Ложь и прощение - Анна Кир
— Джо, — позвала девушка. — Тут больше нет лестницы.
Я нахмурился, нагнал её и с особым вниманием осмотрел коридор. Лестницы и правда не нашлось. Мы наткнулись на небольшое помещение с единственным арочным входом в стене. И, что самое странное, — где-то в глубине тьмы слабым мотыльком мерцал свет. Свет в нашем случае не предвещал ничего хорошего. Он означает только одно: то, что в зале есть кто-то живой. И вряд ли он нам друг.
— Смотри под ноги и не шуми, — шепнул я и пошел вперед, смотря под ноги. Каменная крошка, крысиный помет, сухие ветки, обломки железных прутьев. Легко споткнуться и упасть.
Если нас услышат, мы потеряем преимущество. Пока неизвестный не знает, что мы вторглись на его территорию, у нас есть шанс.
Софи двинулась за мной молчаливой тенью. Я ощущал её присутствие прямо за собой, словно после того, как вобрал еще частицу её души, наша связь окрепла. Я будто знал, что вот сейчас она обойдет насыпь камней, а затем в три шага догонит.
Зал оказался на удивление огромным, он напоминал тронный наверху. Но как тот был великолепен, так этот был убог. Темнота не позволяла увидеть больше, но нам довелось, потому что в конце пути нашлась еще одна арка, из которой и лился свет.
Софи от удивления выгнула брови, замерев у самого входа. Она пальцем указала на узоры на камнях у её основания. Я взглянул и едва не присвистнул. Древний язык. Язык, утраченный очень давно. Ныне в Имперской библиотеке хранили несколько летописей, однако расшифровать их не могли. По слухам, Первый его понимал, мог общаться на нем, читать и писать. Но то лишь слухи. Первый жил более пятисот лет назад, никто ныне живущий не знает правду.
Возможно, когда-то этот зал использовался для ритуалов или празднеств, а темница вовсе таковой не была.
Я тронул пальцами незнакомые буквы, кожу будто обожгло. Не магией, но чем-то похожим и древним. Вероятно, это отзывается сила мастера, сотворившего письмена. Тогда люди без магии были скорее редкостью.
Я узнал заклинание — защита. Его наверняка применили, чтобы оградить следующее за залом помещение от проникновения посторонних. Но из-за прошедших лет оно утратило свою мощь. Теперь это просто арка.
— Пошли, — сказал я одними губами и без сомнений перешагнул порог.
Софи помялась у входа, бросила на письмена последний взгляд и подошла ко мне. Я осмотрелся. Помещение напоминало, если не жилое, то явно не заброшенное. Его точно использовали и совсем недавно. Кристаллы, встроенные прямо в каменную кладку стен, настолько ярко сияли, что создавалось впечатление, будто мы стоим на главной площади днем, а на небе ни облачка. На полу не было мусора или воды, тут явно прибрались.
Девичьи пальцы дернули меня за рукав, привлекая внимание. Я обернулся и уставился в её взволнованные глаза.
— Что?
— Посмотри, — пробормотала она и шагнула в сторону.
Я сглотнул, глядя на находку. В отдалении стоял массивный саркофаг. За ним точно ухаживали — на стенках не было ни пыли, ни сколов, которые просто должны были возникнуть за столько лет, сколько пустовал нижний ярус подземелья.
— Что это?
— Не знаю, но почему-то у меня чувство, что нам не стоит заглядывать внутрь.
— Думаешь, там останки? — испуганно спросила Софи. Прикоснуться к саркофагу она не решилась, замерла у него, изучая те же узоры, что мы нашли на арке. — Как неразумно хоронить человека. И зачем в прошлом так поступали?
Она права. Раньше трупы помещали в гробы и закапывали в земле. Кто побогаче — могли позволить себе родовые склепы. Варварство. Благо сто лет назад ввели обязательное сожжение умерших.
— Думаю, это не нашего ума дела, — заметил я. Кто бы здесь его не прятал, он что-то задумал. И мне не хотелось искать новые неприятности за наши задницы, когда еще не успели уйти от старых. — Нужно радоваться, что мы никого не повстречали.
Девушка согласно кивнула.
— Мне тяжело дышать, — пожаловалась она.
И я её полностью понимал: чем ниже мы спускались, тем воздуха становилось меньше и тем сильнее он обогащался влагой, вдох делался все сложнее, кружилась голова. Я слышал шорохи, попискивание крыс и хлопанье крыльев. Не удивлюсь, если кроме летучих мышей и крыс тут водится и иная живность.
— Нужно потерпеть, — подбодрил её я и остановился рядом. Тронул объемные знаки, обвел узор.
Я ожидал того же, что случилось при прикосновении к письменам на арке, но в этот раз кожу ощутимо кольнуло. Знак налился чернотой, полыхнул магическим пламенем и погас. Мы отшатнулись. Я вытер руку по штанину, желая стереть след от древнего волшебства. Будто бы это было возможно.
— И почему тебе все нужно пощупать? — яростно прорычала Софи. Я пожал плечами.
— Ничего же не произошло.
— Это ты называешь: «ничего»?!
Она подошла так близко, что, опусти я голову, смог бы коснуться носом кудрявых волос. Они спутались из-за отсутствия ухода и слиплись. Но и мои наверняка выглядели не лучше. Мы оба сейчас напоминали двух бездомных, которых нередко можно встретить ночью в любом районе города. Они выходили, стоило скрыться солнцу, и собирали все, что могло пригодиться для жизни. Порой это были вещи, выброшенные за ненадобностью, порой — остатки трапезы с хозяйского стола.
Тонкие пальчики тронули мою ладонь, погладили место соприкосновения со знаком, отвлекая от рассуждений.
— У тебя ожог, — проворчала Софи. — Не трогай, что вздумается. Тем более в подземелье Имперского замка. Мы не знаем, что в этом саркофаге и зачем его сюда принесли. Ты мог навлечь на себя проклятие.
— Не беспокойся. Я бы почувствовал проклятую магию, — отозвался я.
Проклятую магию сложно спутать с чем-то иным. Она темная и тягучая. А еще жутко воняет. Правда, как правило, обычные люди не ощущают ни запаха, ни исходящей от таких вещей угрозы.
Её глаза угрожающе сощурились, девушка поджала губы и отвернулась. Я не смог подавить улыбку.
Она вела себя так же, как до всего этого. До того, как узнала о моей сущности, до того, как мы едва не сгинули в странном ритуале. И мне этого ужасно не хватало.
Саркофаг вдруг завибрировал, пол под нами дрогнул. Софи вскрикнула и вцепилась в мою ладонь. Мы уставились друг на друга распахнутыми глазами. Я увидел в её лице отражение собственных эмоций. Самое удивительное — похоже, наша связь действительно реальна, потому что на миг я ощутил её ужас. Он вылился на меня ушатом ледяной воды ранним утром, проник через кожу
