Филип Жисе - Искусство
Эрик приблизился к Мелани и опустился рядом с ней на диван.
– Мел, прости меня. Если можешь, прости. Я… я не хотел этого, но… но не смог противиться Искусству. Оно требует от меня все новых и новых внутренних женских миров. Ты знаешь, о чем я говорю. Это сильнее меня. Я пытался противиться, но… но не смог. Меня тянет к другим женщинам, и я ничего не могу с этим поделать. Это как наркотик. Тебе хочется попробовать это снова и снова. И нет ни сил, ни желания сопротивляться этому влечению. Я пытался, Мел. Честно пытался, – Эрик посмотрел на девушку. Сердце сжало тисками, когда он заметил слезинку, скатившуюся по ее щеке. – Прости меня. Прости, если можешь, но… но я не знаю, что мне делать. Просто не знаю, – Эрик умолк, слушал тишину, внезапно воцарившуюся в комнате, и бешеный стук собственного сердца в груди.
– Дай мне немного времени. Я соберу вещи, – Мелани вытерла рукой слезы и поднялась с дивана.
– Нет, нет, Мел. Тебе не обязательно уходить. Ты можешь жить здесь, сколько захочешь, – с запозданием Эрик понял, что сказал глупость. Как она может жить в его квартире, не будучи ни его женой, ни девушкой.
– Поговори с Йорисом, Эрик. Он тебе поможет, – Мелани начала доставать вещи из шкафа и складывать на диван. – А лучше обратись к врачу. То, что у тебя – это зависимость. Я не первый раз чую на тебе чужой аромат туалетной воды, но все думала, – показалось. Не хотела верить. Все надеялась, – Мелани умолкла, смахнула слезы с глаз.
– Мел, милая, – Эрик поднялся с дивана, чувствуя, как в груди разливается океан жалости к девушке. – Прости меня. Я… – Эрик приблизился к Мелани и попытался ее обнять.
– Нет, Эрик, – мотнула та головой и отстранилась. – Не прикасайся ко мне.
В груди Эрика полыхнуло огнем. Он отступил от девушки на шаг, бросил недоуменный взгляд по сторонам, словно впервые видел собственную квартиру, шагнул к дивану.
Все то время, что Мелани собирала вещи, он сидел на диване, не двигаясь, наблюдал за девушкой, видел слезы, бегущие по ее щекам, и ощущал дождь из слез сожаления и жалости в своей груди. Когда же Мелани ушла, сказав одно лишь «прощай», дождь в груди усилился, превратился в ливень. Эрик повалился спиной на диван и уставился взглядом в потолок. Тихое: «Прости, Мел» выскользнуло из его груди, взлетело ввысь и растворилось в наступившей тишине, канув в прошлое.
Ведомый желанием окунуться в новый внутренний мир и не менее сильным желанием как можно скорее забыть о Мелани, Эрик, едва открыв входную дверь квартиры, втолкнул девушку в прихожую. Захлопнул дверь и притянул ее к себе. Его губы нашли ее губы, жадные, словно никогда не целовали других губ. Его руки запорхали, точно колибри над цветком над ее телом, сбрасывая с нее одежду. Поскорее добраться до наготы ее тела, коснуться кожи, ощутить ее бархатистость и чувствительность. Погрузиться в новый внутренний мир, без остатка, без следа. Порвать с настоящим, таким изменчивым и болезненным. Затеряться среди глубин внутреннего мира. Забыть дорогу назад. Остаться там навсегда. Навеки. Ах, если бы это было возможно…
Эрик познакомился с ней в клубе, где выступал этой ночью. Он не хотел сегодня выступать, но мысли о Мелани не давали покоя. Память о ней сводила с ума. Им было хорошо вместе. А ее внутренний мир был достоин восхищения и преклонения. Сверхчувственный. Сверхранимый. Он влек Эрика с неменьшей силой, что и мед влечет медведя. Эрик хотел бы остаться в нем навсегда, но не смог. Вокруг было так много новых миров. И все они влекли, влекли, влекли. Один сильнее, другой слабее. Но каждый был интересен, ибо каждый был неповторим, неизведан. И каждый манил обещанием чего-то такого, что слаще сахара, приятнее касания морского бриза, нежнее кожуры персика. И не было сил противиться этому влечению. И не было желания.
Ее звали Луиза. Невысокого роста, с обычной фигурой и ничем не примечательной внешностью. Она носила короткую стрижку. Одевалась просто – туфли на низком каблуке, короткое платье и курточка сверху. Но Эрика мало интересовал ее внешний вид, особенно сегодня, когда в памяти все еще были свежи воспоминания о Мелани. Хотелось скорее открыть для себя новый мир, забыться в нем, затеряться. Хотя бы на миг отвлечься от настоящего, что держало крепко, бульдожьей хваткой, заставляя переживать все снова и снова.
Только когда они оказались в кровати, простыня которой еще помнила тепло тела Мелани, на его губах появилось нечто, похожее на улыбку. Как это было знакомо и незнакомо вместе с тем. Как приятно. Как желанно. Ее стоны ласкали его слух. Нагота будоражила сознание. Тело такое обычное хотелось ласкать вновь и вновь. Ощущать влагу на ее коже своей кожей. Дрожь ее тела своим телом. Он не выбирал красавицу. Он выбирал новизну, новое тело, жаждущее его ласки, новый внутренний мир, жаждущий его познания…
Она была самой активной перед сценой. Едва не разделась прямо там, покоренная его танцем. Он заметил ее во время выступления, а после подошел, предложил выпить. Она не отказалась. Помнила его танец. Не отказалась и поехать к нему домой, хотя на тот момент выпили не так уж и много в баре того же клуба…
Он вошел в нее осторожно, словно боялся спугнуть миг того очарования, что охватило его от осознания собственной свободы. Он свободен, как птица в полете. Теперь ему нет нужды прятаться, нет нужды скрывать отношения на стороне. Теперь он волен поступать так, как хочет, как подсказывает ему его сердце, страстное и чуткое. Это было блаженство. Это была нирвана. Это была жизнь во всем своем великолепии.
Входил в нее снова и снова. Ласкал ее снова и снова. Чувствовал ее снова и снова. Растворялся в ней, как сахар в горячей воде, без остатка, умирал и воскресал, словно феникс из огня, огня ее трепетного тела и чувственной души, души настолько чувственной, что много позже ее тело скрутили спазмы сладострастия столь сильные, что заставили бежать слезы из ее глаз, позволившие испытать Эрику приступ невероятного удовлетворения, заставивший его вмиг позабыть о Мелани. Хотя бы на время. Позабыть о болезненном настоящем и не дающем покоя прошлом.
Она осталась ночевать у него дома. Эрик был не против. Тепло тела рядом лежащей женщины позволяет мужчине забыть о тепле тела другой женщины, быть может, также когда-то лежавшей рядом.
В одурманенное сном сознание Эрика проникли резкие и настойчивые звуки телефонного звонка. Эрик открыл глаза, борясь с остатками сна, услышал, как скрипнула кровать, когда за спиной подала признаки жизни Луиза, протянул руку и поднял с пола мобильник.
– Сколько времени? – из-за спины послышался сонный голос девушки.
– Не знаю, – ответил Эрик и бросил взгляд на экран мобильника. – Йорис?
