Взор Талимана - Ксения Викторовна Мирошник
– Ты не знала, – отрезал барс, опуская глаза на их руки.
– Это не оправдывает моей грубости, – заявила она. – Я понятия не имела, о чем говорю, и мне не следовало делать выводы так поспешно. Вероятно, ты прав, я часто искажаю факты, руководствуясь лишь своими домыслами.
– Что я слышу? – улыбнулся Киран. – Ты только что признала, что я прав? Я не ослышался?
– Не зазнавайся, барс, – нахмурилась Илая, вызывая лишь очередную ухмылку Кирана. – То, что я признала свою неправоту в этом конкретном случае, не говорит о том, что я простила тебя. Я лишь извинилась за непозволительную грубость.
Киран открыл склянку и двумя пальцами зачерпнул густое зелье. Илая повернула лицо к огню, чтобы ему было лучше видно, куда его наносить. От лекарства царапины начали саднить и гореть, но в этот раз девушка стерпела.
– Тогда, я тоже хочу извиниться, – едва слышно сказал Киран, наклоняясь ближе. Он приблизился губами к ее щеке, и Илая затаила дыхание. Мужчина подул на царапины, немного охлаждая их и облегчая неприятные ощущения от лекарства.– За то, что помешал твоему союзу с Раном.
– Мое сердце никогда бы не откликнулось на зов Рана, – прошептала Илая, поймав взгляд Кирана.
– Почему? – Этот простой вопрос вызвал в душе Илаи настоящую бурю, и ей показалось, что ответ невозможно было не прочитать в ее глазах.
Дверь резко распахнулась, и в дом вбежали несколько человек. Киран вскочил со стула, но даже его скорости оказалось недостаточно. В мгновение ока, люди заполнили хижину и направили свои копья прямо на Илаю и ее спутников.
Напавшие, выглядели, по меньшей мере, странно. На них почти не было одежды, которая бы скрыла темную кожу и защитила от холода. Илая поняла, что это тот самый народ, о котором говорила Килия. Филины. На голове каждого из них, была надета своего рода маска, покрытая перьями. В ее центре красовались огромные желтые глаза и кривой клюв.
– Кто из вас разрушил своей магией нашу защиту? – грозно спросил один из них, обращаясь к Кирану. Филин прижал острие копья к шее барса и надавил.
– Я не знаю…
– Ты лжешь, – рявкнул филин и прорезал кожу мужчины своим копьем. Тоненькая струйка крови потекла ему под рубашку. – Но мы привыкли к этому. Пусть признается тот, кто обладает магией, и я обещаю пощадить всех остальных.
Илая попыталась сделать шаг вперед, но Киран схватил ее за руку. Этот жест не ускользнул от внимания филина.
– Не надо, Илая, – прошептал барс, сжимая ее запястье.
– Если они чувствуют ложь, то, скорее всего не лгут сами, – ответила девушка.
– Это верно, – повернул к ней голову тот, кто, судя по всему, был главным среди этих людей. – Мы убьем каждого по очереди, пока не доберемся до мага. Вы уже успели убедиться в нашей скорости и проворности. Наша сила и свирепость, тоже откроются вам, если не сделаете, как я сказал.
– Что будет с магом? – спросил Рав.
– Он пойдет с нами. Остальным, я подарю жизнь.
Илая поняла, что выбирать не приходится.
– Вы должны продолжить путь, – сказала она, освобождаясь от хватки барса. – То, что нам поручили гораздо важнее всего остального.
– Илая…
– Я маг! – заявила девушка, гордо вскидывая голову и принимая неизбежное.
– Назови себя, – велел филин.
– Я – Илая, дочь клана Каллима.
– Ты говоришь правду маг, – сказал человек в маске. – Свяжите остальных, а мага мы возьмем с собой.
Пока связывали ее спутников, Илая не сводила глаз с лица Кирана, который попытался, было сопротивляться, но получил сильный удар по голове, и очередное копье опасно приблизилось к его шее.
– Я приду за тобой, – ровным голосом сказал Киран, глядя Илае в глаза. Его спокойствие было только внешним. В груди же у барса разразилась настоящая гроза, угрожающая вот-вот вырваться не поверхность.
– А вот это вряд ли, – усмехнулся филин, – ты не сможешь хотя бы найти нас, не то, что вернуть своего мага. Даже если тебе, вопреки всему, удастся отыскать поселение филинов, она к тому времени, будет уже мертва.
XVIII
Снова попав в снежную бурю, Илая пыталась хоть как-то укрыться от порыва ветра и задавалась вопросом, почему же ее спутники словно и не замечают пургу. Филины не уклонялись и не прятались от снега, будто бы он не доставлял им неудобств. Девушка внимательнее присмотрелась к человеку, который держал в руках веревку, сковывающую ее запястья. Его тело, мощное и подтянутое, притягивало взгляд, но отнюдь не своей почти полной наготой. Все больше приглядываясь, Илая пыталась понять, что именно ее смущает. Она прошлась взглядом по его спине, затем перевела его на руки и вниз на крепкие икры и не обнаружила ни единого волоска. На его теле полностью отсутствовал волосяной покров
– Куда вы меня ведете? – спросила Илая.
– Ты встретишься с нашим вождем, и она определит твое наказание, – ответил тот, кто держал ее на привязи.
– Каким оно будет?
– В любом случае это будет смерть, но Кхами решит, будет ли она легкой или мучительной.
– Но я ничего не сделала…,– в ужасе сказала она.
– Ты уничтожила нашу защиту, и нам пришлось потратить остатки силы Мираля для ее возобновления. – Филин развернулся к ней и резко дернул на себя веревку, вынуждая испуганную девушку чуть ли не врезаться лицом в его маску. – Ты заплатишь за это собственной жизнью.
– Даже если я случайно…
– Советую не произносить больше ни слова, иначе я сомкну твои губы, и ты даже если захочешь, не сможешь говорить.
Илая понятия не имела, сколько времени прошло. Она просто брела за своими пленителями, сквозь метель, и надеялась, что с ее друзьями все хорошо. Сначала ее тело била мелкая дрожь и зуб не попадал на зуб от холода, но потом она словно онемела, чувствуя, как беспощадно ее клонит в сон.
– Почему вам не холодно? – едва выговорила она.
– Эта метель магическая, а мы можем нейтрализовать магию и любые ее проявления, – спустя несколько секунд молчания, все же решил ответить филин.
– Вы маги? Как я?
– Нет, мы не маги. Наш народ является собирателем магических предметов, которые мы и используем для защиты. – Илая не совсем понимала разницу, усталость и холод мешали ей думать. – Филины впитывают чужую магию и направляют ее в амулеты или обереги, но использовать сами не могут. Мы подобны временным сосудам, если не перенесем позаимствованную силу в предмет, она разорвет впитавшего ее.
– Почему ты так охотно говоришь
