Нэй: мой любимый Прародитель (СИ) - Анна Кривенко
Как и братом Ангелики…
Я покосился на нее, но девушка, в отличие от остальных, смотрела в сторону. Она была необычайно насупленной и напряженной.
Однако, словно почувствовав мой взгляд, она повернулась.
— Нэй! Что произошло?
Я отчего-то смутился.
— Все в порядке! Это мои личные вопросы с Рианом…
Я не придумал сказать ничего лучшего, чем это, но Ангелику отчего-то задело. Я прямо-таки почувствовал, как она напряглась еще больше. Выпрямившись, она превратилась в натянутую струну и выкрикнула:
— Всем приготовиться к спуску!!!
Что я снова сделал не так???
И все-таки понимание ее чувств было совершенно недоступно мне. Совсем! Более сложных существ я еще никогда не встречал…
Как же мне разгадать тебя, Ангелика, чтобы подобрать к тебе ключ? Как открыть ту запертую дверь, что высится между нами???
Потому что для меня нет ничего и никого важнее тебя.
А ты даже не понимаешь этого…
* * *
Покосившиеся двери выглядели так, словно их в спешке выбили ногами. Точно такими же — поспешно брошенными и искорёженными — выглядели вообще все постройки бывшей рабовладельческой базы, из чего мы сделали вывод, что преступники отступили и сбежали поспешно и совсем недавно.
Внутри помещений я нашел много пустых клеток, и перед глазами всплыл образ жмущегося к прутьям грязного несчастного ребенка. Мое сердце сжалось.
Что происходит? Почему рабовладельцы бежали?
Причем, они не использовали для этого воздушное пространство: их шлюпы нетронутыми стояли чуть поодаль.
Ангелика объявила, что мы пойдем по следу, и выпустила в воздух небольшой летательный аппарат, который уже через пять минут показал нам местность с высоты птичьего полета.
Никаких групп автокаров на ближайшей вокруг нас территории не было.
— Значит, есть какое-то укрытие… — заявил Рувим, и Ангелика с ним совершенно согласилась.
— Надеваем шлемы! — скомандовала она, и вся команда, в том числе и я, водрузили на головы специальные головные уборы с опускающимися прозрачными щитками, которые позволяли ярко и отчетливо видеть незаметные обычному глазу следы передвижения людей.
Отряд очень слаженно и быстро направился на восток, и я отметил про себя, что мы как раз направляемся в сторону тех самых «моих» загадочных скал.
У нас не было автокаров, поэтому к скалистой местности мы подобрались только через полтора часа по иширскому времени. Но зато тщательно изучили все следы.
Рабовладельцев было немного: они все уместились всего в три автокара. Значит, и рабов с ними тоже ограниченное количество.
Почему они сбежали и еще столь поспешно?
Я чувствовал, что от меня ускользает что-то важное.
Риан был особенно задумчив. Он то и дело озирался, пристально изучая местность.
— Странно, — в какой-то момент проговорил он. — Но у меня назойливое чувство, что я где-то видел все это…
Правда, по мере приближения к скалам зоннёнский принц все сильнее бледнел. Я обратил на это внимание уже тогда, когда к его неестественной бледности добавилась прямо-таки синева.
— Риан, — я тронул его за плечо. — Тебе плохо?
Он обернулся и посмотрел на меня помутневшими от напряжения глазами.
— Не понимаю, — пробормотал он. — Но у меня почему-то ужасно болит голова…
Сердце екнуло.
Я заставил его присесть прямо на землю. А сам стянул с рук перчатки. Снял шлем с головы и совершенно бесцеремонно обхватил ладонями голову Риана, зарывшись пальцами ему в волосы.
Принц вздрогнул, но по лицу его разлилось очевидное облегчение. Он невольно прикрыл глаза, упиваясь моими прикосновениями, точнее, тем эффектом, который они производили, ведь я начал ментально оттягивать его боль на себя.
Через минуту лицо юноши порозовело, и он открыл глаза.
Улыбнулся.
— Спасибо… — прошептал он, а я ощутил, как у меня в груди вспыхивает глубокое удовлетворение.
Такое знакомое и уже забытое мною.
Из тех обрывков воспоминаний, что имелись в моем разуме, я помнил, что когда-то заботился об огромном количестве своих подданных. И они, и мои дети заставляли меня чувствовать себя ответственным за их благополучие, и я очень старался, делая всё необходимое для этого, но всё же… не справился.
Я их подвел.
Они все… погибли.
Хлестануло привычной острой болью в груди, и я поспешно опустил глаза.
Но так как Риан все еще находился слишком близко ко мне, то легко зацепил мои эмоции.
— Нэй… — прошептал он изумленно. — В тебе так много боли!!! Так ты что-то вспомнил??? Ты вспомнил свое прошлое!
Он произнес это негромко, но очень эмоционально.
Я вздрогнул и испуганно покосился на ребят, находившихся поодаль. Похоже, никто не слышал.
Выдохнул.
Но я ошибся.
На мое плечо опустилась знакомая тонкая рука в кожаной перчатке, и я мгновенно напрягся вновь.
О нет! Ангелика всё слышала!
Я осторожно развернулся и посмотрел ей в глаза.
Она присела на землю рядом и поспешно стянула с головы шлем. Посмотрела на меня необычайно участливым испуганным взглядом и пораженно прошептала:
— Ты… правда вспомнил? Вспомнил… свое прошлое???
Я так и не понял, почему она так сильно испугалась этого, но ответил честно:
— Немного вспомнил. Эпизоды. Но… я бы не хотел о них говорить…
Последняя фраза произвела еще более впечатляющий эффект.
Ангелика вдруг наклонилась ко мне и просто прижилась ко мне всем телом. Ее рука опустилась на мои волосы, а лицо утонуло в изгибе шеи.
— Мне так жаль, Нэй, что тебе пришлось пережить то, что ты пережил!!! — прошептала она жалостливо и трепетно, а я немного зашел в тупик. — Но теперь у тебя есть я! Ты больше не один…
Я искренне недоумевал.
Она что-то знает о моем прошлом??? Но я ведь ей ничего не рассказывал!
Что происходит???
Но от ее дыхания на моей шее и от притягательного запаха волос у меня уже закружилась голова.
Риан осторожно откатился в сторону, наверное, почувствовав себя лишним, а я не удержался, и притянул Ангелику в себе еще плотнее, крепко сжав ее талию.
От этого моего смелого движения она словно очнулась и замерла.
Если бы не ребята, аккуратно наблюдающие за нами из-за кустов, я бы уже нашел ее губы. Только это меня и сдерживало.
Но Ангелика аккуратно отстранилась и немного озадаченно посмотрела в мое лицо.
— Нэй, я… похоже, ты меня не так понял… — пробормотала она вдруг. — Я просто… по-сестрински… Мне было просто так жаль, что ты начал вспоминать все те ужасы, которые раньше мучили тебя в кошмарах…
От смущения ее щеки начали розоветь.
Я ее буквально не узнавал! Куда
