Лорел Гамильтон - Страдание

Думаю под «мы», он подразумевал «мы трое».

Я сняла жилет и бросила его на землю под лязг оружия. Стянула футболку, сложила ее вдвое и передала Никки. Он потянулся за ней, перчатки его были темными от крови с проблесками инфекции, хотя я не была уверена, что именно это было. «Все укушенные сегодня подхватили эту заразу?» Остальные укусы не были похожи на вампирские. Они были похожи на укусы зомби, на человеческие. «Эту инфекцию что, и вампиры с оборотнями могли подхватить?» Если да, тогда это что-то новенькое.

Я натянула жилет обратно на плечи. С одним только бюстгальтером под ним он неприятно натирал, но на случай шальной пули лучшего не надеть. Кроме того, с ним удобнее носить оружие. Когда правительство обязало нас надевать жилеты, я их терпеть не могла, но сейчас мне стало удобно рассовывать по нему свое снаряжение.

— Симпатичный лифчик, — прокомментировал кто-то.

Я взглянула на толпу офицеров вокруг нас. Я понятия не имела, кто именно это сказал, знала только, что мужчина, так что Беккер отпадала. Я хотела было уже разозлиться, но это на самом деле был симпатичный лифчик, черный и весь в кружевах.

— Спасибо, — бросила я и побыстрее застегнула жилет, чтобы одеть поверх него еще и куртку.

— А трусики идут в комплекте?

Дерьмо. Из-за того, что я не огрызнулась на первый комментарий, только подзадорило его. Я глянула на них и спросила:

— Кто это сказал?

Они неловко пошевелились, а потом мужчины расступились вокруг молодого офицера. Он повел себя как идиот и они не собирались его защищать, не здесь, не в то время, когда вокруг люди истекают кровью и умирают.

Леопард лег возле меня как огромная собака. Думаю, Натаниэль, пытался напомнить мне, чтобы не убивала друзей. Я положила на него руку и зарылась ладонью в теплый комфорт его шерсти. Это помогло снизить мое артериальное давление.

— А вы офицер…?

— Коннорс, офицер Коннорс, — ответил он ясным голом, не бормоча, и стойко встречая мой взгляд.

— Что ж, офицер Коннорс. Человек, который сейчас истекает кровью и сражался рядом с вами против плотоядных зомби и вампиров, мой друг. У вас же тоже остались раненные друзья на поляне, верно?

Он кивнул.

— Простите, я не расслышала. Не могли бы сказать это так же вслух? — Было почти облегчением наброситься на кого-нибудь из-за ерунды.

— Да, — ответил он голосом, в котором уже начинало сквозить раздражение.

— Уместно ли тогда делать предположения о нижнем белье офицера-женщины?

— Нет, — ответил он уже спокойно и ровно.

— Приятно знать, что хоть в этом мы с вами согласны.

Буш бегом вернулся к нам, ведя за собой еще одного офицера. Он представил его как офицера Перкинса.

— Слышал, вы звали врача, но… здесь полно раненых.

Он присел на колени возле Арэса и глянул на его обнаженное тело:

— Это он был гиеной?

— Да.

Он одел три пары перчаток, прежде чем жестом показал Никки посторониться. Затем направил на шею Арэсу фонарик и покачал головой:

— У Трэверса была такая же рана на груди. Это та же инфекция, что поразила шерифа Каллахана.

— Да.

— Кажется, рана не затягивается. Я думал, ликантропы исцеляются быстрее.

— Раны от других сверхъестественных созданий исцеляются медленнее.

— Так он не исцеляется из-за того, что его укусил вампир?

— Ага.

Большой леопард потерся об меня. Я потрепала его по шерсти:

— Все хорошо, Натаниэль.

Он снова подтолкнул меня и я обернулась, чтобы взглянуть ему в глаза, но их выражение принадлежало не леопарду. Он пытался мне что-то сказать. Я еще немного опустила щиты, пытаясь «увидеть» то, чем он пытался со мной поделиться. Меня вдруг захлестнуло серыми картинками, запахом ночи, ощущением моего тела на нем, но… не как об этом думает человек, скорее как… я вернула щиты на место, держась за леопарда, чтобы не пошатнуться. Я видела только обрывки того, что он хотел мне сказать, но это было скорее похоже на рассыпанные по полу пазлы. Ты знаешь, что из них можно сложить картинку, но видишь только разноцветные кусочки разной формы.

Его энергия разлилась по моей коже, прошлась по нервным окончаниям как электрические поцелуи. Мех стал утекать из под моих рук и впервые я обнимала его в то время, когда его человеческая кожа вытекала из меха и мускулов леопарда. Его сила дрожью пронеслась через мое тело так, что я вздрогнула, когда показалась его кожа, такая гладкая и лихорадочно-горячая.

— О, Боже! — воскликнула Беккер позади нас.

Мне было интересно, она так отреагировала потому что увидела как он перекинулся или потому что сейчас сидел совершенно голый, прикрытый только гривой своих распущенных волос. Она ничего не сказала, когда перекинулся Арэс, так что, думаю, все дело было в обнаженном-и-красивом-мужчине-который-не-был-ранен-и-без-сознания. По отношению к раненному это было бы невоспитанно, но Натаниэль не был ранен. Он пристроился в изгибе моей руки и тела, как делал это всегда, будто был просто создан для этого. Было приятно обнимать его леопарда, но сейчас куда лучше, более комфортно для меня.

— Никогда не видел, чтобы ты так рано возвращался в человеческую форму, — сказал Никки по ту сторону от Арэса и офицера Перкинса.

— А я и не пытался никогда так рано перекидываться обратно, — ответил Натаниэль слегка подрагивающим голосом.

Я крепче его обняла, поражаясь, каким он был теплым и какими шелковистыми были его волосы и кожа. Я зарылась лицом в его шевелюру, как будто вдыхала крепкий напиток, чтобы успокоить нервы, и обнаружила, что на его шее все еще застегнут тяжелый кожаный ошейник, хотя теперь он болтался свободнее.

— Ты должен был отключиться после перемены, — сказал Никки.

— На случай, если все же отключусь, Анита, помнишь, как вампир укусил меня в Теннесси? — спросил он.

Я знала о гниющих вампирах, но впервые узнала, что они могут заразить человека своим укусом, когда один из них укусил Натаниэля. Он лежал на кровати в номере отеля и кричал от боли, и умер бы, если бы Ашер и Дамиан не высосали болезнь из его тела, рискуя при этом своими собственными жизнями. Ашер был достаточно силен, чтобы справиться, но Дамиан едва не сгнил до смерти. Я спасла его, позволив кормиться на себе, при этом сама рискуя умереть таким же образом. Но если уж я просила Дамиана спасти Натаниэля, то и сама должна была попытаться на это пойти. Это случилось еще до того, как Натаниэль стал моим животным зова и до того, как Дамиан стал моим вампиром-слугой. Казалось, это было вечность назад.

— Как я могу забыть? — ответила я, обнимая его еще крепче. Казалось немыслимым, что когда-то я его не любила, что когда-то я прилагала все усилия, чтобы не допустить его к себе в постель, а теперь он один из самых важных людей в моей жизни.