Крестьянка в наказание - Вероника Азара
— Уж не знаю, как вам удаётся добиться, что его светлость выполняет все ваши желания. Но если до её величества дойдёт слух…
Компаньонка помолчала, давая мне додумать самой.
— Дойдёт, обязательно дойдёт. Но я в этом платье не перед её величеством предстаю, а перед деревенским гостями, ожидающими увидеть крестьянку, вытирающую нос рукавом. Их сильно не шокирует. А её величество…
Искоса глянула на молчаливо поддерживавшую меня Галиту, зло дёрнувшую прядь волос. Постучала её по руке, напомнив — волосы на голове. Камеристка виновато встретилась со мной в зеркале глазами и стала осторожнее. А я продолжила:
— Леди Мальвина, неужели после того, как её величество прислала сюда лорда Хесли, я могу думать, будто она будет мне благоволить?
Компаньонка ещё раз осмотрела платье, молча признавая мою правоту.
На этом и закончили. В четыре руки завершили причёску, надели скандальный наряд. Леди Мальвина открыла большую коробку, доставленную от герцога, и надела на меня прекрасные украшения из таких же синих камней, как на платье.
В зеркале стояла если и не богиня, то, минимум, принцесса. Я с трудом узнавала в этой леди свои собственные черты. Захотелось ущипнуть себя…
Захотелось? И я это сделала!
Ущипнула за руку, тихо ойкнула и засмеялась, поймав удивлённые взгляды своих помощниц. Нет, там, в зеркале, может и стоит принцесса, но внутри меня всё же я сама! Ну, пусть боги дадут сил выдержать этот вечер!
На удивление никаких острот и шуточек за своей спиной о своём крестьянстве не услышала за весь вечер ни разу.
Мы с его светлостью стояли, встречая гостей, прибывавших из близлежащих поместий. Гости, приехавшие издалека, уже гудели в зале. Нам кланялись, ловила удивлённые взгляды мужчин и потрясённые, жадно рассматривавшие меня взгляды женщин. Но, похоже, особо придраться было не к чему. Во многих глазах загоралась зависть, презрения было совсем немного.
Гости приехавшие только на вечер, собрались на удивление быстро, мы прошли в зал. Приём потёк, словно река в долине — плавно и размеренно. Леди Мальвина и госпожа Ленст постарались на славу. Всё предусмотрели, приготовили.
Передвигалась между гостями, вежливо беседуя о погоде и природе, иногда отвечая на вопросы о видах на урожай (от пожилых гостей), иногда на лёгкие уколы дам, пытавшихся сказать неприятное, завуалировав это под сочувственные восклицания: "Как вам, голубушка, тяжело — из коровника да в зал приёмов!" (Это я слегка перевожу на простой язык). Зато ловила на себе удовлетворенные взгляды супруга. Ещё в покоях, когда он зашёл за мной, увидела — приятно удивлён моим видом. Сейчас герцог определённо доволен тем, как научила меня леди Мальвина вести светские пустые беседы и отвечать на шпильки дам.
Его величество жмурил глаза и тихонечко улыбался в бокал, который не выпускал из рук. Кажется, ему нравилась моя дерзость.
Когда объявили танцы, выполнила свой долг перед его величеством и супругом, отказывая всем остальным гостям. На удивление потанцевать со мной хотели многие, но я была тверда, хоть и научилась всем необходимым танцам. Не хотелось чувствовать прикосновение к себе чужих рук. Даже танец с его величеством не доставил особого удовольствия.
Особо гости не настаивали, приехавшие местные господа, прослышав, что в свите его величества много молодых свободных кавалеров, привезли даже совсем молоденьких дочерей, даже если им едва можно стало выходить в свет. Поэтому для танцев дам оказалось достаточно. Мне же хватило утомительных разговоров ни о чём, какие приходилось вести с гостями, не давая некоторым из них узнать о себе или его светлости чего лишнего.
* * *
Вытянувшись на постели, прислушалась к тихим шагам и такому же тихому разговору за неплотно прикрытой дверью в покои супруга. Он отдавал распоряжения на утро. Неужели ещё и мажордом у него в покоях?
Впрочем, кто его знает. Некоторые господа, из тех, кому предстоял длинный путь, просили подать завтрак в комнаты, намереваясь отбыть до общего завтрака. Да и охотники тоже рано встанут. Надо закончить приготовления, как я поняла из слов его величества, сказанных при прощании.
Тихо стукнула дверь, супруг вошёл в спальню.
Пройдя до кровати, поставил свою свечу на камин и подошёл. Присел на край постели и улыбнулся.
Увидев эту улыбку, сразу подумала — пусть кто хочет злословит за спиной! Пусть все эти гости смеются над моим нарядом. Пусть кажусь им необразованной крестьянкой! До тех пор, пока супруг так улыбается — всё это не важно!
— Вы были сегодня блистательны!
— Правда? Мне очень хотелось не опозорить вас…
— Вы и не опозорили. Вы умница. И насчёт наряда не переживайте. Увидите — на следующем приёме минимум половина леди будут в похожих!
— Думаете? — почувствовала, как губы вытягиваются в весёлой ухмылке.
— Уверен! Я сегодня наблюдал за ними. Многие были в шоке, но большинство от зависти хотели кусаться!
— А модистка твердила — неприлично будет.
— Неприлично для кого? Для герцогини Отеро?! Для вас прилично придумывать собственную моду. Кстати, его величеству ваш вид очень понравился. Он не любитель слишком большого количества сладкого, — герцог рассмеялся. — Даже позавидовал мне сегодня. Сказал, я ему должен — моё наказание в вашем лице, оказалось наградой, и он ждёт моей благодарности.
Широко раскрыв глаза уставилась на веселящегося супруга.
— Это какой благодарности?
— А его величество давно у меня выманивает скакуна. Конь бешеный, годится лишь на племя. Но его величеству вынь да положи.
— Отдадите?
— Даже не подумаю!
— Но он же король…
— А я его брат, друг и первый советник. Ничего он мне не сделает.
— Вы бы хоть жеребёнка пообещали.
— Отличная идея! Завтра же ему скажу!
Переглянувшись, рассмеялись.
Супруг лёг, притянув меня к себе. Быстро пригрелась рядом с горячим телом, положила голову на широкое плечо и… Зевнула, не удержавшись, во весь рот!
Герцог тихо рассмеялся, погладил меня по щеке.
— Спите, вы сегодня очень устали, да и мне вставать с рассветом.
Он укутал мне плечи тёплым одеялом, придвинулся теснее, чмокнул в макушку и мы затихли.
За дверью покоев герцога прекратил ходить камердинер и воцарилась ночная тишина…
* * *
Охотники отбыли ранним утром. Его светлость ушёл тихо, даже не заметила и проспала до самого завтрака. Галита не сочла нужным будить, поскольку ещё с вечера я сообщила — на охоту не еду.
Камеристка раздёрнула плотные шторы и утренний луч попал в глаза. И когда шторы успели задёрнуть? Я же помнила, ночью мы долго разговаривали с герцогом.
Помнилось, целовались у приоткрытого окна, из которого
