Черное зеркало, белый алтарь - Галина Дмитриевна Гончарова
Маги – умные… наверное.
Страшно. И демонам, и мне…
Я зажмурила глаза и отважно протянула руку.
Что там происходило, я не видела. Вообще.
Почувствовала словно бы перчатку на руке, на пару минут такую, прохладную… вот когда в снежки поиграешь, а потом варежки – они именно такие.
Потом меня отпустило, но я все равно сидела с закрытыми глазами.
– Уже все закончилось.
Я поежилась еще раз, в запас, и глаза открыла. Улитка смотрела с интересом:
– Ты так боишься?
– У вас женщины ничего не боятся?
– Боятся… тараканов.
– А я – слизней, – огрызнулась я. – Я понимаю, но это сильнее меня. Уж простите.
– Это удобная оболочка. Можно зашить что угодно, можно поменять размеры, форму…
– Все понимаю. И даже извинилась…
Я сообразила, что отвлеклась, и посмотрела на запястье. М-да.
На моей руке красовался браслет, словно сделанный из прозрачного пластика. У меня таких штуки три в сумке валяется, кстати. Их на кассе продают, в помощь то детям, то кошкам… ну и покупаю иногда. Когда настроение нападет и покусает.
Надо потом дополнительно свои надеть, чтобы этот в глаза не бросался.
– Что это?
– Свежий прорыв, твоя кровь на браслете – ключ. Мы узнаем и придем.
Я кивнула. Но…
– А никто другой не узнает? Те же маги?
Будет еще как в анекдоте: шел Штирлиц по Берлину, и ничего в нем русского шпиона не выдавало – ни буденовка, ни парашют…
– Для активации нужна твоя кровь. Без крови – не заметят.
Хорошо хоть так…
– А если я его попробую снять? Мне руку не оторвет?
– Нет. Но лучше не снимать. Пока он в твоей ауре, он меньше… заметен.
– Меньше фонит?
– Н-наверное.
– Хорошо, – я надвинула браслет подальше на запястье. – Будем прощаться, уважаемые?
– Да. Будем ждать. Соберем Круг.
– Дня три вам хватит? Больше?
– Браслет потеплеет, когда мы будем готовы. До десяти дней… вряд ли больше.
Я кивнула. Ладно, это время я продержусь. Постараюсь…
– Договорились. Спасибо, что не съели…
Ответом мне был смех… вот точно, оператор этой улитки – мужик.
– До свидания?
– До свидания, Наташа Лискина.
– Ой… а провал вы сами… того?
– Мы разберемся. Иди.
Ну, хоть одной проблемой меньше будет. Остались рапторы и город.
Оптимист – это такой ошалевший пессимист?
Или пессимист – это оптимист, которому действительностью что-то прищемили?
Я себя чувствовала не оптимистом или пессимистом, а просто дурой.
Вот что я должна делать с ящерами? Распрячь?
Не знаю, как здесь, а вообще они плотоядные. И похудеть таким образом еще больше мне не хочется. Может, они не знают о правильной липосакции?
Отвязать и пусть катятся сами?
Мм… чисто гипотетически – можно. Но страшно.
Оставить здесь?
Жалко. Они – твари, а я себя пока еще человеком считаю. Подохнут же, если тут никто не проедет. Не говоря уж о том, что найдут тушки рапторов и начнут искать тушку Шарона. А это как раз неудачно. Дураков здесь нет, догадаются и к демонам сунуться… ну то есть прорыв еще раз исследовать. Раз уж Шарон говорил, что какое-то время тут можно ничего не опасаться.
Хотя чего удивительного?
Если Эр-Сианн подсасывает магию у демонов, то в месте разлома она вообще должна хлынуть потоком. Плюс пока его закрывали… тут сейчас что хочешь твори, не разберешь. Это как стоять на вершине извергающегося вулкана и орать. Может, и услышат. Но скорее всего даже внимания не обратят.
Ладно, плохой из меня теоретик. С торхами-то что делать будем?
Я прикусила губу и сделала шаг вперед. Шарона они не сожрали. Меня тоже не должны… правда же?
Правда?
Кстати, а зачем мне их отвязывать? Нет ли в коляске чего-то острого? Или полезного для меня лично?
Да, точно – дура. Об этом надо было сразу думать!
В коляске практически ничего не было.
Нашлась сумка Вельского с весьма интересным содержимым. Если это не артефакты, то я еще глупее, чем сама о себе думаю.
Парные браслеты. Тяжелые, массивные, гладкие. Один на мужскую руку, второй на женскую. Кольцо из черного камня вроде гематита. На мужчину.
Череп какого-то мелкого зверька, оправленный в золото.
Нашелся и нож. Чтобы в коляске такой полезной вещи не было? Да у нас в каждом втором автомобиле половина гаража с инструментами сложена!
И нож есть, и какая-то металлическая штука, и несколько ремней вроде упряжных, и замазка вроде оконной. Для чего? Пес ее знает.
Я подумала и выгрузила из коляски только сумку. И ее бы не взяла, но не в руках же все это нести? А карманов у этого платья нет… Дура! Могла бы и спортивный костюм на свидание надеть!
Он почти новый… и красивый.
С другой стороны, вот вхожу я в город с сумкой или в академию… Могут опознать?
Запросто! Тут и герб Вельских вышит. Ладно, герб я спорю, а остальное как? А хотя… чего мучиться? Сумку на шею, так, чтобы видно не было. Ремень под воротник, а саму сумку на пузо. Там благодаря червю такой провал образовался – на три сумки хватит. Тем более что браслеты не двадцать сантиметров шириной, да и остальное некрупное. Так, сантиметра три к объему. А раньше-то там все тридцать были…
Вот! Так не заметят!
По привязи рапторов я полоснула ножом. И предусмотрительно отскочила подальше.
Ящерки, сообразив, что их ничего не удерживает, сначала подумали. А потом поступили как лебедь, рак и щука. Только что третьего им не хватало. Но и так…
Сначала они потянули в разные стороны.
Потом перепутались – и потянули уже в другие стороны.
А потом перепутались еще больше и уже в таком виде рванули по дороге. Авось не скоро остановятся. М-да… с дороги они уже и свернули. И по кочкам, по камням…
Я помахала им ручкой и пошла по направлению к городу. Час. Минимум.
Кажется, мне стоит сказать спасибо за вынужденное похудение? А все равно жаль, что нельзя такси вызвать. У Вельского в сумке и кошелек был… тяжеленький. Это хорошо.
В хозяйстве все пригодится.
Пока я шла, у меня было время подумать, что делать дальше.
Ректор сказал, что заберет меня завтра. Во сколько –
