Заклятие на любовь - Анна Сергеевна Платунова
Слова вылетали из головы – теперь говорили тела. Меня обвевало жаром не столько из-за горящего огня, сколько из-за пламенеющего сердца. В такие минуты я мечтала лишь о том, чтобы горячие ласки никогда не заканчивались. Доминик не делал ничего недозволенного. Хотя по тому, как он нежно проводит губами по моей шее, то касаясь мочки уха, то спускаясь к ямочке между ключиц, я понимала: он хочет большего.
Да я и сама страстно желала этого! Тело чутко отзывалось на каждое осторожное прикосновение, внизу живота тягуче разливалась сладость. Разрывать объятия было мучительно.
– Приходи… вечером… ко мне в спальню… – однажды выдохнула я, не в силах больше терпеть выматывающий жар.
Ник чуть отодвинулся, посмотрел так пристально, будто вбирал меня всю без остатка в этот взгляд. Я потерлась щекой о его горячую ладонь, а он очертил подушечкой большого пальца контур моих припухших губ.
– Алисия… – тихо сказал он.
Я нахмурилась. Мне не понравились заминка в его голосе и складка между бровей.
– Что? – Я выпрямилась и посмотрела с вызовом. – Хорошие девушки не предлагают подобных вещей? Я ведь не жениться прошу!
Меня точно окатили ледяной водой из ведра, и это разом остудило все неразумные желания. Вот оно что – про женитьбу-то никто не заговаривал. Да и какая может быть свадьба? Через несколько дней я отправлюсь в Академию чар и ведовства, а Ник вернется в Академию целительства, где он, оказывается, на несколько месяцев взял академический отпуск. И ему, и мне еще учиться несколько лет. И лишь Солнцеликая знает, что ждет нас впереди…
Я вскочила и, хотя Ник пытался удержать за руку, пересела в глубокое кресло, забралась в него с ногами и, закусив губу, уставилась в камин. Я была готова к тому, что Доминик уйдет, чтобы дать мне остыть, но он плюхнулся на пол рядом с креслом и тоже принялся всматриваться в пляшущие языки пламени. Так мы и сидели, как два деревянных болванчика.
– Лисенок, – негромко позвал Ник.
Я собиралась сделать вид, что не слышу, но потом отозвалась угрюмым:
– У?
– Завтра приедут мои родители.
– О! – Известие меня обрадовало, несмотря на размолвку. – Я буду рада их повидать.
– Они тоже.
– Угу, – пробурчала я.
Зря Ник надеется, что из-за этой новости, пусть и приятной, я перестану грустить. Тень близкой разлуки встала за нашими плечами, заслоняя собой свет.
– Помнишь, я рассказывал, что наши родители поссорились и не общались три года.
Еще бы не помнить. Из-за этой разлуки мы с Ником, прежде лучшие друзья, отдалились.
– Почему? – отважилась я на вопрос. – Теперь-то откроешь тайну?
– Это не тайна. Моя мама сказала твоему отцу, что пора выбираться из кокона печали, в который он себя заключил, что его жену не вернуть, зато маленькая дочь страдает от одиночества.
– Она так сказала? – ахнула я. – Папа, наверное, смертельно обиделся.
– Так и есть. Ответил, что не ей решать, как долго он должен скорбеть по Амалии, а дочь вовсе не одинока, у нее есть все, что нужно для счастья.
Я шмыгнула носом. Эх, папа, как же ты не видел… Доминик, этот коварный человечище, подобрался ближе и, пользуясь моментом, взял меня за руку, переплел свои пальцы с моими. Треснуть бы тебя по макушке, но… Мы разъедемся, и я не увижу тебя долгие-долгие месяцы. Когда мы встретимся снова, останемся ли прежними? Моя ладонь опустилась на темные волосы и пригладила торчащий после снежной битвы вихор. Ник наклонился и поцеловал кончики моих пальцев. Внутри снова взметнулась теплая волна. Ник, что же ты делаешь со мной!
– Как же дождаться лета… – жалобно прошептала я. – Ну зачем, зачем ты такой правильный, Ди!
– Не придется ждать лета, – так же тихо ответил он. – Мои родители приедут не просто так…
У меня перехватило дыхание от предчувствия чего-то судьбоносного. Чего-то, что навсегда перевернет мою жизнь.
– Когда наши отцы снова помирились, они условились, что…
Ник поднял на меня хитрый, сияющий взгляд.
– Договаривай же! – не стерпела я.
– Условились, что их дети поженятся, когда вырастут. Я должен был сказать тебе об этом завтра, когда мама привезет кольцо. Его передают из поколения в поколение в нашей семье – от матери к старшей дочери или невесте старшего сына.
Я пискнула и свалилась из кресла прямо в объятия Доминика, а он счастливо рассмеялся.
– Ты моя невеста, Лисичка. Вот уже несколько лет. И эта мысль то пугала меня, то восхищала. Я не представлял, как подберу ключик к сердцу прекрасной и холодной Алисии. Был уверен, что ты и не посмотришь в мою сторону, но меньше всего мне хотелось принуждать мою гордую девочку к браку, которого она не желает.
– Поэтому ты строил из себя такого неприступного и надменного гордеца?
Я потерлась носом о его скулу, вдохнула терпкий запах сандала.
– По-моему, мы с тобой два дурака, – прошептала я.
– Так ты согласна? – с некоторой тревогой уточнил мой будущий муж – самый красивый, самый достойный мужчина, которого я только знала.
Помучить его, что ли?
– М-м-м, – медлила я, с удовольствием разглядывая, как проступает на любимом лице страх.
– Она согласна! – твердо заявил тоненький голосок одной наглой рыжули. – Точно говорю!
– Да никто и не сомневался! – самоуверенно промурчал Всполох.
Наши фамильяры соткались из воздуха, причем Лиска устроилась между могучих лап, на одну из них положив голову, а на другую – хвост.
Я расхохоталась. Притянула Ника за воротник, прошептала в его губы: «Да!» – и накрыла их поцелуем.
Черная тень, стоящая за нашими спинами, развеялась без следа. Завтра мы обручимся! Учеба в разных академиях – не преграда. Жених с невестой могут видеться очень часто, а наши академии разделяет всего пара часов езды на мобиле.
– А летом поженимся! – сказал Ник, точно прочитал мои мысли.
71
Доминик беспокоился, что помолвка получится скромной: будут присутствовать только его родители и мой отец. Ник думал, я огорчусь из-за того, что нам не успели устроить пышный прием, как это принято в нашем кругу, но мне нужен был только Доминик и его любовь.
Вечером, в конце ужина, он поднялся
