Райская птичка и черный дракон (СИ) - Мария Ковалева-Володина
Египетский бог царства мертвых Озирис вызвался подвести итог — взвесить поступки Лю Цзина-Лю Мейлуна. Он создал в воздухе призрачные весы, их чаши сейчас висели вровень.
Озирис выглядел беспристрастным, как и полагалось подобному божеству.
Мира стояла словно в тумане, тщетно пытаясь прийти в себя. Она слушала голоса богов и пыталась удержать внимание на весах.
— … принял решение отдать жизнь за свой клан…
— … с прощением и принятием отнесся к Хун Хуа — дочери своего врага. А потом также простил Сунь Яо…
— …жертвовал своей Силой, чтобы спасти племянника…
— …усердно медитировал…
— … сохранил целомудрие, несмотря на неоднократные искушения…
На этих словах Мира с ужасом увидела в зеркальной призме, как Лю Цзин страстно целует Хун Хуа, сажает на стол и скользит рукой по ее оголенной ноге. Она мигом залилась краской, вспоминая, какое удовольствие она пережила тогда. И теперь все на это смотрят. Но… ведь это не Мира, это Хун Хуа…
Раздался недовольный голос Афины:
— Вы все в таком восторге от интересной игры, что совершенно игнорируете его демонические поступки.
Мира напряглась, она и сама толком не знала, что из поступков Лю Цзина можно считать демоническими.
— Начнем с кровавой расправы над двумя невиновными, — холодно проговорила Афина.
— Ты про тех демонов, — вкрадчиво вставила богиня-кошка Баст, — что пытались похитить племянника Лю Цзина? Разве ты сама не убила бы их? Тем более, ты так ненавидишь демонов.
— А что вы скажете про соблазнение Хун Хуа? — хмыкнула Афина.
Какое еще соблазнение? Они про афродизиаки? Но разве Лю Цзин мог этим управлять?
— Чтобы праведная и честная девушка не сдала его, — продолжила Афина, — он намеренно вел себя так, чтобы она в него влюбилась. То есть соблазнял. Это праведный поступок по вашему?
Мира вместе со всеми смотрела в призму, где Учитель Лю и Хун Хуа склонились над книгой в библиотеке, находясь неприлично близко друг к другу. Неужели он делал это специально? Она покосилась на Лю Мейлуна.
— Да, — равнодушно сказал он, догадавшись, о чем она думает.
Отголоски земной боли и обиды коснулись ее, но тут же исчезли. Мира на самом деле знала, что и без его стараний Хун Хуа бы в него влюбилась. Так что какая уже разница.
Но все же весы склонились в сторону — судья счел поступок неправедным.
Афина назвала еще несколько мелких проступков, чуть поколебав весы. Но светлая часть пока значительно перевешивала.
— Лю Цзин отдал армию в пятьсот демонов Лю Мейлуну, — раздался суровый голос Зевеса, — каковы были последствия? Сколько людей погибло в итоге?
— Посмотрим этот эпизод, — провозгласил Озирис.
И на зеркальной призме появилась роща пятисот демонов. Только все вечноцветущие деревья теперь лежали на земле выкорчеванные и иссохшие. На развороченной поверхности стоял Лю Мейлун и издалека наблюдал за толпой освобожденных демонов — худых и грязных. Им оказывали помощь — поили водой, помогали помыться, несли одежду.
Рядом с Повелителем стояли Чоу и генерал Джу Лэй.
— Ни капли демонической ауры ни у кого из них, — проговорил Чоу.
— Удивительно, — задумчиво протянул Лю Мейлун, — как глава клана Фэньюнь это сделал?
Чоу огляделся.
— Думаю, дело в этих сливах. Они не просто подавляли темную энергию, они годами ее преобразовывали в светлую. В итоге за годы под землей все демоны стали обычными людьми.
Один из спасенных демонов на дрожащих ногах подошел к Лю Мейлуну и опустился на колени.
Говорил он невнятно, но с трудом можно было разобрать:
— Позвольте служить вам, Повелитель.
— Ты себя видел? — хмыкнул Лю Мейлун. — По твоему мне нужна армия жалких истощенных людишек? Спускайтесь в город, ищите работу и живите свою жалкую человеческую жизнь, вы мне не интересны.
Живая картинка остановилась. Некоторые из богов снова весело зааплодировали.
— Лю Цзин знал, что армия теперь бесполезна, — подытожил Ману, — не было никаких последствий, так что зачислим этот поступок ему в плюс.
Мира в очередной раз подивилась, как ловко они оценивают хороший поступки Лю Мейлуна, которые он совершил против самого же себя. Разве это не абсурд?
— А что с ребенком? — раздался слева от Миры знакомый мужской голос.
Мира обернулась и узнала шумерского бога Ниннурта, с которым она столкнулась в Ночь Без Запретов.
— То есть никого не смущает, что он специально растил и убивал детей со смешанной кровью в качестве лекарства от безумия? — с нажимом сказал этот обиженный шумерский бог.
Лю Мейлун тихо хмыкнул.
— Мы сейчас судим дела Лю Цзина, — мягко попытался успокоить его Ману, — не Лю Мейлуна.
— А какая разница, если это одно и то же лицо?
— Посмотрим, что стало с Вэйвэем, — провозгласил Озирис.
Сердце Миры сжалось. Она не хотела услышать о его смерти.
— Может, он сам вам расскажет? — вдруг предложил Лю Мейлун.
Что? Как это?
Ману оглядел толпу и, задержав на ком-то взгляд, воскликнул:
— Неужели! Как интересно!
— Вэйлинь! — громко позвал Лю Мейлун.
От толпы отделился темноволосый симпатичный юноша и, немного робея, вышел в центр. Мира с удивлением узнала стражника из свиты Лю Мейлуна по имени Вэйлинь — ученика генерала Джу Лэя. Мира плохо его знала — помнила только, что как-то он подглядывал за ней и Няннян во время купания. И что он приглянулся ее сестричке Соловейке.
Вглядевшись внимательно, Мира узнала в его лице черты мальчишки Вэйвэя.
— Познакомьтесь, — спокойно сказал Лю Мейлун, — тот самый племянник Лю Цзина и “жертвенный ребенок” Повелителя Демонов. Он прибыл на гору Кайласи в моей свите еще до этой игры.
Боги опять оживленно принялись переговариваться. Мира не сводила глаз с повзрослевшего Вэйвэя, ожидая объяснений.
Глава 45. Жертвенный ребенок для Повелителя
Вэйлинь огляделся. Всеобщее внимание смущало его, но робким он не выглядел. Мира в целом понимала, что сестричка Соловейка могла найти в нем.
— Я не ожидал на этом экране сегодня увидеть мое детство, — растерянно улыбнулся парень, — теперь у меня появилось две версии воспоминаний. В новой версии почти все события были такими же, но фразы и поведение моего дяди Лю Цзина немного отличались. А еще…
Вэйлинь вдруг посмотрел на Миру.
— Настоящая Хун Хуа не заботилась обо мне. Только дева Мира в ее обличии, — и парень с благодарностью поклонился Мире.
Вот как, значит Мира не повторяла в точности ее поведение.
— Эти картинки прошлого сегодня неоднократно довели меня до слез, — с улыбкой сказал парень, — но я уже взял себя в руки. И готов рассказать, как все было. Дядя Лю Цзин не
