Е.Н. Отт и Ехидна - Галина Дмитриевна Гончарова
– Понимаю. И всё равно – она мне не нравится, – тряхнула рыжими волосами Фелиция. – Я ей помогу ради бабушки, чтобы на ней этот долг не повис, но и только.
– Хоть так… ты от бабушки много чего хорошего про деда Евгения слышала, верно?
– Она его любила.
– Любила… повезло ей, что этот гад на неё внимания не обратил. Мерзкая там история была. Я тогда постарше твоей бабки была по возрасту, работала, училась, сама аристократами не интересовалась, мне наставница всё рассказала. Сволочь был Михаил Отт, да ещё какая сволочь! Что он однолюбом был, ты слышала?
– Да.
– А ещё – эгоистом, бездушным, расчётливым и жестоким. Как уж у него всё это сочеталось – некромант его знает, но – вот. Сострадания и эмпатии в нём было, как в грибе мухоморе. И то гриб – он интеллектуальный и, говорят, боль чувствует[35].
– И всё равно влюбился?
– Так получилось. Жену его я не видела, говорят, она была достаточно обыкновенной. Симпатичной, улыбчивой, но не красоткой, к ногам которой короли падали. Обычная девушка – до встречи с Михаилом. А вот дальше в её жизни началась трагедия. Она была обычной тиллой, у неё был жених, которого она любила, работа, увлечения… кажется, что-то кулинарное. Точнее наставница не знала. И вот в жизнь этой девушки врывается Михаил Отт. История нищенки, которая стала принцессой. Он ехал по улице, захотел перекусить, зашел в булочную и купил у неё булочку. Влюбился и женился. Красота?
Фелиция только плечами пожала:
– И что?
– Почти ничего, только это была официальная версия.
– А что было на самом деле? Вы же это хотите рассказать?
– Михаил влюбился и начал ухаживать за девушкой. Получил отказ впервые в жизни. Внук – его копия, представляете себе красоту? Бабы строем падали, а тут какая-то девчонка чуть не в два раза его младше – отказывает. И ведь не ломается, не цену себе набивает, просто он ей не нужен. Вот никак, ни за что, ни под каким предлогом. Михаил сдаваться не собирался. Сначала он надавил на родителей девушки, и они внезапно оказались должны всем в округе, потом на её жениха, тот был не трусом и Михаила послал. И – исчез.
– Михаил Отт его убил?
– Наставница считала, что да. Но не пойман – не казнён.
– Логично.
– Диана, так её звали, ещё решительнее отказала Михаилу, разъяснила, что скорее на паперть пойдет деньги просить, ну и… в результате он её просто похитил. Что такое алтарный брак, ты знаешь, только он ведь и односторонним бывает.
Фелиция поёжилась.
Да, если светский брак, бумажный, предусматривал и свадьбу, и подписание договоров, то алтарный брак… тут всё полностью зависело от члена рода, который его заключал. Обычно такие браки были равноправными, но их можно было сделать и подчинёнными, и даже рабскими. Можно, хоть и не стоило об этом говорить вслух.
– Вот. У неё был рабский брак. Полное подчинение мужу, она даже покончить с собой не могла.
– Б… – выразился некромант. – Вот… и…!
Лариса кивнула:
– Согласна. Ты знаешь, я сейчас не вру.
Фелиция кинула взгляд на некроманта.
– Да. Если наставница не соврала нашей призрачной подруге, то – не врёт. Она сейчас говорит то, что знает и во что верит.
– Наставница тоже мне не врала, – поджала губы Лариса. – Если ей никто не наврал, то и она мне рассказала как было. Михаил Отт подумал о многом, но не о том, что отчаявшаяся Диана придёт к ведьме. Еще ДО того, как заключит брак.
– Допустим. А после брака?
– А после брака она забеременела. Беременность проходила тяжело, Диана выпросила у мужа разрешение почаще бывать в поместье, на природе. Повторюсь ещё раз, Михаил её любил. Насколько вообще мог, просто его любовь, она была как каток. Не просто золотая клетка – золотой ошейник, наручники и плеть.
Фелиция поморщилась.
– Кому-то это было бы за счастье, – горько отозвалась Лариса. – Наверняка найдётся куча дур, которые в такой ситуации привыкнут, внушат себе, что могут полюбить насильника и тирана, и будут радостно рожать ему детей. Им не понять, почему кому-то так не живётся, они бы ещё бедную девчонку и ядом заплевали. Вот что ей надо? Выгодно себя продала, муж богат, титулован, красив, любит, на руках носит, а Диана просто любила своего парня. И хотела жить так, как ей нравится. Печь булочки, торговать ими… впрочем, это сейчас уже почти неважно. Мечты, желания… важно то, что ведьма подсказала ей выход.
– Мне это УЖЕ не нравится, – поёжилась Фелиция.
– Всё правильно. Всё случилось на родах, они же должны были проходить рядом с алтарем, Михаил свою супругу любил, заботился, как мог, и рожать она должна была там, где можно было её поддержать, если сил не хватит… Диана прокляла его во время родов, на родовом алтаре. Именно в этот момент она могла хоть на пару секунд, но скинуть цепи, и она это сделала. Сила ненависти была такова, что она отдала свою жизнь, и проклятие легло на её мужа. А ещё – на сына и внука. Михаилу повезло только в том, что Диана плохо представляла себе, КАК надо проклинать. Да и ведьма ей не объяснила, времени почти и не было. Содержания проклятия я не знаю, могу догадываться. Михаил был магом, и достаточно сильным. Его сын был без магии и редкостным ничтожеством. Внук хоть и не был ничтожеством, но и магом тоже не стал. Вполне возможно, Диана прокляла и мужа, и ребёнка, и всех потомков, отняв у них магию. Заблокировав…
– Тогда и у вашей правнучки не должно быть дара?
Лариса пожала плечами:
– Я НЕ ЗНАЮ, что именно сказала Диана. Знаю другое. Чтобы проклятие сбылось, что надо? Правильно, чёткие формулировки и обязательно условие, при котором можно его снять.
– Так…
– Если она его не поставила, это как раз третье поколение. Если она проклинала мужа, то сил хватило на него, на сына, на внука. А вот что уж она сказала и чего пожелала лишить Михаила – не знаю. Это может сказать некромант, если что.
– Зачем это некроманту?
Лариса закатила глаза.
– Тебе надо найти Евгения! Боги, до
