Экземпляр номер тринадцать - Мира-Мария Куприянова
— Да! Да! Я уеду!
— Навсегда?
— Да…
— Завтра тебя не должно быть в столице — буквально выплюнул он скрюченной на тротуаре, отброшенной от себя фигуре.
— Да — прохрипел брат, растирая отмеченное следами пальцев горло — Завтра… уеду…
— Сегодня — сухо припечатал Дей — Ты уедешь сегодня же. Едва часы отобьют полночь, ты уже должен быть далеко за воротами. Завтра наступит же в полночь? «Если я не ошибаюсь»…
Минуту Вермон пристально всматривался в сумрак на его лице, а потом устало прикрыл глаза и кивнул:
— Сегодня. Я… соберу вещи… тотчас…
— И если я хоть когда-нибудь еще буду знать наверняка, что это ты….
— Если! — горько ухмыльнулся брат — Именно «если».
— Ты не понял, Вер — вкрадчиво ухмыльнулся Дей — С этого дня я БУДУ искать эти доказательства. В КАЖДОМ деле о Накопителе. Ты взывал к моему долгу перед семьей? В память о нашем родстве я дал тебе шанс. Фору. И на этом все. А теперь беги, Вер! Потому что я ВСЕГДА буду у тебя за спиной. И… как ты сказал? Ах, да.. «Это никогда не закончится». И, поверь мне, однажды…
Вермон уехал четыре часа спустя. Дей лично удостоверился в этом. И получил многократные подтверждения тому от тщательно отобранных им же лично наблюдателей.
Расследование, ожидаемо, зашло в тупик. Новых жертв, связанных с клубом его почитателей, больше не появилось. И инквизиция успокоилась.
Но не Деймон.
Он самолично подал прошение о переводе его в отдел по контролю за Накопителями. Благо, дар как раз и предполагал такую специфику работы. Разве что раньше он туда не стремился, справедливо полагая грязь подобного направления чрезмерной. Зато работа в этом отделе давала ему вполне легальный повод для постоянного запроса информации о тех местах, где происходили подозрительные убийства. А уж они тянулись за братом, как путеводная нить. Да, стали куда как реже. В разы осторожнее и не так возмутительно откровенны. Но и не прекратились вовсе.
С тех пор не упускал Вермона из вида, казалось, ни на день. Ни на миг за все пять следующих лет.
Знал о том, что в крупнейшем городе на Севере Империи он-таки получил неплохое место в Казначействе при Управлении финансов. Знал, что по настоянию отца брат весьма удачно женился…
А вот информация о том, что именно сейчас и именно он был назначен Столичным Управлением в качестве региональной проверки Казначейства в Лиран как-то прошла мимо него. Может не счел ее существенно важной? А может уже был погружен в изучение материалов по делу об очередном Накопителе.
И вот теперь эта неожиданная встреча в провинциальном городке. Случайность. И он твёрдо об этом знал. Но это гадкое подспудное чувство ожидания подвоха выводило из себя похуже тупых оправданий расслабившихся на горном воздухе недалеких местных полицейских.
Нет, как ни странно, Деймон не был зол на халатность служителей закона.
Точнее, не был больше зол.
Да что уж там! С той минуты, как он увидел ее, он готов был молиться на безалаберность каждого из перепуганных насмерть стражников. Еще бы! Ведь именно из-за их наплевательского отношения к собственным обязанностям, их непроходимой глупости он приехал в этот забытый Богом город. И встретил ее. Удостоился Высшей Небесной награды! Миг — и жизнь, наполненная до того лишь грязью работы и вонью бесконечных инквизиторских костров, наконец, обрела смысл.
Теперь в ней была она — его подарок. Его Истинная. Избранная.
Он узнал ее сразу, как только увидел.
Делия вошла в спешно организованную комнату для допросов и нерешительно остановилась перед установленном в центре комнаты стулом. Испуганно обвела взглядом двенадцать скрытых сумраком лиц и неловко села, дергано поправляя складки шерстяного платья. Она глубоко вздохнула, робко подняла на него, сидящего по центру, свои бездонные зеленые глаза… и у него едва хватило сил, удержать свою Искру, буквально рванувшую навстречу второй половине.
Сила взметнулась волной, топя в безудержной истоме. Легкие заполнил тонкий запах цветущей черешни. В голове звенело. Плыло перед глазами. Он плохо понимал, о чем говорит та, которая одним махом заполнила все его существо изнутри, лишила воздуха и заменила его своим неповторимым ароматом. Он просто смотрел на нее сквозь едва удерживаемый сумрак и не мог насмотреться. Надышаться черешней. Напиться зеленью ее глаз.
Очнулся, когда за спешно удалившейся девушкой глухо хлопнула дверь.
Ничего не объясняя удивленным коллегам, он просто резко встал и быстро вышел следом.
Может от испуга она не поняла своих чувств? А может испугалась именно их? Может вообще не знает, что с ними происходит? Он должен был объяснить, успокоить.
Догнал и взял за руку. И снова едва устоял на ногах от волны эмоций, накрывшей с головой. Не помня себя, буквально прильнул к тонкой коже ее шеи и втянул этот будоражащий свежий аромат черешни. Горло перехватило, а голос отказался ему повиноваться. Все, на что хватило сил, это лишь хрипло прошептать ей на ухо:
— Здравствуй…
А в ответ получил лишь взгляд ошарашено распахнутых глаз и испуганный вскрик, с которым ведьмочка вырвала у него свою руку и, хлестнув по ногам длинными юбками платья, опрометью бросилась вон.
— Как такое может быть? — стонал он вечером, мечась перед Старейшим, прибывшим в Лиран к закату — Это невозможно! Она не поняла? Не почувствовала? Но Истинная связь всегда обоюдна! Всегда!
— Она Темная ведьма, мальчик мой — грустно улыбаясь, успокаивал его юноша лет семнадцати, которым внешне казался двухсотлетний Старейшина — Она не будет рада этой связи.
— Не рада — возможно. Но ее Искра не явилась мне! Понимаете? Я едва не потерял сумрак на лице, удерживая свою внутри. А ее даже не откликнулась!
— Да. Ты прав. Вот это действительно странно — задумчиво кивнул начальник — Хотя… В свое время Темный ковен ставил печати на своих дочерей. Вообще, это было много много лет назад. Тогда Истинные являлись куда чаще. Мне казалось, эта практика канула в лету. Но… Знаешь, покажи мне свою избранную. Вызови ее завтра на новый допрос, к примеру. А там, если потребуется, кину запрос по Верховным ведьмам. Решим твою проблему, не раскисай.
Дей выдохнул с благодарностью и облегчением. Но, как оказалось, зря.
Уже утром ему донесли, что вира Адаль покинула Лиран.
Боль, рванувшая по нервам, едва не лишила сознания. Словно умалишенный он метался по городу, совершенно не контролируя пределы собственной ярости и не понимая, что делать. Как
