Лавандовые тайны (СИ) - Хаан Ашира

— Выходи, тут кое-кто хочет с тобой поздороваться.

Тимира уже знает кто. Но натягивает на лицу удивленную улыбку, когда видит Иржи, ожидающего ее в двух шагах от кареты. Он сгибается в поклоне, и его улыбка выглядит так же неестественно, как ее. Впрочем, это может быть игра света и тени от факелов и фонарей, окружающих их, но не разгоняющих темноту пустыни до конца.

Вблизи видно, что Иржи загорел, от былой северной бледности не осталось и следа. Но странным образом ему это идет даже больше — идет к черным дерзким глазам, растрепанным кудрям и поцарапанной песчаной броне. В левом ухе у него россыпь серег с разноцветными камнями, на шее не меньше десятка шнурков с амулетами, а когда он стаскивает с руки перчатку из драконьей кожи, обнаруживается, что пальцы его унизаны кольцами.

Со времен визита в Ильдаум побрякушек у него прибавилось, но ведь Тимира и не видела его на северных рубежах. Он явно не стесняется использовать любые средства, помогающие выжить. Даже без собственной магии, она уверена, он сможет противостоять изрядному количеству врагов, опираясь только на силу артефактов.

Она не раз слышала похвальбу от ветеранов, как они с голыми руками выходили на чудовищ или на целые полки врагов и побеждали одной голой силой. Конечно, она восхищалась их храбростью, но всегда в глубине души считала, что это глупость — не пользоваться даже самой незначительной помощью в бою. В реальном сражении доблесть — выжить, а не умереть, не опустившись до вскрытия артефакта, заряженного «тыловой крысой».

Она протягивает руку Иржи, ожидая чего угодно — пожатия, как от партнера по спасению Тойво, поцелуя, как от джентльмена, но не ожидая, что, едва коснувшись кончиков ее пальцев, он отдернет свои, словно обжегшись.

Дерзкий взгляд только на мгновение вспыхивает, вонзившись в ее зрачки так глубоко, что Тимира вздрагивает — и тут же тухнет, упираясь в камни под ее ногами.

— Добро пожаловать в Черную крепость, госпожа Тимира, — говорит Иржи чуть хриплым голосом. Совершенно бесцветным, без тени эмоций.

Это даже обидно — они не виделись четыре года, но ведь в Ильдауме… В Ильдауме ей казалось, что они нашли общий язык, стали близки…

Впрочем, и там он не был до конца с ней откровенен. Да, учил управляться с магией даже в ошейнике, чтобы сдать Экзамен, но отшучивался, когда она спрашивала, зачем ему это нужно. Так и не сказал, что Тойво — его брат, ей пришлось догадываться самой. Может быть, он все это время ненавидел ее за то, что она сделала, просто теперь нет нужды притворяться?

— Мы ждали вас раньше, — говорит он уже Тойво, вновь натягивая перчатку, хотя в ней нет нужды. Ворота крепости со скрипом закрывают, и вряд ли внутри угрожает какая-то опасность. — Готовили торжественный ужин. Он получится весьма поздним, но могу я рассчитывать, что вы присоединитесь к нам?

— Да, конечно, мы всю уже пару недель мечтаем о нормальной еде, а у вас, говорят, отменные повара, — смеется Тойво, подхватывая Тимиру под руку. — Да, дорогая? Я подслушал твоих фрейлин, они соскучились по воздушным пирожным гораздо сильнее, чем по столичным сплетням. О, вот и они!

Мимо проходят, возбужденно болтая и шпыняя носильщиков с багажом Армина, Тайша и Гиния. Женщин на рубежах служит мало, поэтому фрейлины чувствуют себя как в кондитерской лавке — куда ни взгляни, везде подтянутые молодые красавцы с морщинками у глаз от напряженного вглядывания в пески на горизонте и обветренными загорелыми лицами. А какие у них сильные руки! А как им идет форма! А.. Ах! Ох!

Они замечают Иржи и мгновенно забывают о прочих обитателях крепости.

Тайша даже замирает на месте и Гинии с Арминой приходится подхватывать ее под руки, чтобы сдвинуть с места, пока она пожирает глазами самое вкусное пирожное в крепости.

«Пирожное», впрочем, отвечает им взаимностью. Взгляд Иржи тщательно ощупывает каждую из фрейлин, а уж когда они наконец поворачиваются спиной и идут в крепость, поминутно, впрочем, оглядываясь, и вовсе прилипает к пышным, по последней моде, турнюрам.

— Вы тоже, гляжу, соскучились по светской жизни, — возвращает Тойво брата к реальности. Его почему-то веселит его такое беззастенчивое и наглое поведение. — Позволю себе надеяться, что наше пребывание здесь будет приятным для всех сторон.

— Что? — тот, наконец, отвлекается от прелестей фрейлин, и Тимира еле слышно фыркает, маскируя непроизвольную реакцию за кашлем. — Да, на завтра у нас в планах бал, я надеюсь, все успеют отдохнуть к этому моменту и хорошенько повеселиться. Не хуже, чем в столице!

— Бал? — удивленно поднимает бровь Тойво. — Ты не забыл, что я сюда прибыл с инспекцией, а не с развлекательной миссией?

— Твоя ответственность и серьезность — залог процветания империи, — Иржи склоняет голову в почтительном поклоне, но его губы ломает насмешливая улыбка, а в тоне слышится капелька неуместного сарказма. — Завтрашнее утро ты можешь посвятить осмотру наших защитных укреплений, а на границу выдвинуться уже послезавтра.

— Хороший план, — кивает Тойво. — Нисколько не сомневался, что дело для тебя всегда будет на первом месте.

Тимира чувствует второй слой в их разговоре, но не понимает, что в нем прячется. Она слишком устала для того, чтобы думать, и еще этот ужин… Она бы с радостью пошла сразу спать, но проигнорировать приглашение не имеет права. Люди хотят увидеть знаменитого первого советника Тойво и его жену, которую он спас. Если он явится без жены — могут начаться пересуды. Так ли все ладно в самой романтичной паре империи?

— Ваш багаж уже доставили в комнаты, можно переодеться и освежиться перед ужином. Вас проводят, — говорит Иржи и кивает Тимире, стараясь не встречаться с ней взглядом. Она склоняет голову и с радостью следует за слугой, подбежавшим, чтобы показать ей дорогу в выделенные им комнаты.

Оборачивается она у высоких дверей, ведущих в крепость — и ловит на себе обжигающе-черный взгляд, который Иржи мгновенно отводит. Но всю дорогу до спальни в главном крыле она ощущает, как зудит от него кожа, словно она слишком много времени провела под злым солнцем пустыни.

Глава 7

Главный зал преобразился.

Уходящие ввысь грубые каменные стены прикрыты новыми яркими баннерами с гербами империи. Золотое солнце на алом поле, золотая канва по краю, алые кисти — на памяти Иржи это место никогда не выглядело так радостно и торжественно. Может быть, когда-то, столетия назад, когда Черная крепость была главным южным фронтиром и императорский двор гостил здесь не меньше месяца в году…

Пыльные витражи отмыты, и мозаика разноцветных стекол, изображающая битвы с драконами, пышные свадьбы и состязания магов, ярко переливается в свете сотен свечей, зажженных по случаю визита первого советника.

Люстра спущена из-под потолка почти до уровня голов, и в ее пузатых чашах танцуют магические огни, добавляя света в и так залитый сиянием зал.

Грубые бревенчатые столы укрыты полотнищами отбеленной ткани — а для главного стола на возвышении, предназначенного для советника и свиты, нашлись даже вышитые скатерти.

Всю неделю каждые свободные руки в крепости были заняты уборкой — все, от самого скромного слуги до самого могущественного мага, исключая разве что главнокомандующего, скребли каменные полы, начищали песком медные блюда, возвращали былой блеск серебру, зашивали дыры на гобеленах, снимали копоть со старинных картин, прогревали большие спальни, где столетиями копился стылый холод, для новых гостей.

Все, кто умел приготовить хотя бы бутерброд, были рекрутированы на кухню — и теперь столы ломились от роскошных блюд.

Мелкие пустынные воробьи, рядком лежащие в латках, залитых травяным соусом, перепелки, запеченные в песке, роскошные тетерева прямо с оперением, редкая зеркальная рыба из Последнего оазиса. Холодное копченое и тушеное мясо было украшено ярко-красными кисловатыми ягодами, оттеняющими его вкус.