Фарфоровая леди (СИ) - Дарья Дождь
Но ещё было и более смущающее «во-вторых»: прямо на моих глазах по голове мужчины поползла ветка. Она «прошлась» за ухом, выпуская листочки, добралась до виска, набирая бутоны, скользнула на лоб и распустилась белыми цветами жасмина.
Могла бы — села бы прямо тут, прямо на пол.
Эльф недовольно поморщился, коснулся указательным пальцем веточки, и та с яркой вспышкой исчезла, словно её тут и не было, будто и не она тут устраивала представление с явлением на свет, вводя меня в состояние дикого шока.
А мужчина всё продолжал колдовать.
Сначала под действие магии попали ноги, но постепенно сеть поднималась всё выше и выше, пока не задела Мартынко.
У-у… беги, мужик, беги.
Надеюсь, она не бросится на него сразу с намерением укусить за шею. Если верить Мартынко, она чрезвычайно ядовитая, и я не о характере сейчас. Даже капля её яда может убить взрослого крепкого человека. Укус сразу приведёт к летальному исходу, ну… по её словам.
На закономерный вопрос, какого она тогда не грохнула Босхафта по-тихому, как только узнала об этой своей особенности, я получила полный вселенской грусти ответ, что она пробовала несколько раз, но не смогла причинить ему вред. На него яд почему-то просто не действовал, оставались только дырки на коже, отчего Босхафт негодовал жутко.
Хотя я предполагала, почему это чудовище не пронял даже яд. Он же экспериментатор, явно не новые сорта декоративных растений разводит, а что-то нужное и полезное для его войнушки. Утверждать не берусь, но наверняка в его лабораториях не только взрывчатка, но и отравляющие вещества создаются, вот и надышался всякой гадостью до иммунитета, чем осложнил жизнь всем нам.
Змея злобно зашипела:
— Ты ш-што твориш-шь, дурья баш-шка?! С-совсем ума нет?
— Ты кто? — хлопнул глазами мужчина.
— А ты? — вернула вопрос Мартынко.
— Я вообще-то первый спросил, — усмехнулся длинноухий красавчик.
— С-смерть твоя. Ос-станови заклинание, дурень! — она заползала всё выше на меня, стараясь укрыться от магии.
Эльф послушно придержал заклинание, но кажется, он вовсе не хотел подстраиваться под желания чешуйчатой нахалки. Он спокойно ухватил её голой рукой за хвост и снял с меня, пересадив на стол.
— Жертва Босхафта, что ли? — спросил он, продолжая обматывать меня магической сетью.
— Да, да. Хватит портить Лену! — зашипела Мартынко. — С-статую ос-ставь в покое, кому говорю!
Тот и бровью не повёл.
— Я зачаровываю её от физического воздействия, чтобы не разбилась. Не успел по-нормальному это сделать в башне, — он закончил начатое и довольно взирал на творение рук своих.
Или на меня?
Или и на то, и на другое?
— Глаза бы выколоть, ш-штобы не пялилс-ся! — продолжала шипеть змея.
— Тебе эта статуя дорога как память о нудной жизни в плену у Босхафта? — усмехнулся мужчина. — Извиняй, не отдам, самому понравилась.
— А вот тебя могу хоть сейчас на все четыре стороны отпустить, если хочешь, — спокойно продолжил он.
По нервному шипению змейки я поняла, что сегодня всё-таки кто-то умрёт.
— Никуда я не пойду! Это моя с-статуя, я к ней в комплекте прилагаюс-сь. Руки убрал от неё!
— Агрессивное животное, — пробурчал эльф. — Так если твоя, то чего же ты её не охраняла как следует?
Мартынко зашипела ещё активнее, а я про себя повторяла как мантру: «не убей его, не убей его»…
Жаль, конечно, что я всё ещё не могу свой призыв озвучить вслух и попробовать убедить Мартынко в правильности моих мыслей, ведь магия Босхафта пока не прекратила своё действие. Прекратит ли, это вопрос, конечно, но не будем о грустном.
Хотя я не из жалости хотела оставить мужчину в живых, у меня был исключительно шкурный интерес. Меркантильная, да. Руководствуюсь здравым смыслом, между прочим! Если змея сейчас бросится на нашего похитителя, то скорее всего, убьёт его. И как нам тогда из этого леса выбираться? А главное, каким образом это вообще возможно сделать без нашего вороватого компаньона?
В общем, я надеялась, что Мартынко тоже об этом подумает, прежде чем кидаться на мужчину с кулаками. То есть с клыками.
Единственная проблема была в том, что она крайне импульсивная, на эмоциях может столько всего наворотить, не подумав о последствиях. А разгребать результаты её кратковременных, но ярких, а потому особо результативных вспышек гнева кому потом придётся? А кому от них страдать?
Если я всё ещё буду «размораживаться» по ночам, то у нас будет около часа времени каждый день, чтобы куда-то идти по незнакомому лесу, наверняка кишащему всевозможными опасными тварями, хоть обычным хищным зверьём, хоть магическим, если таковые есть. Куда выйдем, когда выйдем, выйдем ли вообще — кто-нибудь знает ответ на эти вопросы?
Я из другого мира, ничего тут не знаю, и вообще городская дама, в лесу была последний раз в школьном походе, да и ориентироваться без навигатора не умею от слова совсем, а Мартынко хоть и местная, но понятия не имеет о том, сколько времени прошло с её приезда в замок Босхафта. Мы предполагали, что около тридцати-сорока лет, но насколько наши прогнозы верны?
В любом случае, сколько бы времени она там не проторчала, это явно был не год и не два, за столько десятилетий мир мог сильно измениться.
Да-да, я сужу по меркам Земли, когда за несколько последних десятилетий было совершено множество научных открытий, в корне изменивших жизнь бо́льшей части населения планеты, но не думаю, что мир, где я волей судьбы нахожусь, в этом плане сильно отличается от моего родного. Ну и что, что магии полно? На этом поприще тоже, пожалуй, можно совершать открытия.
— Кто ты такой? — Мартынко развалилась на столе, устроив голову на какой-то перевёрнутой глиняной миске.
— Вор, — хмыкнул эльф. — А ты?
Капитан очевидность, блин. А мы, наверное,
