Андреа Кремер - Нерушимая клятва

Его слова заставили меня вздрогнуть.

— Серьезно?

— Думаешь, я бы стал с тобой шутить?

Рен вскинул голову с видом задорного петушка и выражением оскорбленной невинности в глазах.

— Думаю, да, — ответила я.

Мой ответ заставил его рассмеяться. Затем он снова дотронулся до меня, и я не стала отдергивать руку, почувствовав его пальцы поверх моих.

— Предложение в силе. Принимай или отвергни, — сказал он и вернулся к записям в тетради.

Он освободил мою руку, и я осталась один на один со своим неистово бьющимся сердцем.

— Какой клуб?

— «Эдем».

Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы у меня не отвалилась челюсть.

— Хорошо. Мы придем. Спасибо.

Я старалась говорить безразличным тоном, хотя на самом деле внутри меня все задрожало от предвкушения.

Рен не стал прятать улыбку.

— Вы все будете в списке.

Я закусила губу.

— Что такое? — нахмурился Рен.

— Не уверена насчет Анселя.

Рен пожал плечами. Схватившись руками за край стола, он наклонился вперед, выгнул спину и лениво потянулся.

— Если его имя будет в списке, его пустят.

Мне пришлось спрятать руки за спину и крепко сцепить пальцы, чтобы не позволить себе протянуть руку и ощутить, как под кожей Рена сжимаются и разжимаются упругие мускулы.

— Ему только пятнадцать, — сказала я, с трудом заставив себя отвести взгляд от его безупречного тела.

— Козетте тоже пятнадцать, и она там будет.

Рен придвинулся ближе.

— Он простит тебя, если ты не позволишь ему пойти?

— Вероятно, нет, — ответила я, представив себе оскорбленное выражение, которое возникнет на лице Анселя, если я хотя бы заикнусь о том, что мы идем в клуб, а его оставляем на скамейке запасных.

— Его имя в списке, но он твой брат, и тебе решать, звать его или нет, Лилия.

— Может быть, перестанешь называть меня этим именем? — резко спросила я.

— Никогда.

— Э-э, привет, — послышался голос за моей спиной.

Рен вскинул вверх бровь, отчего на лбу его образовались морщины, а я повернулась, чтобы посмотреть, кто нас побеспокоил.

Возле нашего лабораторного стола стоял тот самый юноша. Вид у него был нерешительный.

О боже.

— Можно с тобой поговорить? — спросил Шей.

— В чем дело? — ответила я голосом, которым, вероятно, можно было резать, как ножом. Кажется, я не смогла сдержать эмоции, и ответ мой прозвучал излишне недружелюбно. Мне, конечно, хотелось с ним поговорить, но при таких обстоятельствах это было невозможно. На Рена я не смотрела, но и так можно было понять, что он удивлен моей внезапной враждебностью. Сила чувства, которое я вложила в свой ответ новичку, заставила Рена, альфа-самца, подойти ближе. Я же не знала, благодарить его за это или оскорбиться. Ведь я тоже была альфа.

Теперь парень смотрел на него. Грозное выражение лица Рена отражалось в глазах незнакомца. Никто из людей не в состоянии выдержать предупреждающий взгляд Воина, а особенно вожака. Мне почти что стало жаль новичка.

— Да нет, ни в чем, — пробормотал Шей.

Он нервно переводил взгляд от Рена ко мне и обратно. Рен теперь стоял, обняв меня, его руки покоились на моих бедрах. Внутри меня сражались противоположные инстинкты. С одной стороны, хотелось оторвать от тела пальцы Рена, с другой — я испытывала облегчение от того, что он так близко. Мне нравилось, как он прижимает меня к себе, сильно, но нежно. Но его желание владеть мной вызывало протест. Я посмотрела на Рена снизу вверх взглядом, полным мучительного раздражения. Когда же я снова взглянула на непрошеного собеседника, меня внезапно посетила мысль: я не хочу, чтобы Шей видел меня в том положении, в котором я находилась.

Тем временем юноша покачал головой с видом человека, которого настиг в пути густой туман, не позволяющий ориентироваться в пространстве. Прозвенел звонок, и он бросился прочь.

— Странный малый, — пробурчал Рен, убрав руки с моих бедер. — Он же новенький, да?

— Наверное. Видела его в классе для домашних работ, когда мы с Брин были там. Сел рядом со мной, наверное, хотел что-то узнать. Может быть, просто хотел расспросить про школу. — Говоря это, я старалась выглядеть человеком, которого утомляет чужое внимание. — Он, похоже, пока не усвоил правило о том, что нам не по пути с людьми.

Рен вернулся к уборке материалов, которые мы использовали в лабораторной работе.

— Полезное правило.

— Если у тебя есть личные ограничения, совершенно не обязательно, что они есть у всех. Большинство просто подчиняется воле Хранителей, — сказала я елейным голоском.

Рен пожал плечами и ничего не ответил. Черт, и чего он такой надменный?

— Слушай, я умираю от голода. Закончишь без меня?

Я жестом показала на оставшиеся пробирки и бутыли, которые следовало расставить по полкам и убрать в шкафы, стоявшие в классе.

— Без проблем.

— Спасибо.

Я схватила сумку и быстро вышла из кабинета.

Воины за ланчем всегда собирались в дальнем конце столовой. Две стаи садились за разные столы, но неподалеку друг от друга, чтобы никто не мог забыть о существовании соперников. В другом конце столовой сидели разряженные в одежду от «Руччи» и «Прада» дети Хранителей. По их лицам всегда можно было прочесть, какое унижение они испытывают от того, что им приходится обедать вместе со всеми. Дети из числа обычных людей сидели ближе к середине, зажатые между волками и детьми наших господ.

Иногда мне становилось жаль их, простых смертных. В их мире многие из них были наделены большой властью. Но здесь это не имело большого значения. Они знали, что в нашей школе находятся на низшей ступени иерархии.

Ансель и Мэйсон уже сидели за нашим обычным столиком. Я заняла стул рядом с братом.

— И чего же хотел Рен?

Глаза Анселя блестели от нетерпения. Мэйсон наклонился к нам, ему тоже было интересно, но он не произнес ни слова.

— Давай подождем, пока все соберутся.

Я вынула из сумки сэндвич с индейкой.

Ансель нетерпеливо зарычал, и я метнула в него предостерегающий взгляд. Металлический скрежет ножек стула по керамической плитке пола возвестил о том, что появилась Брин. Она села рядом со мной. Фей плюхнулась на стул рядом с Мэйсоном.

Я обвела взглядом членов стаи, собравшихся вокруг меня, потом посмотрела на соседний столик, за которым сидели Бэйны. Сабина барабанила по крышке стола своими длинными кроваво-красными ногтями и что-то шептала на ухо Козетте. Светловолосая юная Козетта поджала губки. Ее бледная кожа была такой прозрачной, что, казалось, можно было видеть, что творится за спиной Козетты, прямо сквозь тело. Ее повадки выдавали в ней человека, который догадывается о своей физической слабости и постоянно нервничает по этому поводу.

Дакс и Невилл затеяли меряться силой на руках. Хотя Дакс, одетый в тонкий вязаный свитер «Бронкос» и мешковатые джинсы, и был тяжелее противника, на лбу его вскоре после начала поединка выступили капли пота. Невилл, одетый, как битник, во все черное, постепенно прижимал запястье Дакса к крышке стола. Рен сидел на краю стола, возвышаясь над остальными, и смеялся над забавами друзей, но глаза его то и дело на мгновение перебегали в нашу сторону.

Я дожевала и проглотила остатки индейки с пшеничным хлебом.

— Так, слушайте меня.

Члены стаи Найтшейд в едином порыве наклонились ко мне. Только Мэйсон остался сидеть, заложив руки за голову, отклонившись назад и балансируя на задних ножках стула. Он взглянул на Бэйнов и подмигнул мне. Я рассмеялась.

— Рен следит за нами. Ведите себя спокойно. Будьте, как Мэйсон.

Другие члены стаи, устыдившись, начали что-то бормотать, прося прощения за свое поведение, и постарались принять более незаинтересованные позы, каждый в меру своих способностей.

— Вожак Бэйнов сделал нам интересное предложение.

Я откусила еще кусок от сэндвича, несмотря на то что от волнения у меня в животе было нехорошо.

Брин накрутила на зубья вилки пучок спагетти.

— И что же он предложил?

— Он хочет, чтобы мы проводили больше времени вместе.

Пока члены моей стаи старались восстановить пошатнувшееся спокойствие, я пыталась удержаться на позиции вожака и не потерять лицо. Ансель разбросал по столу кукурузные чипсы. Губы Фей скривились в гримасе отвращения, она с нескрываемым скепсисом и недоверием посмотрела на Брин. Та с шумом выдохнула. Только Мэйсон остался невозмутимым. Он медленно вытащил руки из-за головы, вид у него был удовлетворенный. Я низко зарычала, и члены стаи совладали с собой.

Первой заговорила Брин. Ее голос звучал приглушенно.

— Ты хочешь сказать, что он предлагает тебе встречаться?

Меня передернуло от ее недоверчивого тона.

— Нет, нам.

Я провела рукой по ободу столешницы.

— Нам всем. Двум стаям. Он считает, что пришло время Найтшейдам и Бэйнам объединиться. Прежде, чем союз будет закреплен официально.