Двоечница для архимага. Академия запрещённой магии - Ольга Арунд
Нечистые! Язык мой — враг мой. Но прикусывать было уже поздно, оставалось ругаться на себя, но и то исключительно мысленно.
— Но я не могу, — прикусила губу.
Устав академии — мой последний шанс защититься от дракона, которому зачем-то понадобилась двоечница Макклири, как между собой звали меня преподаватели.
— Нам запрещено. Меня накажут.
И доля истины в этом была, потому что магический закреплённый устав — это вам не абы как написанная бумажка. Все законы в нём — действительно законы.
— Я не могу водить к себе гостей мужского пола!
Иначе половина сироток академии к концу обучения ходили бы с животами или обручальными браслетами.
— А это не гости, Макклири. Это проверка. Или вернёмся к нашему предыдущему разговору? — прорычал принц.
Похоже, мне всё-таки удалось достать его холодное высочество. Так себе повод радоваться, если учесть, что в прошлый раз мы говорили о девицах и драконах, которые их жрут.
Его зрачок снова стал вертикальным. Мне даже показалось, что на шее проявились тёмные чешуйки, предвещая оборот.
А рядом общежитие, которое едва держалось, и то благодаря одним лишь студенческим молитвам.
И нет, я не испугалась. Нисколечко. Просто представила, где мы с остальными студентками академии будем жить, если громадная туша злого чёрного дракона явится здесь и сейчас.
И исключительно поэтому прикрыла на мгновение глаза, выдохнула. А потом развернулась к дверям и толкнула разваливающиеся створки.
— Прошу за мной, ваше высочество.
— Ректор Северн.
— Как скажете, ректор Северн.
Да, он меня вынудил. Поэтому мои ответы были полны ехидства. Только мы оба понимали, что никуда они не уйдут дальше вежливой иронии, потому что спорить с главным убийцей Риота — это надо быть полной идиоткой.
Зарубив себе в памяти попросить Карсера отменить наказание Ави по окончании “проверки”, я двинулась вперёд.
— Макклири, если я ещё раз повторю “к себе”, ты узнаешь, как выглядит злой дракон, — раздался насмешливый голос за спиной.
Чтоб тебя!
— Я и веду вас к себе, ректор Северн.
Скорчила рожу, пользуясь тем, что он меня не видит.
— Да? А в досье указано другое “к себе”.
Уверен, он оценил мою заминку. С другой стороны — если Карсер успел за это короткое время ознакомиться с досье сироток и так хорошо их запомнить, то выбора у меня и правда не оставалось.
— Как скажете, ректор Северн.
Внутри женское общежитие выглядело как сарай. Деревянные, с облупившейся краской доски на полу, примерно та же картина на стенах и страшные, грубо сколоченные двери, которые не закрывались просто потому, что дерево настолько разбухло от влажности, что жалобно скрипело покачиваясь.
И никакие дежурства по общежитию не помогали привести его в более-менее приличный вид.
Но я не повела Карсера по коридору. А всё потому, что моё “к себе” несколько отличалось от общепринятого.
Поэтому мы дошли до конца коридора, где я плечом толкнула обычную стену в месте, рядом с мрачной картиной, на которой девица в белом стояла и тоскливо смотрела на пруд. Готова спорить, что она планировала утопиться, но рассчитывала, что в самый ответственный момент её спасут.
Никогда не любила эту картину. И, как назло, виделась с ней чаще других.
С первого раза дверь не открылась, поэтому я напряглась и толкнула сильнее.
Главное в этом развлечении всегда было попасть в нужную точку, иначе дверь заклинивало и спасти меня мог только Ави. Он, вообще, умел обращаться с мебелью. Она всегда ему подчинялись, а вот я пару раз ночевала у стены, потому что не могла попасть к себе.
— Что это, Макклири?
— Это “к себе”, — огрызнулась. И добавила: — ректор Северн.
Как раз в этот момент за стеной заскрипело, задвигалось, и часть деревянной стены отъехала в сторону, являя тёмный, наполненный свистом ветра и сквозняками проход.
Я в него помещалась запросто, даже место оставалось, но проход не предназначался для мощных драконов типа Карсера. И честно, я надеялась, что он оставит дурацкую затею.
Зря надеялась.
Мощный с виду, Карсер каким-то образом просочился в проход даже быстрее меня. И ждал, пока я закрою за собой дверь, а потом нашарю свечу в кромешной тьме.
Не успела. Карсер вытянул руку, на которой вспыхнуло яркое пламя, а следом отделилось от драконьей ладони и поднялось к потолку.
— Спасибо.
Мысль о том, как бы он не поджёг моё верное пристанище ещё минимум на полгода, удержала при себе.
— Почему сама не используешь магию?
— Потому что на общежитиях стоят блокирующие заклинания, — буркнула в ответ. — Они и так… не очень крепкие.
— И давно они не очень крепкие?
— С основания академии.
Этой информации не было в общем доступе, но чего только не нароешь, если хочешь знать всё и обо всём. Помню, как первый раз увидела академическую библиотеку и застыла, не в силах поверить, что существует столько книг. И без разницы, запрещённые они или нет, ведь в доме дяди Азиля была только одна, и то — жизнеописания Святого дракона, больше похожее на детскую сказку, чем на что-то серьёзное.
— Почему Клод не исправил?
Я и до этого чувствовала себя неуютно: подниматься по лестнице, касаясь рукой стен, и понимать, что за спиной идёт большой злой дракон — то ещё удовольствие. Но когда этот дракон начинает задавать глупые вопросы — становится вовсе не по себе.
— Ваше… ректор Северн, вы…
“Издеваетесь” недоговорила. Вдохнула, выдохнула, в который раз спросила богов, за что такие радости на мою бедовую голову.
— Ректор Кларо не отчитывался, почему не хотел чинить студенческие общежития. Поэтому я не могу ответить на ваш вопрос.
Остальной путь мы проделали молча, лишь огонёк под потолком изредка потрескивал, напоминая, что не чета магическим светильникам, которые стояли по всей академии.
Толкнув дверь на чердак, где обитала, я выдохнула с облегчением. Впервые путь в два этажа показался мне таким долгим и изматывающим, обычно я его даже не замечала. Но Карсер знал, как внести разнообразия в жизнь окружающих.
— Макклири, вы издеваетесь? — помрачнел он.
В ярких синих глазах медленно, но верно закипал гнев.
— Не понимаю о чём вы, ректор Северн.
И так хлоп-хлоп. Уж чему, а строить из себя дурочку я научилась мастерски.
Карсер не ответил, он скользил взглядом по чердаку, и я примерно представляла, что видел. Перед ним открылась вся правда жизни в академии сироток
