихо…
— Это обманчивая тишина. Выйдем из эпицентра и…, - он не договорил, оборвав предложение на самом интересном.
— И?
Взгляд вдумчивый, серьезный скользнул по ее лицу, изучая:
— Окажемся окружены всевозможными тварями Расколотых земель.
— Мы в Расколотых землях? — не поверив, воскликнула удивленная Меррит.
— Да.
— Но откуда ты, — девушка, прищурилась и скептически посмотрела на мужчину.
Шутка ли? Еще несколько минут назад они были в Риас-Аш-Ане, а тут оказались в Расколотых землях. Конечно, у магов были артефакты и амулеты переходов, но в этот раз ничего такого не было. Да и горы, Горящие горы, если она правильно помнила, служили заградительной стеной, которую не могла преодолеть никакая магия.
— Вот, — Вершитель взял ее ладонь и вложил в нее маленький голубой камешек.
Задержал на мгновение, провел большим пальцем по покрытым шершавыми мозолями костяшкам и сжал ее пальцы, пряча камешек.
Меррит судорожно глотнула. Сердце набатом било груди. Отхлынувшая было кровь, вновь прилила к ее щекам, вгоняя в краску. Странно все это. Непонятно. И эти легкие прикосновения, каждое из которых подымает волну пламени где-то внутри. И эти смущающие взгляды. И чувства, что захватили ее настолько, что она не могла отвести взгляд от мужских губ, мечтая снова ощутить их прикосновения. От последней мысли щеки Меррит вспыхнули, ярче огненного Река.
Поднеся камешек
