Джена Шоултер - Мрачный шепот
— Я не… не знаю, люблю ли я тебя, — ответила она, пытаясь снять его с крючка.
В его взгляде мелькнуло что-то мрачное. Нечто решительное и страстное.
— Тебе и не нужно любить меня. — Невысказанное слово «пока» повисло между ними.
Любил ли он ее? Вряд ли стоит надеяться на это. Потому что, если бы любил, то прикоснулся бы к ней еще раз. Ведь так?
— Поговорим о войне, — произнесла Гвен вместо того, чтобы спросить о том, что действительно интересовало ее. «Почему ты не занимаешься со мной любовью?». — Это будет менее щекотливо.
Сабин вздохнул.
— Будь по-твоему. Я не поехал в Чикаго с другими, поэтому выписывал из свитков имена бессмертных, одержимых демонами и искал информацию о них в книгах, которые Люциен собрал за многие годы.
Он остался из-за нее. Она это знала и не могла не порадоваться. Может быть, ему всё-таки пришлась по вкусу мысль о том, чтобы стать ее парой.
— Нашел что-нибудь?
— Я обнаружил в свитках много знакомых имен. Большинство из них бывшие узники Тартара, и именно мы, Повелители, заточили их в темницу Богов. Так что в любимчиках у них точно не числимся. Наверное, лучше всего выследить и убить их, чтобы они не переметнулись на сторону Галена. Хотя он тоже помогал их ловить, будучи одним из нас. Так что захотят ли Повелители-одиночки иметь дело хоть с кем-то из бывших воинов Зевса вопрос спорный. — Он помолчал и вновь вздохнул. — Слушай, я о паре Гарпии заговорил потому, что хотел кое-что прояснить.
В ней боролись разочарование и любопытство. Последнее победило. Она выпрямилась и навострила ушки.
— Я тебя слушаю.
Он напрягся и вытащил еще одну бутылку из ведерка.
— Плата? — смеясь, уточнила она. — Я уже согласилась помочь тебе. Это лишнее.
Он, молча, открыл крышку и жадно выпил воду — все до последней капли.
Ее улыбка пропала, и повисло напряженное молчание.
— Что происходит?
Он прислонился к дереву, смотря куда угодно, но только не на нее.
— Когда придет время битвы, а это произойдет скорее раньше, чем позже, я хочу, чтобы ты осталась здесь, вдали от опасности сражения.
Да. Конечно.
Гвен снова рассмеялась.
— Хорошая шутка.
— Я не шучу. У меня есть твои сестры, поэтому ты мне не нужна.
Он, наверное, разыгрывает ее. Разве не так? Этот одержимый воин, не преминул бы получить преимущество перед Ловцами, а значит должен радоваться, что его войско пополнят четыре Гарпии вместо трех. Верно ведь?
— Я бы никогда не стал шутить по такому поводу, — добавил он.
Нет, он не шутил. И тут она почувствовала, словно в ее грудь вонзились тысяча кинжалов Сабина, нацеленных прямо в сердце, и несколько клинков всё-таки добрались до цели, так как оно пульсировало и горело.
— Но ты сказал, что я тебе необходима. Ты же столько усилий приложил, чтобы получить мою помощь. Я тренировалась и улучшила свои навыки.
Он устало провел рукой по лицу.
— Я это действительно говорил. И ты стала лучше сражаться.
— Но?
— Черт бы все побрал! — взорвался воин, стукнув кулаком по земле. — Я еще не готов отправлять тебя на поле боя.
— Я не понимаю. Что происходит? Почему ты вдруг передумал? — Она знала, что должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы Сабин изменил свою точку зрения.
— Я просто… черт бы все побрал, — повторил он. — То, что сейчас происходит в Чикаго, скорее всего, приведет Ловцов в ярость. Посмотри, что произошло после Египта. Они заявятся сюда, попытаются отомстить. Я не смогу сосредоточиться на сражении, если ты будешь рядом со мной. Понятно? Я буду переживать. А несобранность лидера может подвергнуть моих людей опасности.
Гвен не знала, где нашла силы подняться. Она прищурилась. Он стал бы переживать. Ее женской половине это понравилось. Очень. А вот воительнице, в которую она превратилась, Гарпии, которой теперь желала быть, это совсем не понравилось. Вся радость испарилась. Она больше никогда не будет никчемной трусихой.
— Ты должен принять это, потому что я буду сражаться рядом с тобой. Это мое право.
Сабин резко вскочил. Раздувающиеся ноздри, багровое лицо, сжатые кулаки — он был вне себя от гнева.
— А мое право, как любовника, как супруга — защищать свою пару и уничтожить всех твоих врагов ради тебя.
— Я никогда не утверждала, что ты — моя пара. Так что слушай внимательно. Я всю свою жизнь ждала чего-то подобного. Возможности проявить себя. Ты не смеешь отбирать это у меня. Я тебе не позволю.
— Нет, у него это не получится, — встряла Талия. Она стояла в стороне вместе с Кайей и Бьянкой. Они все пылали от ярости. — Никто не в силах остановить Гарпию. Никто.
— Ты облажался по-полной, Сомнение, — заявила Кайя. — Жаль, ты уже начинал нам нравиться.
— Я знала, что нам стоит подслушать их разговор, — процедила Бьянка сквозь зубы. — Ты можешь быть восхитительно жестоким, но ты все-таки мужик, а наш принцип — никогда не доверяй самцам. Посмотри, чем закончилось последнее приключение Гвенни.
Талия провела языком по острым белоснежным зубам.
— Гвен наконец-то дала тебе то, что ты желал, но ты, Демон, вдруг решил, что тебе это больше не требуется. Как это по-мужски.
— Гвен, идем, — позвала ее Кайя. — Мы уезжаем отсюда. И сами разберемся с Ловцами.
— Нет, — встрял Сабин. — Этого не будет.
Казалось, целую вечность Гвен пристально смотрела на воина, мысленно умоляя сказать ее сестрам, что они просто неправильно поняли его намерения. Собственные сомнения обрушились на нее. Решил ли он защитить ее потому, что Гвен ему небезразлична? А может Сабин не верил в ее воинские таланты, даже после всех героических усилий по овладению искусством побеждать? Или он собирался завязать отношения с женщиной-Ловцом, и не желал, чтобы она это видела, потому что не хотел расстраивать?
А может это его демон пудрит ему мозги? Если так, то Гвен должна найти способ справиться с ним.
— Сабин. Давай поговорим об этом… — начала она, надеясь, что еще не все потеряно.
— Я хочу, чтобы ты оставалась в крепости, — твердо заявил он. — Безвылазно.
— Ты оставишь меня здесь, но совсем не против того, чтобы использовать в битве моих сестер?
— Только двух. Одна останется с тобой.
Ее сестры расхохотались.
— Да, ну! Как бы не так! Во дает! — ответили они одновременно.
Гвен, вздернув подбородок, раздраженно уставилась на Сабина.
— Сестры не станут тебе помогать, если ты не изменишь своего решения. Всё еще хочешь оставить меня в крепости?
— Да, — без колебаний ответил воин.
Как он мог быть с ней настолько жестоким? Как? Ведь он так старался убедить Гвен и ее сестер сражаться на его стороне! Она почувствовала ком в горле, опаляющий, не хуже кислоты.
