Божественная подмена. Клятва (СИ) - Кожина Ксения

— Я всё объясню, — поспешил заверить меня нагаасур, пока остальные мужья тихо посмеивались. — Спасибо, что избавила от них. Это была дочь Ямосато, бывшей главы клана. Мы находимся у неё в гостях и я не имел права прямо отказать.

Широ торопливо начал объяснять, что когда они пришли в себя, то оказалось, что нас перенесли в главный дом. Это потом им рассказали, что сама Великая нас переместила на площадь деревни и запретила вредить. Естественно, после такого явления мы удостоились высшего гостеприимства. Расположили с почестями не только нас, но и нашу охрану. К сожалению, при таком раскладе отказать нагаасуриям, которые хотели бы испытать на себе дар мужа оказалось проблематично. Спасала отговорка, что всё можно только с разрешения жены. Своеобразные законы здесь чтили и моего пробуждения ждали. Иначе бы Широ давно скрутили и попытались заставить. Пока же всё обходилось навязчивым вниманием.

— Ты им улыбался, — обвинила я. — И до сих пор улыбаешься!

— Боюсь, в ближайшее несколько дней это идиотское выражение лица вряд ли изменится,

— уколол беззлобно Нэреш.

— Как будто сам можешь сейчас не терять контроль, — не обиделся мой второй муж. —

Я просто такую каменную морду делать не умею.

Уже думала, что снова начнётся перепалка, как и всегда, но на лице муассанита расцвела слабая, неуверенная улыбка.

— Надеюсь, я теперь могу обнять свою жену? — послышался от двери голос Юки.

Я и не заметила, как он пришёл, слишком плотно меня окружили мужья.

— В очередь, дядя, — усмехнулся Тэкеши, терпеливо дожидаясь, пока меня перестанет вжимать в себя Широ.

Глаза защипало от подступивших слёз. Мои родные, любимые рядом. Все до одного.

— Что такое, Ядочка? Где болит? — первым всполошился Широ. Потом прислушался к себе и неуверенно так: — Не болит?

— Всё, хватит, — терпение Тэкеши всё же закончилось. Удивительно долго держался. — Отдай.

Ноги пола так и не коснулись. Меня бережно прижали к каменной груди и даже немного покачали, как маленькую.

— Мы переживали, — тихо признался Тэкеши.

А уж я-то как...

И только когда с объятиями и поцелуями было покончено, а мой желудок громко заурчал, требуя пищу, я поняла, что с мужьями что-то не так.

Нет, они выглядели безукоризненно: опрятные, ухоженные, в выглаженной одежде с причёсками волосок к волоску, но что-то определённо было не то. За улыбками, ласковыми словами, крепкими объятиями и нежными поцелуями сложно было разглядеть тяжёлые, решительные взгляды и едва заметные тени под глазами.

— Вы хотя бы спали? — подозрительно щурясь, спросила я.

И спали, и ели... и всё поместье обследовали вдоль и поперёк, тем более размером оно было поменьше нашего. И даже нашли что, вернее, кого хотела скрыть кэрра Ямосато. Оставалось только вызвать члена совета сюда и попробовать получить очередную клятву. Времени у мужчин оказалось слишком много. Или же они нервничали так, что не могли сидеть без дела. И второе более вероятно. Заглянувший Киерасу, после, к сожалению, жидкого и «правильного» завтрака, опасливо косился на моих мужей и близко к ним не приближался. Зато мне он обрадовался так, словно новое открытие сделал.

Как и чувствовала, за прошедшие три недели ничего плохого не произошло. Киерасу контролировал моё состояние, а Рэйден практически не отходил. Мой малыш рос и развивался, активно пинался и в последнюю неделю перестал так часто требовать папу. Видимо, пробуждение демонической сущности окончательно изменило меня и жизненных сил теперь хватало. Тем не менее Рэйден признавать очевидное не спешил и просил не лишать его заботы о ребёнке. Я так удивилась и не сразу смогла заверить, что ничего такого не планировала.

Мне хотелось успеть всё и сразу: провести всё своё время с мужьями, слышать их искренний смех и видеть наполненные любовью глаза; узнать, что стало с заговорщиками и познакомиться с золотым нагаасуром; разобраться с пятой клятвой и познакомиться с родителями Широ. Но было кое-что, что волновало меня так сильно, что нет-нет, да прорывалось грустными мыслями и тревогой во взгляде.

— Купаться, — решительно произнёс Нэреш, стащив с кровати покрывало.

Моргнуть не успела, а муж уже укутал меня в него и потащил куда-то прочь из комнаты.

— Здесь нет мыльни? — растерялась я.

— На нижнем этаже есть большая купальня с чистой речной водой.

Промолчала. Мне бы подошла сейчас и бочка с водой, но спорить с решительным Лимонным, который одним своим видом распугал встреченных по дороге служек, было явно лишним. А вот попавшаяся стайка девиц разных возрастов заставила напрячься. Похоже, в этой деревеньке Великая на девочек не скупилась.

— В этом доме собраны нагаасурии со всей деревни. Ирада Ямосато предпочитает лично воспитывать подрастающее поколение. Семьи не смеют ничего сказать, да и против особо ничего не имеют. Девочки живут в достатке, многие матери считают, что этого хватает.

Нет, мне определённо никогда не понять эту расу. Ладно бы один-два случая, такое и у нас бывает, но чтобы все матери деревни отказались от дочерей из-за материальных благ...

Мы спустились ещё на этаж и Нэреш проследовал к неприметной дверке. За ней оказался очередной спуск, но уже без ступенек. Поёжилась, вспомнив, что видела такое в управлении.

— Здесь есть камеры, но они в другой стороне и сейчас пустуют.

Угу, бабуля говорила, что жители деревень предпочитают наказывать сами, не обращаясь в город. С этим тоже нужно что-то делать, но... У меня столько планов, что и жизни не хватит всё воплотить. Хотя начало уже положено.

Купальня напомнила мне о горячих источниках. Вода была не такой тёплой и без природных спецэффектов, но само оформление ничем особо не отличалось. Каменная дорожка, чтобы было удобно подойти, гладкие края огромной чаши. И змеиные кольца, мягко поддерживающие меня на воде и создающие небольшие игривые волны. Правда, купальня использовалась, наверное, часто. Место с мыльными принадлежностями и пушистыми полотенцами гармонично вписалось в помещение.

— Юки готовит дом подальше от столицы. На первое время после родов. Но если хочешь, можем расположиться на источниках. Ещё есть возможность там всё подготовить.

Я усмехнулась, не уверенная, что это время у меня есть, но ничего не сказала. Зачем расстраивать того, кто решил умереть, чтобы я могла выжить.

Нэреш замер, перестав массировать мою голову и тяжело вздохнул. Тоже замерла, боясь к нему повернуться. На его месте я бы опасалась находиться со мной в одном помещении, да ещё и так близко.

— Я зациклен на тебе, Света, — огорошил меня муассанит, серьёзным тоном. — Сам не знаю, когда ты со своими мыслями стала для меня якорем. Если бы я тебя потерял, это было бы хуже смерти. Я же сказал, что готов с тобой на любые безумства, но только с тобой, ясно? Я устал слышать, как в твоей очаровательной головке то и дело вспыхивает мысль о моём убийстве. А мысли, что я теперь должен тебя бояться, и вовсе возмутительны. Или ты нарочно хочешь меня обидеть?

Нет, но...

— Вот и не думай об этом, — заключил муассанит, потянул за волосы, наклоняя ниже к воде и принялся невозмутимо смывать пену. — Широ, кстати, зациклен на твоих эмоциях. Ты же не хочешь его расстраивать своей виной? Ему и так в клане достаётся. Наши способности чем-то похожи, нам обоим нужен якорь, чтобы не потерять себя. Правда, я надеялся, что найду свой позже.

Сразу вспомнилась «зефирка» с подругами.

— Что-то я не заметила, чтобы Широ было плохо, — язвительность в голосе была очевидна. — Может он вовсе не так стремился сбежать из клана, как рассказывал.

— Какая разница, что снаружи? — хмыкнул муассанит, намыливая мне плечи и медленно обрисовывая грудь. — Я бы тоже отсюда сбежал. А ещё лучше оставил после себя пепелище. В этой деревне так много нагаасуров, помешанных на желании выбраться в жизнь получше, что адекватных жителей за ними почти не видно. Юки, кстати, взял на себя смелость вызвать кэрру Ямосато сюда. Всем не терпится уехать.