Чужие дороги - Галина Дмитриевна Гончарова
— И тебе придется ехать ей на выручку.
— Отпустишь?
— Спрашиваешь! Я тебя и удержать-то не смогу, верно?
— Джее, ты знаешь, что найти корабль в море — сложно. Даже для вирман. Пока мы дали им знать, пока наши корабли вышли в море... это долго. Сам понимаешь, подонок успел уйти. Но мы дали знать в Альтвер, пусть попробуют его перехватить. Мы знаем название корабля, мы знаем, куда он идет — его встретят. Обещаю...
— АИвернея?
— Я имел беседу с их послом. Но сам понимаешь, после нашего сватовства... положения не исправило даже то, что Лидия сейчас счастлива с Лортом. Марию-то мы у них перехватили.
— Насколько я помню, ивернейцы теперь к Анне сватаются?
— Да, но Милия думает. Она не уверена, что стоит выдавать Анну замуж в Ивернею, может, обойдется родной страной...
— Хоть там у нас друзья.
— Пока — да. Ваши подвиги там нескоро забудут.
Джее хмыкнул, вспоминая, как рвался в столицу, как переживал за жену и дочь, как спасал ее величество...
— Сам бы рад забыть, да где там.
— Так что ивернейцы нам не помогут. Палки в колеса не вставят, но и дружить не будут.
— Сволочи!
— Да, это тоже. Налей... — Ричард залпом осушил кубок. — Фу! Кислятина!
— Зато забористое, — обиделся за вино Джее.
— Я^но. Надраться хочешь?
— Хочу! Самое гадкое, что я ничего не могу сделать! Вообще ничего!
— Можешь.
— Да? И что именно?
— Ты знаешь, чем занималась Лилиан.
— Да, знаю.
— Пусть Миранда возьмет на себя ее работу. А ты помоги дочери и проконтролируй.
— Твое величество, ты с ума сошел?
— Почему нет?
— Лиля читала лекции для докторусов. Мири в этом... она разбирается, конечно, но это — не ее.
— Пусть готовит материал для дин Дашшара. Он прочитает, и покажет, и расскажет. А замок Тараль? Дом Мариэль?
Джее вздохнул.
— Я поговорю с Мири. Она знала, чем занимается Лилиан, я меньше вникал, каюсь...
— Ты же капитан моей гвардии, когда ты должен вникать еще и в это?
— Мог бы.
— Знал бы, где падать, соломки не купить было бы.
Джее хмыкнул, вспомнив любимую поговорку супруги.
— И то верно. Налей еще?
Ричард разлил вино по кубкам и поднял свой.
— За то, чтобы Лилиан вернулась домой. Целой и невредимой.
-Да!
— Джее, ты сейчас не можешь надраться и бросить все на меня. Я дал задание, как только Лиля окажется в Аве- стере, мне сразу дадут знать.
— Да неужели?
— Вся наша сеть будет работать на одно и то же. А в порту у нас достаточно людей. Рано или поздно судно Лофрейна придет в порт, рано или поздно Лиля сойдет на берег. Она заметная женщина, яркая, броская...
— Да... она у меня такая!
— И тебе придется ехать ей на выручку.
— Отпустишь?
— Спрашиваешь! Я тебя и удержать-то не смогу, верно?–
— Верно, Рик.
— Но для этого ты должен быть в форме. Готовь корабль к походу, вирмане тоже рвутся пойти с тобой, Гар- дрен сказал, что он лично напишет Хардрингу — будете чистить Лорис. А заодно поговорю с ханганами.
— Амир Гулим тоже не будет против.
— То-то и оно, им пираты тоже надоели. Но то их в Авестере подкармливали, а если сейчас разразится скандал, мы Авестер всем миром нагнем!
Джее поднял кубок.
— За это!
— Давай.
Мужчины выпили еще по одной, и Ричард сцапал ломоть ветчины. Прожевал, проглотил...
— Хорошо! Так что давай, сегодня пьешь, а с завтрашнего дня чтобы ни капли, понял?
— Понял.
— Наливай. Мы ее обязательно разыщем, обещаю.
Джее молча поднял кубок с вином.
И мужчины дружно выпили за удачу Лилиан Иртон. Они верили в эту женщину. А удача ей понадобится. Очень понадобится.
* « «
Корабль плыл.
Лиля злилась.
Самое страшное в тюрьме — безделье. Ей это не грозило, она писала книгу, она сшила себе еще пару вещей, да и барон^не давал скучать, но...
Бесит, злит, раздражает!
А когда начался шторм, к вышеперечисленному добавился еще и жуткий токсикоз.
Лиля даже на галеты смотреть не могла.
Хорошо, она не брезглива, она спокойно относится к любым фантазиям на тему еды, она даже про китайскую–кухню репортажи смотрела — и ее не тошнило. Не то, чтобы она готова была скушать червяка или сороконожку, разве что для выживания, там кого хочешь стрескаешь.
Долгоносиком студентку-медика было не запугать. И вытряхнет личинок, и галету скушает, не проблема. Но когда тебя и так тошнит?
Лилиан серьезно выворачивало наизнанку, и она даже побаивалась за ребенка. Спазмы мышц, они к добру не приводят, матка — такая же мышца. Начнется еще отслоение плаценты...
Ох, иногда плохо быть медиком.
Не знаешь ты, что может с тобой случиться на ранних сроках — и живешь спокойно. А как узнаешь, так намного страшнее жить становится. Нервы, нервы...
Умом-то понимаешь, что все должно быть хорошо, что миллионы женщин это переживают, и пережили, и выжили, а сердцем...
Бр-р-р-р-р!
Зайца в себе не уговорить.
Одно утешает — хоть барон Лофрейн заходить перестал. Дама с обратной перистальтикой — зрелище не для слабонервных.
Лилиан и тому была рада. Хоть пожить спокойно... Бэ-э-э-э-э-э!
Да чтоб черти тот шторм побрали!!!
❖ ❖ ❖
Холодно.
Как же холодно и мерзко.
Человек смотрел на тело девушки, скорчившееся у его ног, и не испытывал ничего.
Еще одна.
И еще...
На минуту на душе становится теплее, лишь на минуту. А потом — что?–
Ничего.
Пустота и темнота.
Смерти вспыхивают в ней искрами огня, согревают и разгоняют темноту, но ненадолго, так ненадолго. Потом он перебирает драгоценные воспоминания, словно искорки счастья.
Но чья смерть может согреть его — надолго?
Чья?
Ответ он знал.
Но решиться...
Да и сложно будет добраться до Анжелины Гардрен, очень сложно. Или — возможно?
Так холодно...
Так хочется согреться... намочить руки в горячей крови — и согреться.
Но кровь так быстро становится холодной, неприятной, так легко остывает, так просто...
Может быть, ее кровь согреет ледяные руки раз и навсегда?
Надо хотя бы попробовать...
❖ * *
Шторм продолжался аж четыре дня, и закончился неожиданно.
Лиля смотрела в окно, на воде играли солнечные блики, а ей было гадко. И физически, и душевно...такое состояние, когда
