Легенда о Защитниках (СИ) - Гром Дарья

Некромант поразился, заметив вертикальные щёлочки-зрачки парня.

– Так ты нахт? – протянул Эдион.

– Да.

– Ваша кровь считается деликатесом. Быстрее уходи.

Раб кивнул и побежал к каким-то другим рабам. Начал что-то объяснять и активно жестикулировать.

В крепости на маковом поле самые лучшие рабы, потому что Тальрейн не скупился и покупал только здоровых и выносливых людей. Так что никого не удивляет, если попросил снаряжение и готового к выезду коня в начале коридора, а получил это всё, как только вышел во двор.

Рабы принесли его посох. Нер Найтли взял своей артефакт, сила сразу забурлила в нём мощным потоком. Как же ему не хватало этого ощущения могущества и холода дерева в руке.

***

Конь быстро примчал его. Армия Ариеса оказалась даже ближе, чем предполагали не-выходящие-из-тьмы. С каждой секундой Эдион всё отчётливее понимал, что его план либо близок к провалу, либо к исполнению, но конец точно скоро.

Флаги с оленями и костры были видны издалека. И ещё Эдион заметил, что к нему навстречу скачет отряд вооружённых до зубов вояк. Настроены они не очень дружелюбно, чего и следовало ожидать.

Однако некромант даже не стал дожидаться, пока солдаты доедут до него. Он просто достал своё послание, помахал им, чтобы солдаты заметили. Хмыкнув, выбросил своё послание в маки. Белая бумага достаточно заметна на фоне красного, а тяжёлая клякса воска не даст посланию улететь. Если самого Эдиона поймают, то будут слишком долго выяснять: кто он, зачем пришёл, какова его цель и тому подобное. А так он не оставит армиям выхода кроме как прочесть послание. Полукровка не сомневался, что письмо дойдёт до адресата, и что солдаты королей окажутся готовы выступать хотя бы через пятнадцать минут.

***

Его по рукам и ногам сковали цепями. В соседнем зале то же самое сделали с Тальрейном. Сейчас ему выносят приговор лишения силы. Но зачем так поступили с Эдионом? Солдаты его видели, именно он отнёс армиям послание, в котором рассказал о планах Тальрейна, количестве не-выходящих-из-тени и о том, как можно проще всего убивать членов культа Тьмы. Точными ударами в сердца.

Армиям это действительно помогло. Однако раб, которого некромант послал спасать деревню, смог увести всего двадцать человек. Остальных людей поймали, и всё-таки зловещий ритуал архимага был совершён.

Эдион знал, что ничего хорошего от Тальрейна ждать не следовало, однако всё равно ужаснулся его действиям. Луна покраснела. Солнце побелело. Появились странные твари, атаковавшие людей и химмель с неба.

Эдион чувствовал себя проигравшим. Помешать самому ритуалу он никак не мог, потому что даже ему не под силу открыто выступить против сотен не-выходящих-из-тени. Зато некромант нанёс культу удар в спину, когда от него такого не ожидали.

Кровопийцы, призвав в этот мир монстров, вернулись на поле боя, оставив пентаграмму под «надёжной защитой».

В том зале, где сейчас висел закованный в цепи Тальрейн, на полу была начертана та самая огромная пентаграмма. Она брала жизненные силы пленённых людей. К сожалению, некоторых рабов тоже отправили подпитывать действие пентаграммы. И это зловещее творение сторожили как минимум по пять не-выходящих-из-тени.

С пятерыми Эдион справился легко, а вот прекратить ужасающее действие пентаграммы оказалось гораздо сложнее. Ему пришлось полностью опустошить свой резерв, стирая линии рун. Однако просто так скрыться с места преступления некроманту не дали. Тальрейн подоспел быстрее всех.

Но архимаг опоздал. Луна вновь побелела, армии королей двинулись вперёд в отчаянной попытке положить конец культу Тьмы. Если монстры снова вернутся, Тьма победит и кровожадные не-выходящие-из-тени будут правит миром.

А юный полукровка был единственной преградой между пентаграммой и архимагом.

Убивать архимага было нельзя, иначе способ прекратить действие страшного обряда будет потерян навсегда. Эдиону удалось вернуть светилам нормальный цвет, но временно, они оба это понимали. Тальрйен знал, что его нельзя убивать, чем собирался воспользоваться. А некромант… он уже смирился. Главное – выиграть для армий достаточно часов, чтобы они разнесли армаду Тальрейна. А дальше видно будет, как поступить.

И никогда некромант не забудет адского выражения стальных глаз.

– Ты никогда не был одним из нас, – прорычал архимаг, ткнув в Эдиона пальцем. Лицо не-выходящего-из-тени было забрызгано чужой кровью и искривлено в гримасе ненависти.

– И хвала демиургу, – невозмутимо откликнулся наш герой. Его силы были на исходе, а вот Тальрейн, напившийся крови, ещё мог продолжать бой.

«Хотя бы умру с честью», – подумал некромант, выставляя перед собой посох.

Эдион старался видеть перед собой лица тех, кого спасал. Та мать с двумя детьми. Молодой раб-нахт, которого он отправил в деревню.

– Ты истощён, – фыркнул Тальрейн. – Отойди от пентаграммы, тогда я убью тебя быстро, хоть и болезненно.

– Размечтался.

Эдион ринулся к не-выходящему-из-тени и ударил. Не магией. Просто выкинул вперёд руку с посохом, целясь в челюсть архимага.

Разумеется, для Тальрейна такой ход был неожиданностью, и он не успел увернуться от атаки.

Послышался хруст сломанной челюсти. Из прикушенной острыми клыками губы Тальрейна пошла кровь. Некромант мрачно улыбнулся. Жаль, что зубы у его врага были крепкими и не выбились.

С отвратительным хрустом регенерация вставила челюсть на место, но самому не-выходящему-из-тени было ужасно больно.

Архимаг послал на вероломного предателя тонну бурлящей тьмы. Поток магии сбил Эдиона с ног и впечатал в стену. Некромант охнул от боли, ноги его предательски подкосились. Но нельзя было подпускать Тальрейна к пентаграмме.

Некромант собрал все силы в кулак.

Простой рукопашный бой оказался проигрышным для самоуверенного кровопийцы.

Некромант ударил архимага под колени, потом в солнечное сплетение. В ответ Тальерейн снова хотел атаковать тьмой, однако полукровка уклонился на нечеловеческой скорости. Секунду они сверлили друг друга враждебными взглядами, а потом сцепились, как волки, сражающиеся за еду, даже не пытаясь использовать магию.

И всё же силы были неравны.

Ошибкой Эдиона было подпускать Тальрейна так близко к своей шее. Когда он почувствовал упругую остроту клыков не-выходящего-из-тени, некромант даже не сразу понял, что именно происходит.

От осознания, что сейчас архимаг пил его кровь, нашему герою стало так противно, что он всё-таки поморщился от отвращения, одновременно шипя от боли.

Некромант трясущейся рукой схватил длинные белые патлы Тальрейна и потянул от себя его голову. Архимаг зло зарычал, стал вырываться, из-за чего лишился большого клока волос.

Эдион на ощупь нашёл в сапоге врага кинжал. И всадил его прямо в область под сердцем противника.

Тальрейн резко выдохнул и отстранился, шокировано сжимая руками торчащую из его груди рукоять. Его волосы были растрёпаны и испачканы.

Гнилое чудовище. Вот кого сейчас видел перед собой Эдион. Как он только мог когда-то решить, что лучше служить такому ничтожному существу, чем…

Чем кому?

Не важно. Явно был другой выход, пусть ослеплённый обидой некромант его не замечал.

Странный эффект был у кинжала. Тальйрен в одно мгновение скукожился и состарился, являя собой ещё более отвратительное зрелище. Позже Эдион узнал, что архимаг отравил своё оружие.

А теперь уже поздно. Короли не поверили, что Эдион действительно предал культ Тьмы и не превратился в не-выходящего-из-тени. Ему было больно от того, как разочарованно посмотрела на него Аурум.