Злая герцогиня из скучной BL новеллы, желает пить чай! - Кайла Зэт

Я специально замолкаю и опускаю глаза в пол, чтобы показать как мне стыдно продолжать говорить. А затем делаю вид, что все же беру себя в руки и договариваю:

— Его Высочество пытался совершить над ним насилие. Ромуальд нашел в себе силы дать отпор и к сожалению принц пострадал.

Боженька, пожалуйста не наказывай меня за вранье! Хотя в целом ведь так и было.

Император молчит. Герцог успокаивающе гладит меня по спине. Тихо приговаривая:

— Все будет хорошо.

Ох, отец я очень на это надеюсь.

Ромуальд слезно смотрит на меня, но я отвечаю ему злым взглядом. Я еще с тобой разберусь. Если его не казнят, то приложу все усилия чтобы отправить его за тридевять земель отсюда. Чтобы он больше не попадался мне на глаза. Безумный мальчишка… Кстати о безумцах, здесь же еще один любитель похищать людей. В книге же именно он похитил Далию. Так почему сейчас все вышло по-другому?

Я осторожно смотрю в его сторону и замечаю какой-то слишком довольный взгляд для личного рыцаря принца. Разве он не должен скорбеть? Или прямо сейчас он радуется, что одним конкурентом на Ромуальда стало меньше? Постойте, но ведь он должен хотя бы беспокоится за его судьбу. Но выглядит так словно рад происходящему.

— Возьмите слугу под стражу и отведите в тюрьму, — наконец произносит император. — Завтра утром ему будет предъявлено обвинение в убийстве кронпринца.

Ох, предъявление обвинение это практически назначение смертной казни.

— Леди Далия может быть свободна. Если понадобятся ее показания, дворец отправит к ней следователей.

Ура, — мне бы ликовать что я легко отделалась, но почему-то у меня нет на это ни сил, ни желания. Ужасно хочу домой, умыться и лечь спать.

— Сэр Джулиус, проводи герцога и его дочь, — император отдает рыцарю приказ. — Их сопровождающие ждут снаружи.

— Слушаюсь Ваше Величество, — сразу соглашается он.

— Ты не можешь ее отпустить! Это она! Она убила моего сына!

И чего же неймется императрице? Вроде бы в новелле, Далию ненавидели только мужчины, почему же она так стремится повесить на меня смерть своего сына?

— Альяда, — император подходит к своей жене, заставляет ее встать на ноги, — ты отправишься в свои покои и не покинешь их до похорон Вальтера. Тебе запрещается покидать дворец и общаться с кем-либо кроме назначенных мною слуг.

Женщина вскидывает голову и готова высказать императору все что думает, но замолкает, видя его рассерженный взгляд. Она склоняет голову и кивает.

— Уведите императрицу.

В помещение входят другие стражники и она не возмущаясь, позволила себя увести. Когда очередь доходит до Ромуальда, этот придурок опять пытается вцепится в меня и хныкая:

— Хозя-яйка! Не бросай меня!

Герцог схватил его за руку, не давая держаться за меня.

— Тебе лучше пойти со стражей Ромуальд, — голос отца холодный и жесткий. Ромуальд кусая губы мелко дрожит и отходит от нас. Надо будет поговорить с герцогом о нем. Рассказать все что я знаю и решить его судьбу. Если конечно император не сделает этого раньше. — Делай так, как сказал Его Величество. Я приду к тебе позже.

Ромуальд кивает и выходит вместе с парой рыцарей. Ох, надеюсь он не натворит дел…

Последними императора покидаем мы. Отец несет меня на руках. Паралич в ногах еще хоть и слабый, но остается. Следом за нами следует Джулиус Мартей. Он не болтает и ведет себя тихо. Знал ли он, что замышляет принц? Помогал ему? Или остался в стороне? Вряд ли я получу ответы на эти вопросы.

Мы проходим через небольшой коридор и выходим к заднему выходу из дворца. Там собравшись группкой, стоит троица моих кавалеров. Заметив нас они хотят подойти ближе, но останавливаются, как вкопанные, когда замечают гневный взгляд герцога.

— Ах! Святая Анисса! Как же так! Наша леди ранена! — Эмма тоже ждет снаружи. Она увидев меня на руках у герцога всплеснула руками и жалобно запричитала. Похоже она решила это моя кровь на платье.

— Я в порядке, Эмма, — хрипловатым голосом сообщаю ей, когда она подбежав к герцогу пытается меня осмотреть. Зря я это ей сказала, горничная тут же разражается горючими слезами.

— Вы не представляете миледи, как я испугалась, когда мне сказали, что вы пропали! Я усердно молилась Святой Аниссе, чтобы вас поскорее нашли. Какая радость, что вы не пострадали! Как же так? Кто посмел вас обидеть?!

— Не плачь Эмма, — пытаюсь успокоить горничную. — Папа спас меня. Он у меня самый лучший на свете.

— Его Сиятельство потрясающий! — согласилась Эмма. — Какая радость, что он смог вас найти. Не найти больше в мире более сильного и храброго человека, чем наш герцог. Хвала богам, я попала работать в герцогство и воочию увидела и узнала такого блестящего человека.

Я поднимаю глаза и смотрю на покрасневшую шею отца. Кажется ему неловко от восторженных од, которые воспевает ему Эмма.

— Нам пора убираться из этого места! — герцогу смущенно отводит от горничной глаза и быстро идет вперед. Точно, нам ведь еще пешком предстоит преодолеть аллею, чтобы попасть на площадку с каретами. Не будет ли отцу тяжеловато? Все же я не пушинка. Надо попросить его отпустить меня.

— Кхе-кхе, — кто-то из парней глухо кашляет и я не успеваю ничего сказать герцогу. — Ваше Сиятельство, давайте мы вам поможем…

— Сам справлюсь! — отец не дает им и шанса. Я с удовольствием замечаю, как они все переглядываются и грустно опускают голову.

Так мы и идем через всю аллею. Я, мой отец и горничная. И четыре мрачных мужчины, которые плетуться за нами и о чем-то перешептываются. В этот момент я понимаю вот что. Обычно ведь прекрасную даму спасает прекрасный герой. А меня спас отец. Может нафиг всех этих мужиков? Герцог самый лучший! Правильно Эмма ему оды пела.

48. Итоги

Следующие два дня после возвращения домой, я ощущала сильную тяжесть во всем теле. Таково было последствие приема паралитика, которым меня напичкал кронпринц. Семейный врач герцогства, выписал мне кучу травок, которые надо пить для быстрого восстановления организма, и приказал соблюдать полный покой. Он сетовал на то, что доза паралитика была огромная