Бриджид Кеммерер - Стихии
После девяти в его дверь легонько постучали. Наверное, его мама, больше никто в доме не стал бы стучать так.
Он хотел притвориться спящим, но она бы не поверила, было еще слишком рано.
— Да? — ответил он.
Она открыла дверь и вошла.
— Уверен, что не голоден?
Он был голоден, но он не мог сидеть на кухне, смотреть родителям в глаза и притворяться, что все было хорошо. Даже сейчас он не мог смотреть в глаза матери. Не после того, что он сделал.
Он помахал головой, продолжая смотреть в потолок.
— Ну, хорошо, — успокаивающе сказала она — Я сделала тебе кое-что, просто на всякий случай. — Она поставила тарелку на ночной столик.
Он посмотрел на нее и моментально почувствовал себя как в заднице. Она сделала ему дурацкий сэндвич. Отличный, с несколькими слоями мяса и сыра, помидора и латука. Он мог чувствовать запах горчицы. Три овсяных печенья с изюмом тоже лежали на тарелке.
Она наверняка сделала их специально для него. Никто в доме больше не любил овсяное печенье.
Его горло сдавило. Боже, каким он был глупым.
Может быть, он должен убежать сейчас, прежде чем потянет их всех за собой. Он должен убежать последней ночью.
Прошла секунда, прежде чем он смог заговорить. Он все еще не мог смотреть ей в глаза.
— Спасибо.
— Могу я присесть?
Он кивнул и подвинулся, опершись о стену. Она села у его колен, и кровать лишь едва прогнулась под ее весом. Он вспомнил, как она сидела у него на кровати в темноте и спрашивала, как прошел его день, когда он был маленьким, до того, как появились его братья.
То время становилось короче, когда ей пришлось заботиться еще и о близнецах — и еще короче, когда появился Крис — но она не прекратила, пока он не перерос это. Из-за этого он чувствовал себя особенным.
Теперь он знал, насколькоон был особенным.
Он даже не мог вспомнить, когда она в последний раз была тут.
Он взял сэндвич и откусил кусочек, просто, чтобы избежать необходимости отвечать.
Впрочем, ее это не остановило.
— Ты хочешь рассказать мне, что произошло сегодня?
Он чуть не подавился хлебом.
— Ничего.
— Ты бы не прятался у себя в комнате весь день из-за ничего.
— Я просто устал.
Она на минуту притихла.
— Я знаю, ты думаешь, что ты одинок, Майкл, но это не так. Твой отец и я любим тебя. Твои братья любят тебя.
Он фыркнул.
— Не будь так уверена в этом. Однажды я поймал близнецов на том, что они пытались написать на моем лбу Жулик в три часа утра.
Она улыбнулась, но ее глаза остались серьезными.
— Я просто пытаюсь сказать тебе, что мы здесь, и готовы помочь. Чтобы не случилось.
— Я знаю, мам.
Она дотронулась до его лица.
— Ты уверен?
Он кивнул. Он был уверен — в этом и была проблема. Они не должны быть здесь, чтобы помочь ему. Мысль о его семье, попавшей в огненную ловушку за то, что сделал он… Майкл не мог смириться с этим.
И это была единственная причина, почему он остался здесь вместо того, чтобы бежать. Если Эмили доложила на него, если Проводники придут за ним, он был готов сдаться.
Только если они оставят его семью в покое.
Глава 5
В понедельник, во второй половине дня, Эмили красиво выложила мячи для гольфа на витрине, сделав довольно впечатляющие разноцветные башенки, если можно было так сказать. Сегодня она слушала трэки Wicked громче обычного, так что она могла полностью слиться с музыкой Идины Мензел.
Такая жара никогда не способствовала ее работе, но сегодня была полная тишь. Наверное, погода, наконец, добила всех этой жарой, и люди отправились на пляж.
Когда началась «Defying Gravity», она сделала немного громче и ступила на пол, чтобы перевесить футболки для гольфа по размеру и стилю.
Как раз, когда она дошла до хора, кто-то прокашлялся за ее спиной.
Эмили подпрыгнула и вскрикнула, едва не свалив все футболки с вешалки. За пол секунды ее лицо из обычного превратилось в пылающе-красное.
Она поправила стойку с вешалками и громко крикнула через плечо, чтобы перекричать музыку.
— Мне очень жаль…
Она не договорила. Там стоял Майкл Меррик.
Она уставилась на него, не в состоянии пошевелиться.
Он сделал круговое движение ладонью.
— Можешь сделать это тише?
— А… конечно. — Она бросилась к стерео за прилавком и выдернула свой iPod. Музыка мгновенно умолкла.
Когда она выпрямилась, Майкл был возле прилавка. Она едва могла отдышаться.
— Не пойми меня неправильно, — прямо сказал он. — Мне нравятся бродвейские мюзиклы почти также сильно, как и всем.
Ее щеки покраснели еще больше — если это вообще было возможно.
— Извини, это просто снимало напряжение. Я имею в виду… — Она замялась. — Тебе нужны жетоны?
— У меня еще остались с прошлого раза.
— Эмм, Ок.
Но он продолжал стоять там, глядя на нее сверху вниз. Ей потребовалось некоторое усилие, чтобы заставить себя встретится с ним взглядом, но, по крайней мере, она могла прочитать в его глазах эмоции: удивление, растерянность и что-то еще.
— Я на счет пятницы, — сказал он.
Она облизнула губы.
— Пятницы?
— Я не спал всю ночь. — Он пожал плечами, как бы умаляя собственное достоинство. — Почти все выходные на самом деле.
Она нахмурилась.
— Эмм… да…?
— Я ждал. — Он облокотился на стекло и его голос стал на октаву выше. — Я думал, что ты сдашь меня.
— Из-за того, что случилось на парковке? — Она пожала плечами и взяла отказные, приклеенные к прилавку. — Это не имеет большого значения…
— Для меня имеет.
Эмили прекратила суетиться и посмотрела на него.
— Итак, — сказал он мягким, почти нежным голосом, — спасибо.
Она понятия не имела, что на это ответить.
А он не стал ждать. Он взял свою биту и повернулся к задней двери магазина, окунаясь во влажность воздуха, и вышел, даже не оглянувшись.
Эмили ушла на пятнадцать минут раньше положенного и зашагала вниз по склону к клеткам. Майкл все еще был там, в великолепной синей футболке, выбрав самую быструю машину, которая у них была.
В этот раз она даже не колебалась, просто подошла к клетке и просунула пальцы сквозь сетку.
— Сегодня понедельник, — сказала она.
Он не обернулся.
— Серьезно.
Удар.
— Ты сказал, что приходишь только по средам и пятницам.
Он оглянулся через плечо.
— Может, я просто не хотел пропустить шоу.
Его голос был не совсем дружелюбным — но точно не враждебным. Она снова покраснела и пожалела, что ее кожа была настолько бледной. Может быть, он спишет это на жару.
