Rein Oberst - Чужой для всех. Книга 3.
— ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ
ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ
МАРШАЛУ СТАЛИНУ
На Западе идут очень тяжелые бои, и в любое время от Верховного Командования могут потребоваться большие решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы. Генералу Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих чертах, что Вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на всех его и наших важнейших решениях. Согласно полученному сообщению наш эмиссар главный маршал авиации Теддер вчера вечером находился в Каире, будучи связанным погодой. Его поездка сильно затянулась не по Вашей вине. Если он еще не прибыл к Вам, я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть. Я никому не буду передавать этой весьма секретной информации за исключением фельдмаршала Брука и генерала Эйзенхауэра, причем лишь при условии сохранения ее в строжайшей тайне. Я считаю дело срочным.
3 января 1945 года. (в действительности написано 6 января1945г)
Ты видишь, помощи просит Черчилль, считает дело срочным, — отложив письмо, подвел итог Сталин. — Президент США тоже прислал письмо в таком же духе, — Что скажешь, Лаврентий? Я пригласил и других членов Ставки. Хочу послушать и их мнения.
Берия снял пенсне, стал протирать специальной ветошью стекла, хотя они были чистыми. Протирая стекла, нарком обдумывал вопрос Сталина.
— Что молчишь, Лаврентий? Говори прямо. Ты инициатор операции "Антиольбрихт" тебе и отвечать первому.
Берия надел пенсне, взглянул в глаза Сталину, произнес с волнением: — Я так думаю, Иосиф Виссарионович, что из двух зол выбирают наименьшее. Надо помочь американцам и англичанам. Гитлер может возомнить себя новым Наполеоном. Разбив союзников, он перебросит западные дивизии против нас. Этого допустить нельзя. Да и наши генералы засиделись. Надо предпринять наступление.
— Хорошо, Лаврентий. Я тоже так думаю. А что, перебежчик, этот Ольбрихт, как он себя ведет?
— Хорошо ведет, Иосиф Виссарионович. Нам известны все предпринимаемые Вермахтом шаги. Полученные разведданные ложатся на стол в генштаб. Правда, немецкий провидец выставил новые условия.
— Что еще за условия? — густые брови Сталина сошлись на переносице. — Говори, — мрачно выдавил он.
— Наша агентура докладывает, что немец хочет встретиться в Берлине со своей потаскушкой. Он предвидит скорое падение Рейха. Считает, что это его последний шанс увидеться с любимой женщиной.
— Хорошо, что предвидит. А когда капитуляция Германии он не говорил?
— Говорил. Берлин падет в начале мая, Иосиф, Виссарионович. Будет подписание акта о полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии.
— Ишь ты, провидец...
Сталин поднялся, раскурил трубку и стал шаркающими шагами ходить по кабинету, находясь в раздумье. Берия тоже вскочил, внимательно следил за вождем, пытаясь по его жестам и словам понять настроение Верховного. Сталин вдруг остановился и взглянул на своего верного помощника с улыбкой, тихо произнес: — Лаврентий, хочу поручить тебе еще одно важное дело.
— Слушаю вас, Коба, — Берия подался вперед. Лицо наркома стало покрываться пятнами от напряжения. Взгляд сосредоточенный.
— Я думаю преподать еще один урок англосаксам. Нужно показать широчайшие возможности нашей разведки. Пусть этот, Ольбрихт, при содействии посланной группы, доставит в Москву Гитлера. Это ускорит нашу победу. Справишься с этой задачей? — Сталин в упор смотрел на Лаврентия Берия. Взгляд не тяжелый, в глазах лукавинка. — А встречу с Дедушкиной организуй...
Берия оторопел, глаза округлились, отчего свалилось пенсне. Ладони рук моментально вспотели.
— Ты что, Лаврентий, кол проглотил? — усмехнулся Сталин, поглаживая усы концом трубки, ожидая ответа.
— Думаю, Иосиф Виссарионович, — произнес Берия в замешательстве.
— Садысь, Лаврентий, не нервничай. Я пошутил.
Нарком взглядом проводил Сталина до его кресла, не садился. Он понимал, что Сталин не шутит. Однажды, высказанная им мысль или задача вслух, вскоре будет проверена на предмет исполнения на очередных встречах.
— Я справлюсь, Иосиф Виссарионович, — произнес нарком твердым голосом.
Однако его слова заглушил телефонный звонок личного секретаря Сталина Поскребышева.
— Пусть заходят, — глухо ответил Сталин и взглянул на дверь.
Массивная дубовая дверь отворилась. В кабинет стали заходить, один за другим, члены Ставки Верховного Главнокомандования: Ворошилов, Буденный, Молотов, Жуков. Замыкал группу начальник оперативного управления генерального штаба генерал армии Антонов. Левой рукой он прижимал папку с документами для доклада.
Глаза вождя: темно-серые, с прищуром, внимательно смотрели на входивших соратников. Властный, уверенный взгляд пронизывал каждого, словно рентгеном.
— Присаживайтесь, товарищи, — произнес Верховный. — Разговор серьезный есть.
Члены Ставки быстро усаживались за большой стол заседания, покрытый зеленым сукном. Рядом с Берия, сидевшим по правую руку от Сталина, уселись Молотов и Ворошилов.
Кивком головы Сталин поприветствовал генерала Антонова. Генерал торопливо подошел к Сталину, вытянулся.
— Вы подготовились? — тихо задал вопрос Сталин.
— Да, товарищ Сталин. Краткая справка готова.
— Хорошо, садитесь вместе с товарищем Жуковым, рядом с товарищем Буденным.
Тишина в кабинете воцарилась быстро. Члены Ставки ждали, что скажет их Верховный Главнокомандующий. Сталин медлил, обдумывал фразы, обводя строгим взглядом военных. Сталинский тяжелый взгляд не многие могли вынести, особенно в первые годы войны. Но в этот поздний январский вечер никто не отвел взгляда. Причин для неприятного разговора с первым лицом страны не было.
Постучав пальцами по телеграмме с грифом 'особо секретно' Сталин наконец заговорил. Фразы продуманные. Речь медленная, с акцентом. Голос глухой, с небольшой хрипотцой.
— Новый год, товарищи, принес большие неприятности нашим союзникам. Германия, начав наступления в Арденнах, успешно продвигается вглубь Бельгии. Стратегические мосты через реку Маас находятся в их руках, что позволяет им вести масштабную операцию по захвату Брюсселя и Антверпена. Кроме того, немцы нанесли серьезный, неожиданный удар в районе Страсбурга. Союзное командование в панике. Англо-американские войска отступают, потеряв стратегическую инициативу. В мой адрес идут секретные письма от президента США и премьер-министра Англии об оказании им помощи. Я собственно и собрал вас по этому вопросу. Хочу услышать ваше мнение. Позволить ли немцам дальше вести наступление или сбить их наступательный пыл своим мощным наступлением на Берлин?
