Нэй: мой любимый Прародитель (СИ) - Анна Кривенко
Неужели…
Мое сердце забилось быстрее.
Она поддается!!!
Она больше не гонит меня!!!
Я сжал ее талию еще крепче.
— Да, я вспомнил, — прошептал я. — И мне больно…
Я немного лукавил. Хотел еще ее жалости…
Но не дождался.
Громкий хлопок разорвал воздух где-то над нашими головами.
Стайка испуганных птиц взвилась в небо, а ребята мгновенно вскинули оружие.
— Капитан, — прохрипел Лис приглушенно. — Нас заметили!!!
Ангелика тут же изменилась в лице и выругалась.
Вывернулась из моих рук и быстро надела на голову шлем, снова стремительно превращаясь в командира.
— Нэй, приготовься… — шепнула она. — Шлем…
А я снова стал послушным солдатом, хотя кровь в венах все еще бурлила.
Но я ликовал.
В ее глазах сегодня я наконец-то увидел следы того, о чем так давно мечтал: она робеет передо мной. Она уже не может противиться так, как раньше…
Как только мы спасем рабов, я… пойду в настоящее наступление!
Произошедшее настолько меня вдохновило, что изнутри поперла какая-то невиданная сила. Всего на пару мгновений я буквально выскочил из тела, придя в эфирное состояние, оценил обстановку и вернулся обратно. Тело даже не успело пошатнуться.
— Они сейчас у входа в пещеру, — проговорил я приглушенно. — Их пятеро. Стреляли наугад. Возможно, нас уже ждут. Скорее всего, в скале проход…
Если парни и удивились моему отчету, то не подали вида: никто не сомневался в том, что я способен творить настоящие чудеса.
А меня начала охватывать легкая тревога. Если в скалах есть пещеры, возможно… их создал тот, кто оставил в этих скалах знак. Мой знак.
Значит, эти пещеры могут скрывать большую тайну в своей глубине.
Тайну, имеющую ко мне прямое отношение…
Глава 48. Ты — тоже монстр!!!
Нэй
Пятеро.
Конечно, они не стали настоящей преградой для самого знаменитого военного отряда современности… потому что оказались всего лишь голограммой!
— Значит, хлопок тоже был бутафорным… — пробормотал Прат. — Похоже, нас пытаются просто задержать, но делают это крайне… примитивно.
В итоге, уже через несколько минут мы все стояли у входа в пещеру, больше напоминающую широкую, природного происхождения трещину.
Ангелика раздавала приказы, распределяя, кто войдет первым, а кто будет прикрывать сзади. Меня она оставила в центре, и я уж было решил возразить, предположив в ее действиях прежнее ко мне лицеприятие.
Однако не успел: мое внимание переключилось на Риана.
Он снова побледнел.
Мне пришлось схватить его за руку, опять «выпивая» его боль.
— Риан… что с тобой происходит???
— Не знаю… — удрученно проговорил принц. — Такого со мной никогда не было. Такое чувство, что мою голову сдавливает металлический обруч…
— Ментальная блокировка… — вдруг вспыхнула в моем разуме догадка. Я лихорадочно напряг память, пытаясь вспомнить, что это такое. Перед глазами замелькали туманные обрывки воспоминаний: дворец отца, его эксперименты над сородичами, среди которых преобладало именно ментальное подчинение разума, несколько томов запрещенной литературы, которые я когда-то, будучи еще ребенком, выкрал из библиотеки, чтобы удовлетворить мучительное любопытство…
Воспоминания быстро рассеялись, оставив после себя зловещую дымку, но я все-таки успел ухватить главное: существуют способы ментальной блокировки сознания. Но откуда она на Риане и что с ней делать, я точно не знал.
От моих прикосновений зоннёнскому принцу сразу же стало легче, и он вымученно улыбнулся.
— Не отпускай мою руку, — сказал я, крепче хватая его за пальцы, а он вдруг мучительно покраснел: наверное, представил, как это будет выглядеть со стороны, ведь «за ручку» мы еще не ходили.
Я посмотрел на него с легкой укоризной.
— Сейчас не время для сохранения репутации, — шепнул я. — Держись за меня, чтобы не загнуться!!! Здесь опасно!!! Или же тебе будет лучше возвратиться в шлюп!
— Нет! — мгновенно взвился Риан. — Ни за что!!!
И покраснел еще сильнее.
Теперь еще из-за стыда, что может прослыть трусом.
Я усмехнулся и схватил его за запястье, чтобы слишком не смущать переплетенными пальцами рук.
Да он же сущий ребенок, честное слово! А еще меня называет младшим братом!
Постаравшись создать плотное соединение с его телом через энергетические каналы, я наладил постоянный отток зловредного ментального влияния на себя, и Риан мгновенно посвежел. Жаль, я не умею делать этого без прикосновений! Хотя… я ведь еще не пробовал.
Сконцентрировался, почувствовал нити связей между нами и отпустил его руку.
Нити натянулись, но не разорвались. Я представил, как они укрепляются, утолщаются и крепко закрепляются между нами, и это произошло в действительности.
Риан тоже почувствовал связь.
Когда я открыл глаза, он смотрел на меня странным взглядом.
— Почему у меня такое чувство, что я знаю тебя всю свою жизнь? — прошептал он, а я не сдержал смущенную улыбку.
— Мы обязательно поговорим об этом позже… — заверил его я, и мы переключились на дальнейшие передвижения.
Узкий проход в пещеру неожиданно разросся, и мы оказались в широком проходе природного происхождения. Видимо, когда-то на острове случались катаклизмы, возможно, землетрясения, и эта скала почти разделилась надвое.
Но с каждым шагом вперед во мне все острее начало подниматься до боли знакомое чувство.
Чувство, о котором я хотел бы навсегда забыть: присутствие тьмы!
Я даже замедлил шаги, прислушиваясь к себе: тьма отчётливо задвигалась внутри, невольно вызывая во мне ужас.
ПОЧЕМУ??? Что происходит???
Резко расхотелось идти вглубь, но я не стал поддаваться сиюминутной слабости.
Никто не должен узнать о том, что со мной происходит!
Во всех этих переживаниях я даже забыл о Риане и о цели нашей операции, и это была моя непростительная ошибка…
* * *
Рабовладельцев было всего полтора десятка, рабов же только лишь семь человек.
Они затаились в одной из боковых пещер, напряженно озираясь по сторонам, а пленники испуганно жались к холодным камням, зажатые охраной в природном углублении.
Мы нашли их всего через полчаса после входа в пещеры, и удивляло только одно: с какой целью они забрались сюда, если сейчас выглядели, словно загнанные в ловушку?
Никто из нас не разговаривал. Ребята из отряда общались знаками. Риан завороженно рассматривал пещеры. Его синие глаза удивленно поблескивали.
Я же чувствовал себя как никогда отвратительно, потому что ростки тьмы во мне шевелились все активнее.
Я подавлял их волей, изматывая
