Стая - Алесто Нойманн
— А было что-то необычное?
— Меня слегка смутил адрес горевшего дома. — Голос Вал приглушает медицинская маска, но в каждом слове я отчетливо слышу тревогу. — Как думаешь, кого я больше всего боялась увидеть в морге городской больницы?
— Понял.
Вампир хмыкает и продолжает ловко извлекать осколки из моих ран. Я перевожу взгляд на приоткрытое окно, откуда приятно тянет прохладным воздухом. На синеватом горизонте собирались теплые потеки рассвета, до которого я все-таки дожил.
— Все порезы затянутся буквально завтра. — Вал сосредоточенно осматривает мой ожог на левой руке. — А вот это — довольно гнусная рана. Будет заживать гораздо дольше.
— Это же огонь, — вздыхаю я. — Огонь нас убивает.
Вал с грохотом водружает долото обратно на столик для инструментов.
— Внедорожник тебе точно не почудился? — Рихтенгоф заученным движением стягивает медицинские перчатки.
— Не знаю. Я надышался дымом. Но своим глазам пока верю.
— Ясно.
Вздыхаю и поудобнее усаживаюсь на койке, натягивая одеяло почти до подбородка. Хочется сказать что-то о том, мне очень повезло не погибнуть. Но озвучивать это вслух считаю лишним — Вальтерия и так сильно нервничает.
— Мне сегодня несколько раз звонила Оливия, — как бы невзначай говорит вампир. Она отводит взгляд и делает вид, что заинтересовалась пейзажем, открывающимся из окна.
— Дочка Хэлла?! — сиплю я, поперхнувшись воздухом. — Но зачем?
— Спрашивала, все ли с тобой в порядке. — Вал кивает на мой телефон. — Очевидно, узнала про пожар из местных новостей, но не смогла тебе дозвониться.
— Странно. После того рождественского ужина мы не общались. А еще в одну нашу встречу она хотела, чтобы я исчез раз и навсегда.
— Ее желание едва не исполнилось. — Вал морщится. — Не знаю, что там между вами происходит, но…
Я усмехаюсь и откидываюсь на подушку.
— Лучше не спрашивай.
Повисает пауза. Вал все еще рассматривает порозовевший горизонт. Я обвожу задумчивым взглядом свои ранения, прикидывая, какое из них останется шрамом на всю жизнь. Стоит ли перезвонить Оливии и сказать, что отделался лишь ожогом и царапинами?
— Я ведь едва не убил ее тогда… — Громко прокашливаюсь в кулак и опускаю глаза.
— Тем не менее, все закончилось благополучно.
— Просто ты снова вовремя оказалась рядом, — мрачно резюмирую я. — Разруливала последствия моих ошибок, а потом успокаивала мою подругу.
— Так, прекращай, — резко обрывает меня вампир и поднимается с койки. — Я не хочу об этом говорить.
— Ладно, не будем.
В тот роковой день Оливии пришлось буквально вызванивать Вал и просить о помощи. Мы с Рихтенгоф тогда крепко разругались. И первым не хотел извиняться никто. Пока Вал занималась работой, я всем видом демонстрировал, что мне неплохо живется и без нее. Да, то самое чертово переключение.
Но ведь в тот вечер, когда мы с Оливией расстались, все могло закончиться трагедией. Однако каким-то образом я очнулся скованным по рукам и ногам.
— Мне пора. — Вал смотрит на часы, висевшие над входом в палату. — У меня еще остались есть дела. Ты не единственный пострадавший. Мы любезно помогаем тем, кто не поместился в городской больнице.
— Сьеррвуд — не столица, поэтому у нас что ни бедствие, то больница ломится. А что потом, когда закончишь?
— Отправимся домой.
— Здорово. Пойдем пинать головешки, в которые превратилась моя квартира.
— Поживешь у меня. В Грауштайне есть пара гостевых комнат и отдельная ванная.
— Ничего себе… — У меня перехватывает дыхание. Я почти благодарен тому, кто сжег мою конуру. — Спасибо.
Вал кивает и быстрым шагом покидает мою палату, снова прошелестев длинным медицинским халатом.
Я хорошо знал, что она тратит все свои сбережения на большое имение далеко за городом. Легенды о вампирских замках отчасти правдивы, Вал на дух не переносила тесные помещения. Для нее не было ничего ценнее уединения и безмятежного одиночества на природе.
Откинувшись на подушку, смотрю в белоснежный потолок, усыпанный лампами, и медленно закрываю глаза. Порезы ныли уже не так сильно, как раньше. Горло почти не болело от дыма, сознание прояснялось. Я не жалел, что потерял единственное жилье и все личные вещи. Что печалило больше всего — это пострадавшие в пожаре невинные люди.
8
Покручивая в руках ключи от машины, я сижу на капоте серебристой «тойоты» Вал. Она позаботилась о том, чтобы меня выписали сразу после того, как я хорошенько высплюсь. Медсестра проводила меня из палаты, пожелав всего доброго, но я до сих пор чувствовал ее почти осязаемый напряженный взгляд между лопаток.
Еще бы. Вчера я выглядел как кусок котлеты, напичканный стеклом, а сегодня о пожаре напоминают лишь пара синяков и никак не заживающий ожог, скрытый под аккуратно наложенной повязкой.
Огня боятся все, не зря испанская инквизиция предпочитала именно этот вид казни.
Стеклянные двери клиники поблескивают в закатном солнце, и на улицу выходит пузатый мужчина в сером костюме, сжимая в руке кофейный стаканчик. Кажется, это Томас, старый коллега. Вслед за ним, слегка покачиваясь, появляется Вал. На фоне упитанного врача моя любовь выглядит как кладбищенское привидение, забывшее снять халат и именной бейджик. Пузатый, увлеченный рассказом, не замечает, как судорожно глаза вампира выискивают родную «тойоту» на стоянке. Заметив меня, она облегченно выдыхает. Я жизнерадостно улыбаюсь и машу здоровой рукой.
Обменявшись рукопожатиями с коллегой, Вал широким шагом направляется к машине.
— Лови. — Вампир подбрасывает связку ключей, которую я ловко перехватываю одной рукой. — Ты за рулем.
— Ничего себе, — присвистываю я, открывая дверцу. — Что это с тобой?
— Устала. — Вал устраивается на соседнем сиденье и блаженно запрокидывает голову.
Аккуратно выезжаю со стоянки и направляюсь к главному шоссе, ведущему из города. Выбирая себе жилье, вампир решительно отказалась приобретать квартиру рядом с людьми. Отдаленный лесной район, соединенный с городом лишь узкой проселочной дорогой, больше напоминал локацию для съемки артхаусных ужастиков. Обитаемых мест там было мало, людей еще меньше. За последние пятьдесят лет никто так и не решился обжить этот лес, чему вампир была несказанно рада.
Грауштайн не был похож на шикарные замки. За серым безликим камнем скрывались холодные просторные комнаты, обставленные книжными полками и скудной мебелью. Никаких роскошных канделябров, бархатных кресел и резных статуй. Даже обидно. Будь я вампиром, уже бы не выдержал и прикрепил на фасад пару гаргулий. Замок Дракулы, гип-гип!
Потянувшись к радиоприемнику, краем глаза замечаю, что Вал сонно склонилась к окну и прикрыла глаза. Благоразумно передумав, возвращаю руку на руль. Сердце в груди тепло подрагивает — меня невероятно умиляло, когда она засыпала. Пока спит — не орет и не работает, сопит себе блаженно носом. Прекрасно.
В ожоговом центре пациентов
