Истинное наказание - Ольга Вадимовна Гусейнова
– Свидетельствую: все так и было, – укоризненно качая головой, глядя на оседающее тело Можана, заявил и наш сосед, член совета Гор.
Следом меня вздернули на ноги. Оглянувшись, я увидела покрытую кровью и потом белую рубашку, прижалась к ней и счастливо выдохнула:
– Лаури! Живой!
– Филан, даю слово, что в сезон буду отправлять в твой клан с обозом телегу со свежей, жирной, вкуснейшей красной рыбой! – пообещал довольный голос Каури.
Следом прозвучал голос Кейгера:
– За то, что ты отправил эту черную тварь к Белой Эйте. Спас Ежика и отомстил за семью Лаури.
– Я защищал жизнь племянницы, так что, к моему великому сожалению, не могу принять ваш подарок. Поскольку за вами нет долгов! – вытерев руку платком, с искренним расстройством ответил Филан, а потом, глянув на Лаури, многозначительно добавил: – А вот в качестве выкупа за невесту соглашусь на один, но очень большой обоз с красной рыбой.
Подняв глаза на белый свет, я увидела, что вокруг трибуны остался небольшой свободный периметр, все оборотни желали увидеть собственными глазами, что случилось. Вскоре новость о смерти главы Черного клана понеслась по толпе. Применив бытовое заклинание, я очистила рубашку и брюки Лаури, но она вся была в прорехах, сквозь которые виднелись подсохшие порезы и раны.
– Так мы победили? – наконец-то осознала, что Лаури не на площади, а обнимает меня.
– Иначе я не смог бы покинуть круг, Сияющая не выпустила бы, – хрипло пояснил Лаури, поглаживая меня по голове.
Обнимая моего победителя за торс, шепнула, заглядывая ему в глаза:
– Чем я могу тебе помочь? Ты ранен, нужно отдохнуть, еще и босой, а на дворе, вообще-то, не лето…
– Замечательная тебе пара досталась! – душевно тепло улыбнулся Каури.
Его племянник молча протянул ему раскрытую ладонь. И тот, еще шире улыбнувшись, достал из кармана знакомую вещицу. Забрав браслет, Лаури встал на колени и под радостное подначивание многочисленных зрителей, произнес:
– Я люблю тебя, Ежения Фир, ты мой самый желанный подарок от Высших. Я молю тебя стать моей парой и прямо сейчас пройти связующий обряд. Прими, пожалуйста, мой браслет…
Завершить трогательную речь я ему не дала, а то встал чуть живой на колени. Протянула руку и помогла надеть на нее браслет. Пару секунд полюбовалась на красивое украшение и, взяв за руку Лаури, потянула его вверх, тайком помогая подняться.
Я поддерживала Лаури за талию, Каури подставил ему свое плечо, пока мы втроем шли к алтарю. И чем ближе была белая глыба, тем сильнее захватывал все мое существо трепет. Боженька, ведь я замуж выхожу, замуж за самого лучшего в мире мужчину! Разводов на Хартане нет. Все навсегда. В голове кто-то зловеще протянул: «Навечно-о-о…»
Нервно оглянувшись, увидела на трибуне совет в полном составе, только труп Черного унесли и тела проигравших. Филан улыбался, неужели уже представлял, как будет трескать рыбу, которую получит от Белых?!
Возле глыбы пространство ощутимо вибрировало. Оставив нас вдвоем с Лаури, старший Белый обратился к Богине, приложив ладони к алтарю. И она откликнулась, в чем сомнений не было, потому что мощная энергетическая волна прошила каждую клеточку тела, отчего Лаури рвано выдохнул, но через минуту распрямился и задышал свободнее. Ого, в прорехах его многострадальной рубахи больше не было видно ни одной царапины, только зажившие белесые шрамы остались. К сожалению, я узнала цену этим шрамам – наше общие непонимание, высокомерие, гордыня, ну и чужая жажда власти, и жадность.
Вокруг нас вспыхнул знакомый белесый купол, Каури тихим речитативом говорил ритуальные слова. И опять я услышала бесполый, какой-то нереальный голос, зашелестевший в голове:
– Подарок! Твой подарок! Береги! Люби!
– Люблю! И беречь обещаю! – откликнулась я всей душой на этот неземной призыв.
И одновременно услышала ответ Лаури:
– Люблю всей душой! И сберегу ее, клянусь! Прости, что не сразу оценил сокровище, которое ты мне подарила.
Голос удалялся и все тише шелестел:
– Соединяю… береги… люби… соединяю…
– Ай! – охнула я.
Подняв руку, осмотрела кисть, где ощутила жжение. На коже серебрился красивый растительный узор, какой был на золотом браслете.
– Как красиво-о, – восхищенно выдохнула я.
– Я много раз видел эти брачные печати у других и, когда придумывал собственный браслет, решил, что на твоей изящной ручке лучше всего будет смотреться именно такой, тоненький, нежный, как вьюнок, – поделился Лаури, взяв меня за украшенную руку.
– Поздравляю, ребятки, теперь вы семья. Дороже друг друга у вас никого не будет. Только деток побольше родите… – широко улыбнулся Каури.
Мне показалось, он десяток лет сбросил, если бы его возраст исчислялся земными мерками, конечно. А по здешним можно, пожалуй, и сотню снять.
Мы с Лаури одновременно качнулись друг к другу, крепко прижались, посмотрев в глаза.
– Ой, а у тебя глаза синие! – испуганно пискнула я. – Неужели богиня нас не простила?
– Связующий обряд прошел, теперь он будет сиять только как судья Сияющей, – снисходительно улыбнулся Каури. А потом многозначительно подмигнул: – Или на пике страсти…
– Дядя! – возмутился Лаури.
– Ой, да ладно вам. И кстати, сейчас купол спадет и вас затопчут жители Дарглана, выражая искреннее счастье, что все осталось по-прежнему. Советую совершить коварный и невоспитанный побег…
– Дядя! – в этот раз тон Лаури был восторженно благодарным.
– Я попросил накрыть вам на стол много вкусной и сытной еды, – не уставал радовать Каури.
– Каури, вы… – хотела сказать, коварный, но милый сводник, и только хихикнула смущенно.
В этот момент купол распался и белесыми обрывками опал, а на площадь ринулась толпа соотечественников. Мне показалось, жаждавших нас прибить, а не поздравить. Но вроде улыбались.
– Бежим! – азартно выдохнул Лаури, направляя меня к алтарю, за которым лес, там есть где затеряться, и я послушно юркнула за мужем.
Если бы не стражи Белого клана, которые, посмеиваясь, доблестно прикрывали наш побег, ничего бы не вышло. Слишком много народу сегодня собралось. В общем, с их и божьей помощью мы добрались-таки не слишком помятыми от поздравлений до дома. И под защитой родных стен, правда, пропускавших шум-гам начавшегося в Блоше праздника, уселись за большой, накрытый горячей свежей снедью стол. Переглянулись, расхохотались и принялись за еду.
А вот первая брачная ночь у нас не получилась. Сперва я предложила помыться, уж больно день был муторным и грязным. Хотелось смыть страхи и запах крови, который преследовал до сих пор, хоть и применяла бытовую магию не раз. Лаури с мягкой, понимающей улыбкой дал мне свою рубаху, белую и длинную. До колен достала. Потом мы легли в кровать, обнялись и как-то так нечаянно вышло, вроде на секундочку глаза прикрыли, оба, наверное, и в сон, как в черную дыру, провалились вдвоем.
* * *Из сна меня выманил запах меда, такой яркий, терпкий, который тут же осел на языке предвкушением капельки горчащей сладости. Нос невольно попытался придвинуться к источнику
