Джена Шоуолтер - Король нимф

Нимфы действительно нарушили закон. Ему нужно было наказать их как можно быстрее, пока другие не посмели совершить ту же ошибку. И он знал, что нужно делать…

Добравшись до развилки реки, он остановился. Сама вода остановилась — не было ни волн, ни движения жидкости. Только ветер в вышине, да звуки, издаваемые животными. Затем… берег по левую сторону от него, хлопая крыльями и приземляясь вниз, внезапно наполнился драконами-воинами. На воде, по-прежнему, не было ряби.

Посейдон наблюдал за ними. Прошло много времени, пока их драконьи формы сменились человеческими. Гладкая, хотя и со шрамами кожа сменила чешую. Появились шелковистые волосы. Вместо клыков — зубы. Хвост пропал. Естественно, все они были обнажены, одетые только в драконьи медальоны и держащие в руках свои мечи.

Они принялись пить из потока, их сердитый гомон эхом отдавался среди деревьев. Его взгляд нашел Дария, когда Предводитель драконов разговаривал с несколькими своими людьми, отдавая приказы; выражение его лица выражало свирепость.

Посейдон знал, что Дарию не по нраву отказываться от дворца. Его инстинкты кричали остаться и сразиться с нимфами — в частности, с Валерианом. Но Дарий, если он правильно помнил, был воином, который взвешивал все трудности, изучал ситуацию и просчитывал все шансы. Его армию сильно превосходили численностью, и он не хотел, чтобы его людей ранили, когда внезапное нападение могло сработать в их пользу, в вечерние часы.

Он был умным воином и именно тем, кто был нужен Посейдону.

— Подойди ко мне, — донес ветер Дарию голос.

Дарий остановился и застыл. Его взгляд исследовал окружающую их лесную территорию, скользнул по реке и ничего не увидев, вернулся к своим людям. Его плечи оставались напряженными, поза — прямой, а руки крепко сжимали рукоять его меча.

— Иди, — снова сказал Посейдон.

Внимание Дария во второй раз обратилось к реке. Его глаза сузились. Посейдон знал, что вода давала только отражение его божественного образа, сияющего в сумерках. Тем не менее, на этот раз Дарий повиновался, зашагав к краю реки. Беседующие с ним воины, наблюдали за ним с недоумением.

— Что-то не так? — спросил гигант-блондин.

— Оставайся с остальными, Бранд, — приказал Предводитель драконов, не оглядываясь. Оставшись в одиночестве, он сказал: — Ты звал меня, бог воды?

Полное неуважение в его тоне раздражало бога.

— Ты узнал меня.

— Узнал.

Посейдон сжал челюсть, вызывая рябь на воде.

— Тогда ты знаешь о последствиях разговора со мной в таком тоне. Тебе известно, какие страдания я могу принести.

Дарий коротко кивнул.

Не подчинение Посейдону было предпочтительным, но он не сделал этого.

— С момента моего возвращения я узнал некоторые вещи, Дарий, вещи, которые меня не радуют. Поэтому, я хотел бы попросить тебя о некотором одолжении.

Мускул задергался под глазом Дария.

— Тогда я в твоем распоряжении.

— Хорошо. Я желаю, чтобы ты вернулся во дворец.

Наступила пауза.

— Это не входило в мои планы.

— Нет, ты хотел собрать больше людей, но на это уйдет время, а я хочу, чтобы ты повиновался мне прямо сейчас. Сию минуту.

Дарий твердо стоял на своем.

— В таком случае драконы будут находиться в ненужной опасности, а я не допущу этого.

— Если вы проникнете внутрь, там не будет никакой опасности ни для тебя, ни для твоих людей.

— Я планирую проникнуть внутрь. Но есть опасность, из-за недостатка численности, чтобы взять дворец, когда мы окажемся внутри.

Посейдон медленно ухмыльнулся.

— Нет, если ты в состоянии разгромить половину сил нимф и вампиров прежде, чем достигнешь коридоров дворца.

Дарий выгнул брови, в его голубых глазах мелькнул интерес.

— Расскажи мне, как такое возможно.

— Есть дверь, секретный вход ниже портала.

— Где именно? — Его голос звучал откуда-то издалека, словно он уже представлял его в своей голове.

— Не волнуйся. Я покажу его вам, когда окажитесь на месте. Вы проникните внутрь и вернете человеческих женщин на поверхность, стерев их память.

— Идет.

— Как только они вернутся, вы уничтожите нимф. Они ослабнут без своих женщин и вы с легкостью их одолеете. Они все должны умереть за то, что посмели выйти на поверхность. Они не Хранители, а это значит, что они ослушались закона.

Дарий сжал челюсть.

— Конечно же ты не имеешь в виду их всех.

— Всех.

— Мужчин и женщин?

— Всех. Ты уже делал это прежде. Это не составит для тебя труда, Хранитель. Если вздумаешь отказать мне, я отправлю твою собственную жену на поверхность. Ты же оттуда ее привел, не так ли?

Пламя ярости осветило лицо Дария, показывая того беспощадного убийцу, каким он когда-то был.

— Я не позволю забрать Грейс. Она моя, теперь она дочь Атлантиды и носит моего ребенка.

— Да, я знаю, — сухо произнес Посейдон. — Ребенок — единственная причина, по которой я позволяю тебе ее оставить. Ты, Хранитель, в первую очередь никогда не должен был возвращать ее сюда.

— Я благодарен тебе, что ты, наконец, решил проявить интерес к своему народу, о великий бог, — ответил Дарий, таким же сухим тоном.

— Этому сарказму ты нахватался от своей невесты? — Посейдону это не нравилось. — Следи за своим языком или я скормлю его вампирам. Если я желал немного поразвлечься где-то в другом месте, это было мое право. А теперь иди, — сказал он. — Возвращайся во дворец. Я буду ждать тебя там и покажу путь внутрь.

— Перед тем, как ты уйдешь, — сказал Дарий, непочтительность по-прежнему так и сверкала в его глазах, — возможно, тебе не составило бы труда даровать нам одежду.

— Это доставит мне удовольствие. — Как небольшое наказание за дерзость Дария, Посейдон выдохнул на армию драконов, окутывая их морским туманом и оставляя одетыми в женские шарфы.

Их раздосадованное шипение еще долго раздавалось в его ушах после того, как он покинул их.

Бренна сжала руки вместе. Она стояла на краю обеденной залы, наблюдая за Шивоном, ожидая, что он заметит ее. Ее сопроводили к нему, когда они покинули пещеру. Он любезничал с женщиной, которую Бренна не видела раньше — светловолосой красавицей, ласкающей его грудь кончиком пальца.

Бренна, наблюдала за этой картиной лишь с небольшой толикой на… ревность? Она не была уверена. Эту эмоцию она не чувствовала уже несколько лет. Какой бы ни была эта эмоция, она подозревала, что та вызвана неведением Бренны, что с ней будет, если Шивон найдет себе другую женщину. «Отдадут ли ее кому-нибудь еще? Возможно, Иоахиму?»

Другой вопрос возник у нее в голове. «Стала бы она ревновать, если Иоахим так любезничал с другой женщиной?» Ответ пугал ее.