Руки прочь, Эйдан Линч! - Алина Рейн
— Держу, — он дёрнул, подошвами ботинок, вспахивая землю вместе с травой. — Держу.
Но было понятно, что если мальчик меня не отпустит, то мгла затянет и его. Он тоже это понял, но крепче сжал моё запястье, схватил второе и стиснул зубы, когда вновь постарался меня удержать. Пришлось проговорить, игнорируя предательские слёзы:
— Отпусти…
Я не хотела умирать, не хотела знать, что находится по ту сторону или внутри мглы. Это лишь глупые разговоры, и они ничего не значили. Детский лепет. Но ещё больше я не хотела, чтобы он умер вместе со мной из-за моей же глупости.
— Отпусти! — вновь повторила я пересохшими губами.
— Ещё чего! — зло рявкнул Эйдан, внезапно придумав шаткий план. — Хватайся за ствол и не разжимай пальцы. Никки! — его окрик стал для меня спасительным глотком воздуха. — Хватайся!
И я схватилась за нетолстый ствол до боли в суставах. Цеплялась, как отчаявшийся зверёк за бревно во время потопа. Жаль, у меня не было когтей, я бы и их пустила в ход.
Отпустив меня и отломив от этого же дерева одну из нижних ветвей, Эйдан принялся остервенело лупить отросток мглы.
— Отстань от неё! Отвали! Прочь! Я сказал, прочь! — хватка на моей щиколотке слабела с каждым его ударом и новым замахом.
И спустя несколько секунд в ногах я почувствовала лёгкость. Я без сил повалилась на землю, но тут же одумалась и отползла подальше, а потом мне помог подняться друг.
Друг, который не бросил в беде. Друг, который спас мне жизнь, хотя мог позорно сбежать и никто бы его не осудил. Это я была малолетней идиоткой, которая сама полезла в пасть дикого зверя, жадного до плоти. И с тех пор я пообещала себе стать умнее, сильнее, и не совершать опрометчивых поступков.
И я всегда помнила того, кому обязана жизнью, хотя он, похоже, про меня забыл.
Вынырнув из воспоминаний, я осознала себя сидящей на земле, спиной к холодной каменной стене. И незнакомец, лица которого я так и не разглядела, вертел моё саднящее запястье и едва не нюхал его.
— Что ты сделал? — выдавила я из себя через силу.
Острота зрения вернулась, и я смогла разглядеть прядь белоснежных волос, выбившуюся из-под капюшона незнакомца.
— Привязал тебя к себе, — спокойно ответил он, будто не произошло ничего необычного. Обычные будни обычного тленника. Хотя а кто их знает? Может всё так и есть. — Видишь ли, мне нужно от тебя две услуги, и как только справишься, можешь быть свободна.
Вот так просто? Или я ударилась головой, или мозг отказывался повиноваться по иной причине. Напала апатия, в рот будто песка насыпали, и каждое слово я проговаривала с ощутимым усилием. А ещё добавился странный гул в голове.
— Услуги? — запястье болело, но уже терпимо. Он мне его вернул, и проведя пальцами по коже, я смогла ощутить нечто и впрямь похожее на клеймо. По крайней мере, ничего подобного на мне раньше не было. — Это какие же?
Встав, тленник отошёл на шаг. Мелькнула мысль, что он снимет капюшон, но нет.
— Всё просто. Мне нужно, чтобы ты кое-кого убила. Это раз. Мне нужно, чтобы ты шагнула во мглу и вернула оттуда кое-что моё. Это два.
Благодаря услышанному я резко вернула себе возможность мыслить. Тело повиновалось приказам мозга, позволяя мне встать на ноги. Покачнувшись, я зло уставилась на незнакомца, уже мечтая, чтобы его самого пожрала тьма вместе с абсурдными приказами.
— Пошёл ты… к грашам! — и, пользуясь тем, что убивать меня не собираются, сделала несколько шагов к развилке.
Хватит уже, наслушалась! Безумно захотелось вернуться в институт, где в общежитии меня ждала уютная кровать и подушка, в которую я выплакаю все накопленные слёзы разочарования.
Но не тут-то было.
— Стоять! — приказ тленника заставил поражённо замереть, и медленно, будто во сне, обернуться. И как бы я ни хотела ослушаться, не могла. Ноги буквально приросли к земле. — Так вот как это работает… — задумчиво протянул он, поведя пальцем в воздухе. — Забавно.
Забавно⁈ А мне было страшно! Вновь попытавшись сделать шаг, я зло уставилась на причину всех своих бед.
— Я не собираюсь тебе прислуживать! — с каждым словом я распалялась всё больше, а тленник напрягался. — Я не убийца и не самоубийца. Найди себе другую идиотку, а лучше попробуй сам для разнообразия запачкать руки и…
— Ты будешь той, кем я прикажу тебе быть, — внезапно он оказался прямо перед моим лицом, и пришлось задрать голову. Отойти я по-прежнему не могла. Аура чужого могущества будто делала меня меньше ростом. — Не убийца? Это пока. Теперь ты моя собачонка! Скажу лаять, будешь лаять! Скажу сидеть, будешь сидеть! Доступно объясняю? Пока привязка не разорвана, советую меня слушаться, и тогда сможешь рассчитывать на подобие нормальной жизни.
Высказавшись, он оставил меня дрожать, осмысливая дерьмовую ситуацию, в которой я очутилась. И именно сейчас выхода я не видела, поэтому задала вопрос, который не давал покоя уже несколько минут:
— Кого ты хочешь убить?
— Тебе это знать пока не обязательно. Но с этим проблем возникнуть не должно, — я кожей почувствовала, что меня придирчиво оглядели с ног до головы. — Кажется, ты ему нравишься. Правда, не могу понять, почему…
— И как ты себе это представляешь⁈ Я не смогу! И мгла… Она просто сожрёт меня, как и многих других.
С чего он вообще взял, что сможет вернуть из неё что-то своё? Просто в голове не укладывалось! Это было похоже на помешательство, граничащее с сумасшествием. Никто этого не сможет. Маги потеряли дома, целые города, леса и горы, реки, дороги, мосты. Миллионы жизней оборвались, когда мы ещё думали, что её можно победить. Остались лишь Осколки, будто острова относительной безопасности в океане мглы.
— Насчёт последнего я сомневаюсь, но мы это позже выясним. Опытным путём.
— Я не…
Но он тут же меня перебил:
— Молчи! — покорно захлопнув рот, я в уме придумывала сто способов убить одного ненавистного тленника и избавиться от тела, чтобы его никогда не нашли. Весьма нехарактерные для меня мысли, но сегодня вообще всё идёт не так. — Вот и отлично. А теперь забудь о нашем разговоре, поняла меня? Я сам тебя найду, когда будет время. Ах да… — на кончиках его пальцев вспыхнул уже знакомый мне зелёный огонь, и взяв меня за руку, тленник обернул его вокруг моего запястья. Боли не было, лишь лёгкое покалывание, а когда огонь схлынул, клеймо оказалось прикрыто белоснежной марлевой повязкой. — Никому не показывай печать принадлежности. Это приказ. Хм… — он задумался, выпустив мою руку. — Но
