Служить и защищаться - Хелена Руэлли
— А зачем тебе видеть своих детей, почтенная? У них всё хорошо, всё по уговору, и ты должна доверять нам в этом вопросе, как мы с тобой и условились. В конце концов, ты даже не колебалась, подписывая с нами контракт. И без труда нашла замену детям…
Глава 75
Элинин отряд развесил уши. Так вот, значит, какая эта Элина на самом деле! Чудеса и красоты другого мира были забыты.
— Какую ещё замену? — растерялась Элина. — Что вы такое несёте?
Разговор ей окончательно разонравился. Особенно противно было, что весь её отряд жадно ловил каждое слово. Обсуждать свои личные дела на публике Элина не планировала, но Невидимые Господа поступили иначе, причём явно нарочно.
— Ты вступилась за мальчишку-полутролля в Жадвиле, — зашелестели голоса.
— И что? Мальчик-полутролль, по-вашему, заменил двух дочерей?
— Хорошо, не заменил, — неприятно засмеялись в ответ, — но в трактир ты взяла двух деревенских девушек. И очень переживала за них…
— Мне нужны были помощники в трактире! Девушки сами пришли наниматься, у меня работать легче, чем в поле спину гнуть!
— Допустим. Но когда они погибли, на тебе лица не было…
— Что вам за дело до моего лица? — Элина не удержалась от грубости.
— Есть дело… Ты привязалась к бедняжкам, как к родным, вон Дэвлин с Рэйшеном подтвердят.
Оба дроу ощутили лёгкий шёпот прямо у себя в ушах:
— Вы ведь не станете лгать нам?
Дэвлин бы запросто солгал, но приказа говорить не было, и он промолчал.
— Я вообще не собираюсь с вами разговаривать, — буркнул Рэйшен.
— Правильно, дроу, не вмешивайся, — ехидно прошелестели голоса, — твоя женщина и сама справится… Или, с учётом произошедшего, она уже не твоя?
Даже в неверном свете факелов было видно, как посерело лицо Рэйшена. Он готов был заткнуть Невидимых Господ любым доступным способом, но как заставить замолчать существ, которых ты даже толком не видишь? Дэвлин метнул быстрый взгляд на Рэйшена, потом на Элину, но не догадался, о чём идёт речь. Остальные и вовсе ничего не поняли.
Рэйшен тайно выдохнул, когда эти Невидимые негодяи отцепились от него и снова обратились к Элине.
— Итак, почтенная, продолжим. Ты умчалась в Жадвиль мстить виновникам смерти твоих друзей. Надо признать, такого поворота мы не ожидали.
— А что, по-вашему, мне надо было сделать? Заплакать и переехать в другую деревню? Открыть новый трактир? Чтобы его опять сожгли? Вы совсем дураки, что ли?
Ох, как некстати для Элины было присутствие молодого Руфуса и Ингерама! До сих пор они могли только подозревать, кто расправился с бароном Жадвильским, а сейчас подозрения перерастут в уверенность, что именно она сломала их жизни. Что подумают об этом дроу, Элину не заботило. С их точки зрения её "подвиги" в Жадвиле были проявлением хитроумия и дерзости.
— Итак, Жадвиль, — почти пропели шелестящие голоса. — Дара Элина, разорённая, брошенная любовником — или любовниками, уточни потом для нас, пожалуйста, — просит помощи у разбойников с большой дороги. И, между прочим, получает её. Рэйшен, а ты знал, что она почти пообещала выйти замуж за твоего бывшего приятеля Квэддо?
Дэвлин криво усмехнулся, а Рэйшен скрипнул зубами. Этот вопрос терзал его до сих пор.
— Враньё! — холодно парировала Элина. — Я ничего ему не обещала, я надеялась, что Рэйшен вот-вот вернётся.
— А вот сам Квэддо почему-то думал иначе. И сильно обиделся, когда вернулся Рэйшен, и между вами опять всё завертелось… Лоркан, скажи, ты ведь знал о чувствах отвергнутого капитана кондотты? Говори-говори, не стесняйся.
— Ну, мне генерал Римардо подсказал, — неохотно признался Лоркан. — Влюблённый, но обиженный мужчина обойдётся дешевле, чем, просто влюблённый, так он сказал…
Невидимые Господа мерзко захихикали. Лонваль и Полли одинаково брезгливо скривились. Поморщился даже Дэвлин. Лоркан мог и промолчать, никто его за язык не тянул.
— Но мы не об этом, точнее, не только об этом, — прошелестели голоса. — Ты, почтенная Элина, вновь принялась добиваться благоденствия любой ценой. И снова взяла под опеку двух девушек, одна из них тут присутствует. Что скажешь, Поллианна?
Полли вначале обмерла, когда Невидимые Господа обратились прямо к ней. Но тут же решила, что они ничего ей не сделают, а за дару Элину должен хоть кто-то вступиться, раз мужчины такие трусы!
— И что в этом плохого? — вызывающе осведомилась девушка. — Моего отца убили гвардейцы барона, и родня хотела забрать себе его кузню и дом, а меня выдать за злобного старика! А дара Элина меня спасла от такой участи! Она сказала, что я сама могу и на жизнь себе заработать, и защитить себя!
— Что ж, она честно попыталась заменить тебе родителей, — с той же нехорошей насмешкой продолжали Невидимые Господа. — Хорошо ли у неё получилось?
— Я знаю, про что вы сейчас скажете! — Полли покраснела, ведь ей тоже было что скрывать, как она считала. — Но я отвечу — да, хорошо! Никто не вступился за меня, никто меня не пожалел, кроме неё! И подругу мою, Малену, она пожалела, когда её родичи выставили на улицу, и ей оставалось только идти собой торговать! Дара Элина её забрала с собой и дала возможность научиться аптекарскому делу! И, между прочим, сумела найти её отца!
— То есть мы правы, — шелестящие голоса продолжали насмешничать, — и почтенная дара опекала двух девушек. Двух чужих ей девушек! И всё потому, что чувствовала вину перед своими детьми, которых оставила, погнавшись за деньгами! Почтенная атаманша разбойников использовала все свои связи, чтобы установить родство Малены и своего несостоявшегося жениха…
Да, это совсем не походило на то, что Элина назвала "надрать уши Невидимым Господам". Похоже, уши надрали именно ей, причём публично. Все поступки, которые казались ей достойными и справедливыми, Невидимые Господа извратили и перевернули. Теперь в глазах других людей она выглядела какой-то полубезумной интриганкой, ослеплённой жадностью и ненавистью. Лонваль вообще прищурился, словно на рынке ему гнилое мясо подсунули.
— Неудивительно, что капитан кондотьеров обиделся на тебя, Элина. Ты сбросила на него заботу о девушке, которую назначила ему в дочери, когда тебе самой надоела роль опекунши. А он вовсе не такой жизни хотел.
— Это ложь, — проговорила Элина, потрясённая такой трактовкой её поступка. — Мне ничего не надоело… Просто…
— Просто тебе нужно было избавиться от слова, которое ты опрометчиво дала капитану Квэддо.
— Я не давала ему слова! — в
