Бунтарка для властелина (СИ) - Витор Анна

Последнее слово Ирен прорычала, глядя в глаза Генри. Он крепко перехватил ее запястья. Взгляд стал уверенным и холодным.

— Уговор насчет ночи в силе, — твердо сказал Генри. — Или утром с мальчишкой продолжит уже палач на главной площади. Точнее, закончит.

Глава 9

Ирен не засомневалась ни на секунду. Она отдала бы жизнь за любого из своих. Значит, стерпит. Вынесет. После сегодняшнего исчезли всякие иллюзии насчет этого чудовища и трепет перед тем, как пройдет ночь.

Ирен постаралась выбросить эти мысли, занося руку перед дверью. С губ сорвался тихий вздох, и костяшки пальцев осторожно стукнули по темному дереву.

Никакого ответа.

Ирен с сомнением посмотрела в конец коридора, думая, не уйти ли. А потом ладонь легла на ручку, выполненную в виде змеи, изогнувшейся перед броском. Дверь легко поддалась.

Свечи горели лишь в одном подсвечнике, стоящем на невысоком столике. Блики от огня отражались на бокалах и бутылке дорогого вина. Слегка пахло фруктами, какими-то незнакомыми, явно завезенными из южных краев.

Опустив руку на подлокотник, Генри вальяжно сидел в кресле нога на ногу. Черные брюки и белая рубашка со свободными рукавами, собранными на запястьях, сидели идеально, подчеркивая красиво сложенное тело. Отблески свечей играли в глазах, подчеркивая предвкушение.

Генри взмахнул рукой, и дверь за спиной Ирен захлопнулась. Она слегка вздрогнула, но потом с напускной уверенностью распрямила плечи. Огоньки свечей затрепетали от движения воздуха.

Генри поднялся с кресла одним плавным движением. От мягкой неторопливой поступи у Ирен сбилось дыхание, как от шагов хищника. Показалось, что ни дорогая сорочка, ни запахнутый поверх парчовый халат не защищают от пронизывающего взгляда.

— Значит, все-таки пришла? — Генри провел кончиками пальцев по краю ткани, вскользь коснувшись ключицы. — Мне было интересно, как далеко может зайти твое благородство.

У Ирен вырвался тихий вздох. Взяв себя в руки, она гордо приподняла подбородок. Во взгляде появилась отрешенность.

— Делай, что хочешь, — твердо сказала Ирен, — но я не позволю, чтобы из-за меня страдал кто-то другой.

Пальцы чуть дрогнули, когда она дернула ленточки-завязки. Халат легко соскользнул на пол, оставляя в длинной белой сорочке, вышитой светлыми цветами по вырезу. Ирен зябко повела плечами.

— Серьезно думаешь, что мне нужно именно это? — усмехнувшись, Генри слегка наклонил голову набок. — Чтобы ты пришла ко мне с таким лицом, как будто тебя ведут на эшафот?

Она стиснула пальцы в кулаки.

— Ты хотел сломать мою гордость? Унизить? — зло прищурилась Ирен. — Так наслаждайся победой.

Он медленно двинулся по кругу, будто осматривая товар со всех сторон. К ее щекам прилил румянец стыда. Она прикрыла глаза, а ногти вкололись в ладони от напряжения.

Генри отвел волосы с ее плеча, едва-едва коснувшись обнаженной кожи, и по ней сразу же пробежали мурашки. Стоя за спиной, он обнял за талию. Тонкая ткань легко пропустила жар сильного тела, отчего по мышцам разлилась слабость, как от горячего вина.

— Да ты боишься меня, Ирен Брави, — прошептал Генри на ухо. — Думаешь, я буду с тобой жесток?

Он медленно провел руками по стройной фигуре. Одна ладонь почти добралась до груди, вторая — опустилась к бедру. Как бы ни затрепетало все внутри, Ирен начала с показной холодностью:

— Я уже убедилась, какой ты…

Договорить не удалось: с губ сорвался прерывистый вздох. Ведь Генри наклонил голову, обжигая поцелуем основание шеи.

Ирен неосознанно откинулась назад, прислоняясь к крепкому мужскому телу. Она накрыла руки Генри своими в попытке не то остановить, не то продлить объятья.

— Я знал, что ты еще покоришься, — довольно прошептал он, слегка касаясь шеи губами.

В мыслях Ирен возненавидела его за самоуверенный тон. И все же она невольно наклонила голову набок, словно без слов прося продолжения. Однако Генри отстранился со словами:

— Только сначала один вопрос.

Отойдя к столику, он разлил вино по бокалам. Благородный красный оттенок заиграл в свете свечей, как рубины.

Ирен обхватила себя за плечи, хмуро следя за действиями Генри. Стало неприятно от собственной слабости, от того, что почти поддалась ему.

Он сел в кресло, жестом указывая на соседнее. Ирен неуверенно присела на край, поправив сорочку на плечах.

— Как тебе взбрело в голову возглавить восстание? — откинувшись на спинку, Генри пригубил вино.

Цепкий взгляд показал, что ускользнуть от ответа не получится. Вздохнув, Ирен взяла бокал. Она поиграла им в руке, наблюдая за тем, как колышется вино.

— Мой отец, — глаза чуть прищурились, будто на холодном ветру. — Как только ты дорвался до власти, он собрал восстание.

«Правда, сначала отправил младших к тете, подальше отсюда», — мысленно добавила Ирен, но вслух не призналась бы в этом и под пытками.

— И потащил тебя за собой?

— Я сама пошла, — уверенно поправила Ирен. — Выхаживала раненных в штабе, лечила больных. А его спасти не смогла… Он взял с меня слово, что я позабочусь о его людях. Стану во главе вместо него.

Она закрыла глаза, отпивая вина. Изысканное, чуть кисловатое, оно прошлось теплом по горлу. А на душе осталась горечь. Вспомнилось, как сидела над умирающим отцом: его сердце не выдержало постоянного напряжения, вконец ослабев.

В голове эхом зазвенели собственные слова из прошлого: «Я не справлюсь, папа, я не смогу! Это ты нужен им! Ты, а не я!»

Тогда Ирен со слезами на глазах прижалась к отцу, без сил лежащему на кровати. И только потом стало ясно, что он уже не дышит.

Из воспоминаний выдернул голос Генри:

— Твой отец — идиот. Он подставил тебя под удар ради своей борьбы.

Он стиснул пальцами подлокотник кресла. В глазах вспыхнул затаенный гнев.

— Нашей борьбы! — злясь за отца, Ирен гордо выпрямилась, как натянутая струна. — Можешь сколько угодно казнить и бросать в темницы, но на все королевство не хватит ни камер, ни палачей. Рения никогда не покорится тебе до конца. Как ты, вообще, дошел до такого? Я же помню другого человека. Мальчика, который ухаживал со мной за больным щенком и всегда вступался за слабых.

На последних словах она понизила голос: в горле появился комок от эмоций. Ирен чуть наклонила голову к плечу, внимательно глядя на Генри. Хотя теперь напротив оказался, скорее, Генрих Рок, уверенно держащийся среди королевской роскоши.

— Хочешь знать, как я пришел к власти? — он с усмешкой сделал глоток вина.

— Нет, — Ирен разочарованно качнула головой. — Как стал таким монстром, которому только она и нужна?

Поставив бокал на стол, Генри в одно мгновение оказался рядом. Он уперся ладонями в подлокотники кресла, нависая сверху. Его фигура перекрыла свет свечей, и в полумраке вызов, блеснувший в глазах, показался особенно опасным.

— Знаешь, милая, — вполголоса начал Генри, — когда ты так говоришь, мне очень хочется этой властью воспользоваться.

Глава 10

От близости Генри у Ирен перехватило дыхание. И все-таки она с показной невозмутимостью приподняла подбородок.

— Значит, не расскажешь? Я же ничего не знаю о том, что было с тобой и твоей семьей после… того случая.

— Хочешь сказать, твоего предательства? — Генри выпрямился, отходя к окну.

Он скрестил руки на груди, смотря в ночь. Даже в теплой комнате Ирен стало зябко от его пустого взгляда.

— Мы переехали в Нирфор. Отец сразу дорвался до кабаков и карт, — Генри рассказывал жестко и холодно, словно чужую историю. — Чуть ли не каждый день его вытягивали из канавы. Там же и нашли труп: прирезали за какой-то из долгов. Похоже, не единственный. Сразу после похорон начали угрожать матери, чтобы вернула деньги. Мы отдали все до копейки, а потом она сильно заболела. А лекари не помогают бесплатно.

В повисшей тишине стало слышно даже, как тихонько треснул огонек свечи. Мягко отставив пустой бокал, Ирен осторожно спросила: