Чудеса в ноутбуке - Дарья Андреевна Кузнецова
— Не знаю, ещё не поняла. Как твоя нога?
— Ноет, но терпимо, — не стал кокетничать Кощей.
— Бедняга, — я сочувственно поцеловала его в шею и предупредила: — Сейчас Ленка придёт с вопросами. В версию татуировок она не поверила. Я не придумала, что ей сказать.
— Правду, — невозмутимо пожал плечами он. — Твоя семья имеет право знать, почему бы не начать прямо сейчас.
Откровения Кощея сестра восприняла настолько спокойно, что и я удивилась, а она только флегматично ответила почти моими же словами: что современного человека пришельцами не напугать. Даже бессмертными.
Вечер прошёл восхитительно мирно. Мы расспрашивали Кощея о его прошлом мире, он — рассказывал что помнил. Я была уже более подготовлена к этим реалиям, наслушавшись деталей футуристической антиутопии, Ленка ахала и ужасалась куда сильнее.
Василий вёл себя дисциплинированно, прикидываясь обычным котом, разве что слишком ласковым и общительным, но это вполне можно было списать на стресс после приключений. Всё же он вчера тоже дрался как лев, и до того не раз нас выручал. Главное, заговорить не пытался, а остальное можно пережить.
Завтра я была твёрдо намерена поехать на работу, хотя и не особо хотелось лезть в метро, так что часов в одиннадцать засобиралась спать.
— Правильно, и террориста своего забирай, — махнула рукой Ленка. — Только не очень шумите там, я поработать хотела. А буду слушать и завидовать.
Тут я наконец осознала очевидное обстоятельство: ночевать нам предстоит вместе, вторая комната-то теперь занята, а третьей в квартире нет! При этом нас никто не преследует, наверняка не свалится на голову в неурочный час, и кровать одна, причём не очень широкая, и никакого гостевого дивана или раскладушки нет. Если к нам с ночёвкой приезжали родители, то мы просто уступали им одну из кроватей и укладывались с сестрой на второй.
Где-то был надувной матрац, но он вряд ли жив и исправен, а самое главное — не очень-то хочется его проверять. А ещё совсем не хочется, чтобы Ейш проявлял своё сказочное благородство… Как бы ему на это намекнуть?
Кощей, окинув взглядом единственную кровать, кажется, собирался возразить, но вдруг осёкся и задумчиво нахмурился.
— Устраивайся, — с улыбкой кивнула я. — А я пойду умоюсь.
— Хорошо, — проявил он неожиданную покладистость.
Но уйти не позволил, поймал меня за талию, второй рукой мягко подцепил за подбородок. Понять выражение его лица я не сумела, но одного в жёлтых глазах точно не было: сомнения. Он двигался уверенно и спокойно, неторопливо, словно растягивая удовольствие. Медленно склонился к губам, скользя взглядом по лицу. Зрелище ему явно нравилось, потому что губы тронула улыбка.
На последовавший за этим поцелуй я ответила с наслаждением, охотно позволила утянуть себя на постель, устроилась на его коленях верхом: так было гораздо удобнее.
Это оказалось непривычно, удивительно приятно: целоваться и никуда не спешить. Не висела над головой грозовой тучей необходимость мчаться в неизвестном направлении, с кем-то драться, уворачиваться от пуль. Не давила на плечи неподъёмным грузом усталость. А самое главное, это всё — не сиюминутно, а будет продолжаться ещё очень долго.
Прошло несколько долгих, томительно сладких минут, прежде чем ладони мужчины двинулись вверх по моим ногам, неторопливо, но настойчиво поднимая платье — до талии, до груди, на которой на несколько секунд задержались. Кажется, мне давали время передумать. Понятия не имею, зачем. Я огладила его плечи, с удовольствием прослеживая пальцами рельеф крепких мышц, переплетённых с продолжением протезов.
Ейш явно принял такой ответ, и платье двинулось дальше вверх — по плечам, по рукам, выпустило из ворота голову, ради чего пришлось прервать поцелуй, и отлетело в сторону. Мужчина обнял моё лицо ладонями, приласкал несколькими лёгкими поцелуями, чему-то задумчиво улыбнулся.
— У тебя стало странное выражение лица, — не удержалась я.
— Подумалось всякое, — хмыкнул он.
— Например?
— Например, что Дорохов, хоть и скотина, иногда говорит дельные вещи.
— И что он такого дельного сказал? — спросила, хотя версия появилась. — И когда?
— Если любишь, нужно не сомневаться и не отпускать, — проговорил Ейш. — Иначе можно упустить вовсе. Да ещё лишить себя очень многого...
— А говорят, наоборот, держать нельзя — вернее упустишь, — поддела я.
— Это следующий шаг.
Разговор он прервал вдумчивым, медленным, волнующим поцелуем, и сразу расхотелось что-то уточнять и продолжать пустую болтовню.
Не знаю, насколько сильно мы мешали Ленке, вспомнила я о ней только утром, когда проснулась собираться на работу, а моя художница вовсю дрыхла. Правда, почти сразу сообразила, что рисует она всегда в наушниках, чтобы не отвлекаться на шумы, и мысленно ругнулась за шуточки. А потом и вовсе выкинула из головы, потому что нашёлся куда более весомый повод для волнения: Кощей собрался везти меня на работу. На мотоцикле. Потому что в метро он меня до полноценной облавы не пустит, да и вообще одну никуда не пустит в ближайшем будущем.
Все мои негодование и возмущение разбились об упрямство Ейша и единственный неоспоримый аргумент: всё равно ему нужно съездить за вещами, не жить же в одних и тех же грязных штанах и футболке с чужого плеча. Мотоцикл Кощей находил оптимальным для этого транспортом: нога сломана правая, передачи переключать не мешает, а тормоза хватит и ручного, он же не планирует лихачить.
Сложнее всего оказалось приладить костыль к мотоциклу так, чтобы ещё и мы вдвоём поместились. Но Ейш справился и действительно довёз, приводя в восторг встречных и попутных мотоциклистов. На одном из долгих светофоров, на котором, просочившись между рядами, собралось сразу четверо «всадников», ближайший сосед особенно сильно заинтересовался. Спросил о степени травмы, на собственном опыте дал пару дельных советов по креплению костыля к мотоциклу и пожелал скорейшего выздоровления.
Потрясающий контингент. Интересно, насколько часто мотоциклисты ездят в гипсе? А то, может, это у них норма?
Никогда не перестану удивляться, как Кощей умудрился столько прожить с таким отношением к жизни.
Эпилог. Правила профилактики
То обстоятельство, что зачистки в метро начались буквально через пару дней после наших приключений, никого не удивило. Петров оказался человеком умным и хватким, который не привык бросать проблемы на самотёк. Ни меня, ни Кощея к этим рейдам не привлекли — куда ему с гипсом, а мне без опыта! — но подробно расспросили, и, насколько я потом узнала, результаты единственной стычки с шунтом
