Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Антоновна Вонсович
– Н-да. – Волков пристально оглядел коридор, его взгляд прошел сквозь меня не задерживаясь, и все же я испуганно прижалась к стене, пытаясь слиться с ней целиком и полностью. – Ошибочка вышла. Милочка, вам никто не говорил, что подслушивать нехорошо? Впрочем, я могу отнестись с некоторой снисходительностью к вашей слабости, ежели вы мне сейчас расскажете, о чем беседовали вот этот господин с дамой, что жила в том номере.
Он достал еще один рубль и повертел им перед носом горничной, намекая, что передаст его в обмен на нужные сведения.
– У них всегда полнейшая тишина была, – расстроенно сообщила горничная, провожая глазами каждое движение купюры. – Словно они ни о чем и не разговаривали, а сразу… – Взгляд ее смущенно вильнул в сторону. – Но из номера они всегда выходили аккуратно одетые. И следов, что они чем-то этаким занимались, не было.
– Это хорошо, что не занимались. – Волков потерял интерес к горничной и отпустил ее. – Плохо, что молчали. Что, Рысьина хорошо почистила бабушкину коллекцию артефактов? То-то Фаина Алексеевна так бесится. Даже пообещала мне выдать внучку, ежели я ее найду первым. А я найду.
Его голос был столь угрожающ, что горничная невольно начала пятиться подальше от нас и поближе к лестнице. Кажется, в ближайшие минут десять у нее точно не возникнет желания подслушивать. У меня желания тоже не было, но была необходимость, так что я восстановила плетение, которое развеяла с испуга, и опять приникла к стене.
Глава 31
Подслушивать долго не получилось. Почти сразу из песцовского номера ушел короткий магический импульс и по лестнице дробно затопотали шаги. Моськин безошибочно определил нужную дверь и даже стучаться не стал: распахнул и застыл на пороге.
– Вызывали-с? – угодливо поинтересовался он у Волкова.
– Но позвольте! – возмутился Песцов. – По какому праву вы вламываетесь в мой номер без разрешения?
– Успокойтесь, Дмитрий Валерьевич, он не хотел вас оскорбить, он пришел по моему вызову.
– Странное дело, – продолжал негодовать Песцов. – Не хотел, но постоянно оскорбляет. Будь на моем месте кто-нибудь не столь сдержанный, вашего подчиненного уже давно вызвали бы на дуэль. И убили.
Он зло фыркнул на Моськина, не торопясь, впрочем, подходить к нему поближе и бросать вызов на дуэль. И я его понимала: мало чести с такими связываться, даже если в итоге победишь.
– Дмитрий Валерьевич, сейчас мы действуем в ваших интересах, – рыкнул Волков. В его рычании явственно прозвучало: «Извольте заткнуться, а то я тоже могу быть несдержанным». Возможно, Песцов возмущался бы и дальше, но Волков продолжил куда более мирным тоном: – Если вы на самом деле не в курсе, кто вас сопровождал, то должны всячески мне помогать, если не хотите неприятностей сразу с двумя крупными кланами.
Он не назвал ни моего имени, ни второго клана, на что я сразу обратила внимание. Наверное, Моськин был не таким доверенным лицом, которому открывают все секреты. Или вообще был обычной шавкой на побегушках. Такой, которая может только издалека тявкать, но убегает даже от вида распушившего хвост кота. И все же он меня злил. Я почувствовала, как верхняя губа сама собой обнажила зубы, и сдержала рычание лишь в самый последний момент. Конечно, оно меня выдать сейчас не могло, но за одной несдержанностью непременно последует другая.
– Так вы до сих пор ничем не доказали своего предположения, – ввернул Песцов. – Возможно, мисс Мэннинг просто вышла ненадолго и вскоре вернется? Тогда мы посмеемся над вашей подозрительностью.
– Полноте, Дмитрий Валерьевич, – укоризненно сказал Волков, – мы же уже выяснили, что в доме князя Соболева была не мисс Мэннинг. Пожалуйста, не устраивайте представлений. Итак, что вы выяснили?
Вопрос уже явно был задан Моськину, поскольку тот затараторил:
– Никто из гостиницы не выходил, как эти пришли. Ни из главного, ни из черного хода. Двери просто так не открывались. Окна – тоже.
– Неужели? – рыкнул Волков.
– Думал, про то, из которого вы выглядывали, уточнять нет необходимости, – поправился Моськин. – Остальные не открывались. И у черного хода нет следов дамских каблуков. Так что не упорхнула птичка.
– Это если она со мной из ресторана дошла, – нашелся Песцов. – Коли у нее при себе было много артефактов, могла и иллюзию отправить.
– И вы бы не отличили иллюзию? – скептически спросил Волков.
– Так она же молчала.
Замолчал и Волков, переваривая наспех сгенерированную Песцовым идею. К сожалению, молчал и бездействовал он недолго, поскольку решил, что лучшая проверка любой теории – практика. Номер Песцова окутало короткое зеленое сияние, видимое лишь на магическом уровне.
– Что ж, в вашем номере, Дмитрий Валерьевич, ее точно нет, – резюмировал Волков. – Придется обходить всю гостиницу, чего хотелось бы избежать, поскольку это энергоемко. Впрочем, вполне возможно, что мне повезет и искомая персона найдется на первой или второй проверке.
Радовать Волкова я не хотела, поэтому протиснулась за спиной Моськина в уже проверенный номер Песцова, двигаясь по миллиметру и поджимая все, что только можно поджать, чтобы не коснуться противника даже краем подола или дыханием. Места там было совсем впритык, и тем не менее волковский подручный даже не почувствовал моего перемещения. Наверное, потому, что был очень занят, выслушивая поручение начальства: Волков все же решил не класть все яйца в одну корзину и поискать следы моих сапожек от ресторана до гостиницы.
Моськин умчался выполнять поручение, а Песцов недовольно сказал:
– И все же, Александр Михайлович, я хотел бы прогуляться до театра.
– И все же, Дмитрий Валерьевич, вам придется посидеть в номере, – рыкнул Волков, – чтобы не путаться у нас под ногами. Я не могу позволить, чтобы у Рысьиной появились здесь союзники.
– Боги мои, да ваше предположение пока ничем не подтверждено, – буркнул Песцов и демонстративно уселся в кресло. – Разве что вашим сильным желанием, чтобы это было именно так. Записку в театр я хотя бы могу передать?
– Никак нет, Дмитрий Валерьевич, – отрезал с показной мягкостью Волков. – При неудаче в гостинице театр будет вторым проверяемым местом, и мне совсем не хотелось бы, чтобы вы предупредили тех, кого не нужно.
Песцов что-то пробурчал себе под нос, явно ругательного характера. И я его прекрасно понимала: провести весь день в номере вряд ли было пределом мечтаний моего компаньона. Тем более что номер этот был куда скромнее выделенного мисс Мэннинг. Здесь нужно двигаться куда осторожнее, чтобы ничего по дороге не снести. Или никого.
Песцов демонстративно развернул одну из газет, вытащенных из саквояжа. Но
